Шалости с сестрой

Всё началось довольно обыденно. Однажды сестричка пришла ко мне в комнату, села на кровать, в то время как я играл в комп, и долго сидела, наблюдая. Вдруг неожиданно она сказала:

— Я знаю, что ты дрочил на мамины трусики…

Это был как гром среди ясного неба. От неожиданности я потерял контроль над игрой. Гейм овер! Блин, как же я мог проколоться? Ведь не раз это делал и всегда был начеку. Как эта чертовка могла узнать?

Но держим покерфейс.

— Ты с дуба рухнула, сестрёнка? Что такое говоришь?

Она потрясла передо мной телефоном, который держала в руке и, сделав невинную рожицу, протянула:

— Даже не знаю, братец, о чём это я? Может о том, как ты рылся в корзине с грязным бельём, выискивая мамины трусы? Или о том, как их нюхал? Ах, нет! Наверно всё же о том, как ты в них кончил и положил обратно в корзину?

«Бля, вот это я попал! Палево».

Но пока она вконец не осмелела нужно переходить в наступление. Я вскочил с кресла и закричал, нависнув над сестрёнкой:

— Ты дура?! С головой дружишь?! Какие трусы?!

Алина не ответила, но ехидно улыбнулась. Как ни в чём ни бывало разблокировала телефон, покопалась в нём, что-то нашла и показала мне экран. А там… Нет, это не палево, это пиздец.

На экране я у себя в кресле, закинув ноги на стол, смотрю порно, нюхаю мамины ношенные трусики и самозабвенно наяриваю своего дружка. С минуту мы молча смотрели видео — я в ступоре, хаотично перебирая в голове варианты, а сестрёнка с загадочной улыбкой. Наконец она нарушила тишину:

— Сейчас мой любимый момент.

И я его прекрасно помню. Я вскакиваю с кресла, расстилаю трусики на столе и, нависнув над ними, кончаю на пахнущую выделениями взрослой женщины ткань. Пиздец, в тот момент я испытал сильнейший оргазм, а сейчас такой стыд, что готов убить мелкую паскуду, лишь бы никому не рассказала.

Конечно же, я попытался выхватить телефон из рук сестры, но она была к этому готова и легко уклонилась, рассмеявшись на мои жалкие попытки. Я разозлился.

— Сучка мелкая, как ты вообще это записала?! Шпионила за мной?

— Да делать больше нечего, — фыркнула сеструха. — Просто поставила камеру, узнать пароль от твоего компа. Кто же знал, что увижу такое.

Она сделала круглые глаза и жестом показала, что я делал. Ладно, попробуем с другой стороны. Включим раскаяние.

— Линка, зараза, это было один раз. Я взрослею и познаю себя… Разве у тебя не так?

— Может и так, — усмехнулась курносая, — но с папиными семейниками я бы уж точно не стала.

— Ты же понимаешь, что я дрочил не на маму, а на запах женщины? Бля, о чём мы вообще разговариваем? Отдай запись.

— Как бы не так. Теперь ты в моей власти и будешь выполнять всё, что я пожелаю.

— Да вот хрен тебе.

— Тогда это видео увидят родители. Даже не знаю, что с тобой потом будет…

С этими словами Алина потянулась как кошка, встала с постели и вышла в коридор, оставив меня ушибленного пустым мешком. Я только-только начал строить планы как забрать у неё телефон, но тут она вновь возникла в дверном проёме.

— Хотя есть вариант, братик. Я никому не расскажу и не покажу видео, если…

Я смотрел на неё, она на меня, и пауза затягивалась. Наконец я не выдержал:

— Не томи, дура. Чего ты хочешь? Чтобы я твою домашку делал или мыл посуду? Не вопрос. Может уборка по дому? Запросто. Бля, я готов даже тебе прокладки покупать, только не говори никому.

— Я пока не придумала, как тебя наказать, Сашуля, — промурлыкала Алинка. — Но не ссы, скоро узнаешь.

С этими словами сестра, которую я узнал с другой стороны, смылась в свою комнату, оставив меня переполненного адреналином.

***

Прошло недели полторы с того инцидента и всё это время я был как на иголках. Особенно за семейным ужином, когда Алинка смотрела на меня страшными глазами, показывая жестами, как она ставит родителей в известность. В эти моменты у меня сердце в пятки уходило — а ну как действительно расскажет. Но время шло, а эта заноза лишь играла с моими чувствами. Видимо ей нравилось наблюдать как я шизею от страха.

И в один прекрасный день…

— Я придумала, как тебя наказать, — сестра вошла в комнату неожиданно. Я читал книгу, лёжа на кровати, и вместе с героем преодолевал очередное препятствие, поэтому не сразу её расслышал. Алинка прыгнула мне в ноги и оттолкнула чтиво. — Ау, потеря, я с тобой разговариваю. Ты готов к наказанию?

У меня всё сжалось, что иголку не всунешь. Что она придумала? Что-то унизительное?

Но реальность вышибла мозги.

— Мне нужна твоя сперма…

А как бы вы отреагировали, если бы родная сестра пришла к вам с такой просьбой? Вот и я маленько выпал в осадок и, спустя минуту ступора, переспросил:

— Чего? Ты совсем рехнулась?

— То есть ты готов к тому пиздецу, что устроят родители, когда узнают о твоём фетише? Тогда я пошла…

Сестра демонстративно дёрнулась к двери, но была закономерно мной остановлена.

— Постой, Лина, я не то хотел…

— Знаю я, что ты хотел, но сейчас не об этом, — она рассмеялась, и впервые я посмотрел на неё не как на сестру, а как на женщину. На сексуальную женщину. И это, признаться, меня задело. Я отбросил комплексы.

— На кой хер тебе моя сперма? В доноры записалась?

— Нет, конечно, — сеструха рассмеялась. — Мужское семя это самое лучшее косметическое средство для лица. Вот, прыщики хотела извести, — Алина провела по щекам, где и вправду красовались несколько возрастных прыщиков, и вдруг посерьёзнела. — Давай, Сашка, не юли. Мне нужно то, чем ты мамины трусики пачкаешь. И как можно больше.

Я пытался держать себя в руках. Хотя чем дольше Алька говорила, тем больше я видел в ней женщину. Желанную женщину. Пипец, никогда бы не подумал, что буду хотеть собственную сестру.

— И как ты себе это представляешь? Я ведь не могу вот так по щелчку. Это, знаешь ли, несколько другим способом делается.

— Я прекрасно знаю, как это делается, — сестра вдруг стала жёсткой. — Вот тебе посуда, давай, не тяни. Иначе я за себя не ручаюсь.

Она протянула мне чашечку от кукольного набора и многозначительно посмотрела в глаза. Пиздец я попал. Пришлось взять.

— Хорошо, — согласился я, — я прысну тебе в чашку, но это первый и последний раз. Потом ты сотрёшь видео и на этом всё.

— Посмотрим, братец, — чертовка даже не попыталась сделать вид, что перестанет меня шантажировать.

— Никаких посмотрим! — отрезал я. — Иначе заломаю и разобью телефон. Ты меня поняла?

— Ладно, ладно, Сашка, не кипятись. Всё будет тип-топ. Давай, наполни уже этот греховный сосуд.

Вот же стерва. Для неё это будто забава. Я сделал злое лицо, но Линка только звонче засмеялась. Тогда я молча пошёл к двери, но вдруг она меня окликнула:

— Эй, ты куда?

— В ванную. Ты же не думаешь, что я сделаю это при тебе?

— Как раз об этом я и думала. Чего тебе стесняться? Я, если помнишь, это уже видела.

— Да пошла ты!

Я выскочил из комнаты под задорный смех и поспешил закрыться в ванной, пока эта дурёха не решила увязаться за мной. Нашёл в телефоне порно, спустил штаны и, лишь взявшись за член, осознал, что происходит. Я буду дрочить для сестры! По её желанию!!!

Эта мысль меня так возбудила, что даже не понадобилась порнуха. Я закрыл глаза и представил, как нежные ручки Лины осторожно перебирают яички, а её шаловливый язычок облизывает головку. Как член, согретый её дыханием, медленно погружается в ротик, и влажные губы сжимают его у основания, а затем скользят обратно к головке. Я невольно застонал — как же приятно!

Одной рукой я теребил мошонку, представляя руки сестры, а второй медленно водил по стволу вверх и вниз. Я готов был выстрелить, но старался как можно дольше оттянуть этот момент. Такие фантазии для меня были внове и оттого приятнее. Ведь недаром говорят, что запретный плод сладок.

Шорох за дверью вернул меня с небес на землю. Я вдруг понял, что в этот момент сестра стоит у двери в ванную и подслушивает. Возможно, даже сама себя ласкает…

Только я это представил, как волна наслаждения накрыла меня с головой. Я едва успел подставить приготовленную чашечку, и тугая струя спермы наполнила её до краёв. О, господи! Такого оргазма я не испытывал даже с мамиными трусиками. В глазах потемнело, и подкосились ноги. Я сел на край ванны перевести дух и понял, что с этого дня наши с сестрой отношения изменятся.

Но как бы то ни было, нельзя показывать слабость, иначе чертовка сядет на шею. Поэтому я вытер опустившийся член о полотенце, натянул штаны и, сделав лицо кирпичом, отпер дверь.

— Держи свой крем от прыщей, — сдавленно сказал я и протянул сестре чашку.

Странно. Она не стала язвить и прикалываться, а молча взяла, хотя задорная ухмылка не сходила с её губ. Видимо поняла, что игра перешла черту. Всё так же с кирпичным лицом я поспешил в свою комнату. Закрылся и улёгся на кровать. Теперь в тишине можно осмыслить произошедшее.

Итак, я дрочил для сестры… Звучит странно. Но если вспомнить обстоятельства, это было классно. И почему я раньше не думал о ней как о женщине?

Я вспомнил, с какими глазами она встретила меня из ванной, и член в штанах вновь зашевелился. Сто пудов, пока я наполнял для неё пресловутую чашку, Алина дрочила под дверью, слушая мои стоны. Я схватился за окрепшего бойца и стал медленно мастурбировать, представляя, как сестра, прислонившись ухом к двери, одной рукой шерудит в трусиках, а второй сжимает аппетитные грудки. А ведь и правда, грудь у моей сестры что надо. Как я этого раньше не замечал? Уверенная двоечка и сосочки, наверняка, такие аккуратненькие и манящие…

Да что же это? Только я представил Алиночку голенькой, как оргазм содрогнул моё тело. Струя спермы брызнула на живот. Затем второй выстрел — ещё мощнее — достал до лица. Я ощутил на губах вкус собственного семени и представил, как Лина размазывает то, что я ей отдал по своему личику. «Чтобы не было прыщей» — шепчет она и целует меня в губы…

***

Прошла неделя. Всё это время Алинка делала вид, будто ничего не произошло. Я принял правила игры и тоже общался с сестрой как ни в чём не бывало. Хотя перед сном, ублажая своего дружка, всё время представлял нас во всевозможных позах.

В одной из моих фантазий мы с Алинкой дрочили, сидя друг напротив друга. Я неторопливо гонял шкурку вверх и вниз, теребя мошонку, а сестра, широко раздвинув ноги, пальцами ласкала клитор, сжимая при этом нежные сосочки. Затем, не отрываясь от сладенького бутончика, засовывала два пальца второй руки в горячую щёлку и, закусывая губки, двигала рукой всё быстрее и быстрее. Глядя на неё, слушая её стоны, я так же наращивал темп, и вскоре волна оргазма поднималась от пальцев ног и извергалась бурными брызгами спермы. Увидев, как брызжет мой член, Алиночка больше не сдерживалась и, сдвинув колени, тряслась от оргазма…

В другой фантазии Лина приходила ко мне в комнату и танцевала для меня стриптиз. Я сидел на кровати и через штаны водил рукой по твердеющему стволу. Сестрёнка медленно расстёгивала лифчик, сексуально изгибаясь, стягивала с себя трусики и на коленках подползала ко мне. После лёгкой борьбы с пряжкой, из штанов выпрыгивал готовый к делу боец, но его тут же захватывали в плен мягкие губки сестры. А шаловливые ручонки не оставляли без внимания яички. Не знаю, умеет ли реально Алина сосать, но в фантазиях она это делала так умело, что я всегда кончал как в первый раз…

Раньше сеструха частенько позволяла себе продефилировать от комнаты до уборной в одних лишь трусиках и лифчике, но ни я, ни она не считали это чем-то зазорным. Я просто не обращал на неё внимания как на женщину. Теперь же я мечтал увидеть Линку в таком виде, но эта чертовка не оставила мне шансов и ходила по дому в пижаме. Хотел подрочить на её трусики, но она так же об этом подумала и складывала грязное бельё где-то в своей комнате. А выносила, когда мама собиралась стирать. Поэтому мне оставалось лишь фантазировать.

Но в конце недели история получила продолжение…

В воскресенье родители уехали на дачу, а нас не взяли. Наверно решили провести время вдвоём. Ни я, ни Линка переживать по этому поводу не стали. Я прыгнул за комп, сеструха скрылась в своей комнате, и в доме повисла тишина.

Я сидел в наушниках, поэтому не услышал, как Алина вошла в комнату. Почувствовал её присутствие, когда она встала рядом. Я дёрнулся и сорвал с себя наушники.

— Блин, как ты меня напугала. Стучаться же нужно!

— Я стучала, но ты не слышал.

— Ладно, проехали. Чего хотела?

— У меня проблемка, братик. Вот, прыщик выскочил, — сестра указала пальцем на щёку.

— А я-то здесь причём? Пойди кремом помажь, маленькая что ли?

— В прошлый раз твоё средство помогло лучше крема. Хочу ещё. А если откажешь, отдам видео родителям.

— Дура, я думал ты его удалила. Я ведь тебя сейчас реально заломаю и отниму телефон. Прекращай.

— Ладно тебе ломаться, Сашуля, — сестра встала передо мной, опёршись попкой о стол. На ней была длинная футболка, и вид стройненьких ножек участил мой пульс.

Видимо Алина заметила мой взгляд, скользнувший вниз, потому как её голос вдруг стал более томным.

— Ну, пожалуйста, братик. Тебе разве трудно? Вот смотри, я прямо сейчас удаляю видео, — она действительно разблокировала смартфон, нашла файл, запустила и показала мне. — Видишь? Всё, удалила. Теперь твоя очередь.

— У тебя совсем ума нет? Зачем мне это делать, если компромат удалён?

— Я же знаю, что в прошлый раз тебе это понравилось, — она игриво провела пальчиком по моему плечу. — Я ведь права? Можешь не отвечать. Мне, если честно, и самой понравилось слушать тебя под дверью. Я тогда пиздец как намокла. Видел бы ты, что я потом вытворяла ночью…

Ущипните меня семеро. Моя сестра говорит такое, от чего член в штанах шевелится как живой. И что делать? Достать его и наполнить принесённую чашечку? Или рассмеяться ей в лицо?

Нет, рассмеяться не вариант. Этим я только оттолкну Алину. Нужно как можно мягче отказать, чтобы сохранить нормальные отношения.

Да бля, кого я обманываю?! Я ведь всё готов отдать, чтобы увидеть сестрёнку голой. К тому же в штанах стало предательски тесно. Интересно, она заметила?

— Ладно, твоя взяла, — я наигранно-нехотя поднялся. — Давай свою посуду, пойду, наполню. Только с одним условием, ты мне кое-что покажешь.

— Всё, что угодно, братик, — Алинка по-детски захлопала в ладоши.

— Покажи попку…

Ни хрена себе я осмелел! Но слова сказаны.

— Вот эту?

Сестра даже не стала возмущаться. Она просто развернулась ко мне спиной и задрала футболку. Я увидел сиреневые стринги в белый горошек и два упругих полушария вокруг них. Боже, какие аппетитные у неё булочки! Член будто стал ещё больше. Он пребольно упёрся в ширинку изнутри, крича: «Выпусти меня!»

— С-с-спасибо, — заикаясь выдавил я из себя и распахнул дверь. Но тут же был остановлен.

— Стой, Сашка-дурашка! Так не честно.

— Что не честно? — не понял я.

— Я же тебе попку показала? Вот и ты мне покажи.

— Смотри на здоровье, — я повертел задом.

— Да не нужна мне твоя задница, — фыркнула сестра. — Покажи, как будешь наполнять чашку.

— Даже не знаю, что сказать, — ответил я уклончиво, хотя в душе возликовал. Я сам хотел ей это предложить, но стеснялся. Если бы Лина не попросила, я бы сделал это в ванной. А так…

— Ладно, покажу. Только, чур, не смеяться.

— Обещаю, — с этими словами сестра прыгнула на кровать и приготовилась смотреть шоу одного актёра. А я вдруг замешкался. Стало как-то… стыдно, что ли? Даже краска залила лицо. Но нужно исполнять обещанное.

Я сел в кресло. Медленно, будто пытаясь оттянуть неизбежное, расстегнул ремень, затем ширинку и приспустил штаны. Момент истины! Я достал опустившийся от стыда член, зажал в кулак и стал не торопясь его массировать. При этом старался не глядеть на сестру, да и вообще отрешиться от того, что она рядом. Но ничего не получалось. Боец не поднимался.

— Блин, я так не могу, — я накрыл член футболкой и повернулся к сестре. — Мне нужен какой-нибудь стимул.

— Так включи порнуху, — серьёзно сказала Алина. — Заодно посмотрю, какая тебе нравится.

— Ну, уж нет, сестрёнка. Позориться так вместе. Давай-ка, показывай, как ты это делаешь.

— Наглости тебе не занимать, — Лина игриво улыбнулась, но спорить не стала. Она раскинула колени в стороны и положила ладошку поверх сиреневого белья. — Чего застыл? Продолжай. Я ведь одна тоже не буду.

Я сглотнул застрявшую в горле шутку про наглость и, не отрывая взгляда от притягательного зрелища, вновь взялся за поникшего дружка. И о чудо! Кровь, наконец, отхлынула от лица и побежала куда нужно. Член стал расти на глазах и вскоре перестал помещаться в руке. Конечно не палка салями, но полноценные семнадцать сантиметров все мои. Причём довольно упитанные сантиметры.

Я неторопливо стал водить рукой по стволу, взявшись, как люблю, за яички, а сестрёнка тем временем, так же медленно, гладила себя через трусики. Наши взгляды пересеклись, и я понял, что она безумно возбуждена. Это подтвердило и мокрое пятно на её белье.

Тут Алине стало недостаточно прикосновений через ткань, и она отодвинула трусики в сторону. Мне открылся умопомрачительный вид на её гладкую писечку. Аккуратные, слегка припухлые губки разошлись в стороны, выставив на мою радость розовый клиторок и вход во влагалище. Сестра вставила в себя палец и, запрокинув голову, застонала. А меня накрыл бурный оргазм.

Некоторое время Алинка трахала себя пальцами, всё так же запрокинув голову. Потом вдруг посмотрела на меня, заметила повисший член, следы спермы на футболке и гневно воскликнула:

— Эй, так не честно! Я ведь хотела посмотреть, как ты кончишь, а ты что сделал?

— Извини, сестрёнка, — я виновато развёл руками. — Ты меня так сильно возбудила, что я не смог долго сдерживаться.

Лина одёрнула трусики, прикрылась футболкой и обиженно обхватила себя руками. При этом её лицо стало таким милым, что захотелось стукнуться головой о стену, лишь бы она не обижалась.

— Даже чашку не наполнил, — надуто проворчала сестра. — Вот и показывай тебе после этого хоть что-нибудь.

— Не обижайся, родная, — виновато сказал я. — Хочешь, я ещё раз кончу? Я могу.

— Хочу, — Алинка встрепенулась. Глаза загорелись как у молодой кошки, обида испарилась. Она села поближе и пристально уставилась мне в пах. — Чего сидишь? Давай, повторяй!

— Эмм… — я замялся. — Погоди хоть минутку. Это так не происходит. Он же не волшебная палочка, готовая всегда исполнять. Сейчас, возбужусь и продолжу.

Я принялся усиленно надрачивать, но без особого эффекта. Наконец, отчаявшись, сказал:

— А вот сейчас без порнухи точно не обойдёшься. Погоди, найду…

Я стал копаться в файлах, но Алинка меня остановила.

— А можно я попробую?

Ища любимый фильм, я не сразу понял её вопрос и переспросил:

— Что попробуешь?

— Ну… — сестра замялась, — не знаю… Давай я его… помну, что ли. Чтобы встал…

Лишь спустя минуту, до меня дошли её слова. Что?!! Она хочет потрогать мой член? Бля, да я за это убить готов!!! Я о таком и мечтать не мог! Но, подавив эмоции, я постным голосом ответил:

— Даже не знаю… А у тебя получится?

— Думаешь, ты один смотрел правильные фильмы? — Линка соскочила с кровати и присела рядом с моим креслом. При этом мой вялый член оказался напротив её лица. — Заодно и потренируюсь. Мне же ещё с парнями встречаться…

С этими словами она одной рукой схватилась за мою ляжку, сдавив как «укус лошади». Я дёрнулся, но в следующий момент офигело застыл, так как вторая рука сестрёнки ухватилась за мой член. В комнате повисла тишина.

Я пытался уместить происходящее в голове, а Линка, будто привыкала к новой игрушке. Наконец освоилась и начала медленно водить кулачком вверх и вниз, пристально наблюдая за головкой, словно из неё вот-вот выскочит джин.

Вид её лица в непосредственной близости от самого сокровенного оказал на меня такое действие, что член моментально затвердел. Да так сильно, что заныли яйца. Я запрокинул голову и закатил глаза. Это невероятно. Родная сестра дрочит (пусть и неумело) мой член! Даже если это первый и последний раз, фантазий для мастурбации теперь хватит на пару лет.

Я вновь посмотрел на Алину. Всё так же разглядывая головку, она как робот дёргала рукой вверх и вниз. Первые впечатления осели, и мне стало немного некомфортно.

— Алинка, не так резко, пожалуйста, — прошептал я.

Сестра будто вышла из транса, остановилась и посмотрела на меня.

— Я что-то не так делаю?

— Не то чтобы не так… — замялся я.

Лина отпустила член и села на кровать.

— А мне кажется, всё так. Он же встал? Встал. Вот и продолжай, а я посмотрю.

Блин, язык мой — враг мой. Взял, спугнул. Придётся теперь самому.

— Только ты тогда тоже себя там… ласкай. Ладно?

Сестра без слов раздвинула ноги и отодвинула трусики в сторону. Её рука опустилась к промежности, и средний пальчик легко скользнул во влагалище. Затем к нему присоединился безымянный, и Линка стала атаковать ими влажную пещерку.

А я сел поудобнее, чтобы было хорошо её видно, и стал мастурбировать. Вдруг сестра протяжно застонала и, сдвинув ноги, зажала ляжками собственную ладонь. Я понял, что она кончает и, не отрываясь от невиданного зрелища, стал наращивать темп. Наслаждение волна за волной щекотало мои яички, и оргазм стал приближаться. Да, я обещал наполнить чашечку, но от такого вида захотелось кончить прямо сейчас, пока она не пришла в себя. И прямо на её ножки.

Будто почувствовав подвох с моей стороны, сестрёнка открыла глаза, посмотрела на меня и всё поняла. Она вскочила с кровати и остановила мою руку.

— Эй, не так быстро, братик! Если помнишь, я должна увидеть, как ты кончишь. К тому же ты видел, как это делаю я. Так что постарайся меня не обидеть. Давай, только помедленней.

Она села прямо передо мной на колени и приготовилась смотреть продолжение. При этом её рука опустилась вниз и стала легонько массировать клитор. Всё, терпеть больше нет сил. Хочу кончить, иначе лопну от избытка спермы и переполняющих меня эмоций. Я закрыл глаза и стал дрочить максимально быстро, представив, как Алина мне сосёт, но тут она схватила меня за руку.

— Постой, Сашка.

Я непонимающе уставился на сестру. Она улыбнулась и сказала:

— Можно я ещё раз попробую? Кажется, поняла как надо.

Конечно же, я не стал сопротивляться. Отпустил член и за него тут же ухватилась родная рука. Стала аккуратно гонять шкурку туда-сюда, продолжая при этом ублажать собственный клитор. Я был на седьмом небе от счастья. Вот-вот взорвусь.

— Скажешь когда будешь готов? — прошептала сестрёнка. — Я чашку подставлю.

Я промычал что-то нечленораздельное, показав жестами, чтобы не останавливалась и тут она совершила ошибку. Отпустила розовый бутончик и взяла мою мошонку в ладошку. Всё, это предел! Член как пушка выстрелил в лицо сестре, отчего та взвизгнула от неожиданности и отпрянула. А я мигом ухватился за кончающий пенис и стал его додрачивать. Вторая струя спермы брызнула на Алинкины колени, третья на ковёр. Оставшиеся капли вытер о футболку. Откинулся в кресле и посмотрел на сестру.

Алинка сидела в лёгком ступоре. Сперма стекала по щеке, капли разбрызгались по волосам. На её лице было такое милое удивление, что я невольно улыбнулся. Она посмотрела на меня и скорчила рожицу.

— Блин, Сашка, сказала же, предупреди. Теперь голову придётся мыть.

— А нефиг было меня за яйца хватать, — парировал я. — Они у меня очень чувствительные. Вот и доигралась.

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись. Фух, пронесло! Думал, сестра обидится или начнёт ругаться, но она и не подумала.

Алина встала, поправила одежду и подошла к зеркалу. Мазнула пальцем по щеке, захватив немного спермы, и сказала:

— Ладно, и так сойдёт. На прыщики хватит.

Она старательно размазала моё семя по щекам, а затем подошла ко мне и впилась губами в мои губы. Но едва я осознал, что происходит и захотел ответить, как сестрёнка отстранилась и прошептала мне в ухо:

— Если будешь хорошим мальчиком, как-нибудь повторим.

А затем озорно щёлкнула меня по носу, засмеялась и чуть ли не вприпрыжку направилась к двери.

— Я в душ! — раздался из коридора её голос, а я всё сидел и не мог поверить в произошедшее…

В следующую пятницу мы всей семьёй поехали на дачу. Родителям нужна была помощь с урожаем, и нам с Линкой не удалось отмазаться от «прелестей» семейной фазенды. Вопреки прогнозам метеорологов денёк выдался безумно жаркий и обещал умотать всех ещё до полудня, поэтому семья по очереди пользовалась душевой кабинкой.

Выглядело это так — заходишь, задвигаешь шторку и ногой нажимаешь педаль. На тебя льётся прохладная вода из бочки, зарытой под землёй. Кайф!

Так как ожидали дождь, женщины купальников не взяли, и им приходилось раздеваться догола, а мы с папой орошались прямо в одежде. Когда в душевой скрывалась мама или сестра я старался ходить как можно ближе. А вдруг что увижу… Но женщины блюли целомудрие и закрывали шторки наглухо — ни щёлочки для фантазии. Как после этого жить?

Но кто ищет, тот обрящет, и мои потуги увенчались успехом.

День перевалил за вторую половину, и урожай, наконец, был собран. Отец ушёл в свой вагончик, где была оборудована мастерская, в которой он любил заниматься деревом. Вскоре оттуда донеслись звуки электроинструмента. Алинка пошла в дом и зависла в кресле с планшетом, а мама сказала, что хочет вымыться, как следует и поэтому я должен проследить за уровнем в бочке. Как понизится, сразу включить насос.

Я согласился без особого энтузиазма, но когда проходил мимо душевой понял, что мама задвинула шторку не до конца, оставив щель шириной в ладонь. Мой энтузиазм заметно воспрял, и я стал так и сяк проходить мимо, до рези в глазах всматриваясь в щель. Но ничего не было видно, и тогда я стал приближаться, решив, если мама меня заметит, скажу что шёл к папе. Подошёл совсем близко и, наконец, увидел желанное.

Мама стояла задом к шторке и, наклонившись, с усердием намыливала ноги. Её упругая задница так маняще оттопырилась, что член моментально налился кровью. И вроде нужно идти — стою на открытом месте как пугало посреди огорода, но ноги, будто в землю вросли. Вот это вид! Мама у меня ого-го. Стройная, с красивой как у школьницы попкой и третьим размером. Если бы не знал, что в душевой она, решил бы что моется девушка лет двадцати пяти. Член уже дымится, так бы и вдул.

Тут мама закончила с ножками, распрямилась и повернулась к двери. Я отпрянул — заметила, нет? Тишина… Значит, не заметила. Дальше искушать судьбу я не стал и, поправив штаны, включил насос…

Дом был хоть и не большой, но двухэтажный. Внизу кухня, гостиная и спальня родителей, а на втором этаже просторная комната с двумя кроватями для гостей. Там мы с Алинкой и ночевали. Обычно лежали, каждый пялясь в свой планшет и почти не разговаривали. Но сегодня сестра решила пообщаться.

— Ну и как тебе? — спросила она, когда я улёгся в постель и включил игрушку на планшете.

— Что именно? — спросил я, не отрываясь от экрана.

— Голая мама. Понравилась?

Холодок пронёсся от холки к копчику. Вот же зараза, спалила всё-таки. Стараясь ничем себя не выдать, я переспросил:

— Не знаю, не видел. Но думаю, что понравилась бы. Она у нас ничего.

— Значит, не знаешь… — будничным тоном протянула сестра. — А я вот тут записала видео как ты на неё пялишься. Хочешь, покажу?

— Я смотрю, ты горазда записывать всякие видео, — я отложил гаджет и посмотрел на сестру. — Когда только успеваешь?

— Когда надо, тогда и успеваю, — Линка показала мне язык и развернула свой планшет экраном ко мне.

Съёмка велась из окна, но даже оттуда было отчётливо видно, как я стою столбом у душевой, пялясь в щель, где периодически мелькает голое тело. Это фиаско.

— Просто мимо проходил, — попытался отбрехаться я. — Увидел щель, не удержался, заглянул. Здоровое мужское любопытство.

— Ага-ага, мимо он проходил, — сеструха аж подскочила на кровати. — Да ты там минут пять стоял, пуская слюни. Интересно, что скажет папа?

— Лин, ты опять за своё? Что за шантаж? Скажи прямо, чего ты хочешь. Ещё средства от прыщей? Не вопрос, выдавлю хоть сейчас.

— Ну, уж нет, братик. В этот раз ты так легко не отделаешься. Будешь делать, что скажу.

Она сползла с кровати и на цыпочках прокралась к лестничному проёму, ведущему на первый этаж. Застыла, прислушиваясь. Затем, всё так же крадучись вернулась, но влезла не на свою, а на мою постель. Выхватила у меня из рук планшет и отложила на тумбочку.

— Родители спят, можно немного пошалить, — доверительно сообщила проказница, заглянув мне в глаза. — Давай, расчехляй дрочило.

— Прикалываешься, что ли? — опешил я. — Мне, конечно, в прошлый раз всё понравилось, но…

— Вот и хорошо, что понравилось, — перебила Лина, запечатав мои губы ладошкой. — Мне, кстати, тоже. Хочу продолжения.

С этими словами она через голову стянула футболку, и все возражения застряли у меня в горле. Я как истукан уставился на открывшееся чудо. Грудь у сестры оказалась даже прекраснее, чем я представлял. Упругие мячики второго размера с аккуратными нежно-коричневыми сосочками. Мой идеал! Я смотрел на манящие сисички как кролик на удава не в силах оторвать взгляда. Кажется, я в них влюбился.

Из оцепенения меня вывел голос сестры:

— Ну, чего застыл? Давай, помацай их. Разрешаю.

Будто сквозь сонную пелену я протянул руку и медленно накрыл правую грудь ладонью. И замер, боясь пошевелиться. От прикосновения сестра слегка вздрогнула, едва слышно застонала от удовольствия и, закусив губу, посмотрела на меня.

— Ну же, Саш, — прошептала она, — чего ты ждёшь?

И правда, чего я жду? Передо мной такое сокровище, а я застыл как птичка перед открывшейся дверцей клетки. Аккуратно сжал ладонь, приноравливаясь. Затем разжал и снова сжал. Ощущение непередаваемое. Будто познаёшь тайны бытия. Сжал ещё раз и добавил вторую руку. Теперь мои ладони синхронно сжимали сиськи сестры. Я вошёл во вкус, почувствовав себя экспертом в этом деле, но Лина тут же это опровергла.

— Нежнее, дурачок, — шикнула она на меня. — Не помидоры на базаре выбираешь. И поиграй с сосками, они у меня чувствительные… Как твои яйца, — добавила она, хихикнув.

Что ж, желание женщины — закон. Я взялся за соски пальцами и стал слегка покручивать, как магнитолу подстраивал. Алинка от удовольствия запрокинула голову и хрипло застонала. Я услышал тихое: «Целуй их…» и жадно припал губами к затвердевшему соску.

В этот момент мои губы и язык как с цепи сорвались. Я стал лизать, целовать, посасывать и покусывать то один, то второй, не давая соскам ни на секунду расслабиться. Одновременно с этим мои руки нежно сжимали грудь, отчего сестра непрерывно стонала.

— Тише, родная, — я нехотя оторвался от сладкой игрушки. — Ты же не хочешь, чтобы нас услышали?

— Что? — Алинка посмотрела на меня сквозь пелену в глазах. Она тяжело дышала, и я понял, что сестра не на шутку завелась.

— Тише, говорю, — повторил я. — Ты так стонешь, что сюда скоро со всей округи дачники сбегутся.

— Прости, — Лина кивнула и расслабленно растянулась на кровати. — Я постараюсь тише. Продолжай, пожалуйста.

И я продолжил. Да так увлёкся ласками, что не сразу понял, куда она направила мою руку. А как понял, даже задрожал всем телом, ведь Алиночка положила мою ладонь себе на лобок. Её ладошка накрыла мою, и я через намокшие трусики почувствовал как у неё ТАМ жарко. Лёгким жестом сестра показала, что делать, и я стал круговыми движениями поглаживать влажную ткань. Это было как повышение уровня в игре. Теперь приходилось одновременно ласкать языком соски, мять упругие грудки и гладить киску. Собьёшься — проиграешь.

Но самое странное, что, несмотря на раскалённый паровой молот у меня в штанах, готовый выстрелить только тронь, вместо того чтобы схватиться за него и дрочить, мне хотелось ласкать Алину всё больше и больше. Я возбуждался от одной мысли, что ей хорошо и не собирался останавливаться. Это было ново для меня. Смакуя новое чувство, я терзал Линкины соски, выдумывая всё новые движения языком, отчего сестра изгибалась мне навстречу. Она гладила мои волосы, иногда направляя голову то к одной, то к другой груди, и крепче прижимала мою ладонь к своему лобку.

Я сам не понял, как это произошло, но в какой-то момент Лина направила мою руку под резинку трусов. Мои пальцы прошлись по мокрому и горячему, отчего сестра дёрнулась, с силой сжала колени и перекатилась на бок. При этом моя рука осталась зажата меж её бёдер, и я почувствовал, как Алина кончает. Это было несказанно. Мышцы влагалища толчками сокращались под пальцами, по которым стекали обжигающие соки.

Некоторое время мы не шевелились. Сестра будто в забытьи лежала, скрючившись эмбрионом, а я сидел над ней, не решаясь высунуть руку из её трусиков. Через минуту, а может десять, Алиночка повернулась на спину и я, наконец, смог освободиться. Она посмотрела на меня, нежно улыбнулась и вдруг стянула с себя трусы.

— Я ещё хочу, — тяжело дыша, проговорила она, и широко раздвинула ноги. — Давай, Сашуля, поцелуй меня там.

Сестрёнка недвусмысленно постучала пальчиком по клитору и выжидательно уставилась на меня. А я будто впал в ступор. Что?! Поцеловать её ТАМ?!! Я же не умею! Видел, конечно, в порнухе как парни лижут девкам, но что конкретно нужно делать, чтобы доставить удовольствие не знаю. А вдруг сделаю больно?

Алина неверно истолковала моё замешательство и заманчивым голосом шепнула:

— Давай же, дурачок, смелее. А потом и я тебе сделаю приятно…

И снова откинулась на кровати, призывно раздвинув ноги.

Прочь сомнения! Я лёг как можно удобнее, чтобы моя голова оказалась аккурат меж её бёдер, и робко лизнул раскрасневшийся от возбуждения клитор. Сестра шумно выдохнула и придвинула лобок ближе к моему лицу. Это стало последней каплей, смывшей к чертям собачьим нерешительность.

Я припал губами к её разгорячённому лону, вдохнул умопомрачительный аромат возбуждённой женщины и отвердевшим языком прошёлся от дырочки ануса до клитора. Затем ещё раз и ещё. Линка как одержимая схватила меня за волосы и с силой прижала к половым губам. Мне ничего не осталось, как погрузить язык в жаркую пещерку. С минуту я орудовал там как миксером, пока сестра, наконец, не отпустила мою голову.

Тогда я почувствовал себя настоящим хозяином клитора. Мой язык стал бешено вальсировать вокруг розового капюшончика, заставляя сестру сокращать мышцы таза и дрожать всем телом. Затем я нашёл для себя новую игру — губами всасывал лепестки её влагалища, покусывал их, а после отпускал, чтобы повторить вновь.

Через минуту таких ласк Лина взяла мои руки и положила себе на грудь. Я не сопротивлялся. Продолжая вылизывать мокрые губки, я стал мять сиськи, покручивая пальцами соски. Не знаю, как сестрёнка держалась, чтобы не закричать, но её тело просто исходило мелкой дрожью. В пике наслаждения Алина схватила меня за волосы и вновь с силой прижала к себе. По уже проторённой дорожке я проник в неё языком и почувствовал, как сокращаются мышцы влагалища. Сестра кончала, а мой рот наполнялся влагой. Как ни странно, это не было отвратительно. Напротив, хотелось ещё и ещё.

Наконец Алинка расслабилась и отпустила мои волосы, а я решил не останавливаться на достигнутом и заставить кончить ещё раз. Подключил к ласкам руки. Зажал Алинкин клиторок между большим и указательным пальцами и, немного сдавливая, стал атаковать его языком. В это время второй рукой нащупал мокрую дырочку и проскользнул туда пальцем. Сестра охнула и подалась мне навстречу. Тогда я добавил ещё один палец и, продолжая вылизывать клитор, принялся трахать текущую пиздёнку. Влаги было так много, что простыня под Алиной промокла насквозь. Под пальцами хлюпало, что только меня распаляло. Мой член сейчас был твёрже скалки, а яйца ныли от напряжения. Но я не останавливался — в первую очередь сестрёнка, а собой займусь позже.

Я отнял лицо от промежности и сел на колени, не переставая при этом проникать пальцами в пышущую жаром дырочку. Вторую руку положил на лобок и большим пальцем надавил на клитор. Видимо это стало последней каплей, так как Алина схватила подушку, прижала к лицу, и её стон потонул в мягком бамбуковом наполнителе. Ноги при этом сошлись, кузнечным прессом зажав мои руки.

Минуты через три сеструху начало отпускать и она, наконец, расслабилась. Растянулась на кровати и, широко улыбнувшись, посмотрела на меня.

— Это было супер, — тихо сказала Алина. — Спасибо, братик.

— Всегда пожалуйста, — улыбнулся я в ответ, вытирая руку о простыню. — Мне тоже понравилось. Правда, яйца сейчас лопнут. Ты же поможешь их освободить?

Не говоря ни слова, сестрёнка перекатилась на кровати, оказавшись лицом прямо у моих семейников, которые в этот момент больше напоминали туристическую палатку. Я стянул резинку и поместил её под яички. Указал на торчащую «мачту».

— Видишь, что творится?

Алина молча взялась за пульсирующий ствол и потянула крайнюю плоть вниз, оголив головку. Затем её ладонь пошла вверх, и головка скрылась в убежище. Повторила несколько раз и замерла, разглядывая выступившие на члене капли. А затем — я не поверил глазам! — слизала их, смачно причмокнув губами.

— Солёненько, — хихикнула сестрёнка и, стянув с меня трусы, принялась плавно водить ладонью вверх-вниз.

Это было божественно. Я откинулся на кровати, закрыл глаза и отдался нарастающему оргазму. Вдруг члена коснулось что-то мягкое и горячее. От неожиданности я открыл глаза. Это оказался Алинкин язычок, который принялся изучать раскрасневшуюся головку. Некоторое время сестра играла с ней как я с её клитором, а затем обхватила губами и всосала как пылесос.

— Ай! — вырвалось у меня.

— Больно, что ли? — удивилась сестра, выпустив головку из плена губ. — Странно, а в порнухе парням нравится, когда девушки сосут.

— Мне тоже нравится, — сказал я, — но делай это… аккуратнее, что ли. Не нужно так засасывать, это больно.

— Понятно. Тогда направляй меня, говори как тебе хорошо, а как нет. Я буду послушной. Вот так приятно?

С этими словами Лина мягко повела руку, держащую член, сперва вниз, а затем вверх.

— Очень, — отозвался я. — Только когда делаешь рукой вниз, не натягивай шкурку до упора. Это тоже не очень приятно.

Сестра молча кивнула и, не прекращая подрачивать мой член, принялась облизывать головку. Некоторое время я балдел, закрыв глаза, потом посмотрел на сестрёнку и тихо прошептал:

— Теперь обхвати его губами…

Алина тут же послушно сделала рот буквой «О», и раздувшаяся от напряжения головка мягко проскользнула внутрь. При этом её ладонь замерла на стволе, видимо сестра привыкала к новым ощущениям.

Я решил подтолкнуть процесс и легонько коснулся Лининой макушки. Чуть-чуть надавил и почувствовал, как член проникает глубже и глубже. Сестрёнка начала сопротивляться, и мне пришлось ослабить давление. Её голова моментально пошла вверх, но я не стал ждать, пока член выскочит изо рта и вновь аккуратным движением показал, куда нужно двигаться. Линочка оказалась способной ученицей и сразу всё поняла. Не размыкая «объятий» губ, она принялась совершать головой возвратно-поступательные движения, а я откинулся назад, отдавшись невероятным ощущениям. С каждым движением Линкиных губ я чувствовал себя на седьмом небе. Шутка ли — сестра делает мне минет!

В свете приближающегося оргазма я оторвал её пальчики от члена и направил к яичкам. Алина тут же отстранилась и посмотрела на меня.

— Вообще-то я помню, что бывает, если теребонькать твои бубенцы. Хочешь опять в меня выстрелить?

Я изобразил на лице стыдливое выражение и молча кивнул.

Ничего не ответив, сестра вернулась к прерванному действию. Её ладонь, плотно обхватив член, двигалась то синхронно с жаркими губами, то навстречу им, как бы ломая ритм, а упругий язычок при этом шаловливо исследовал инородное тело во рту.

Чувствуя, как оргазм стал формироваться в районе мошонки и волна за волной щекотать пальцы ног, я хотел было вновь положить руку сестры на позабытые яички, но Алина, будто прочла мои мысли. Пальчики второй руки вдруг коснулись нужного мне места и стали мягко перебирать окутанные бархатной кожей шарики. При этом движения другой руки и рта заметно ускорились.

— Я сейчас кончу, — еле сдерживаясь, прошептал я.

— Угу, — промычала сестра, не выпуская члена изо рта.

Это простое «угу» подстегнуло настолько бурный оргазм, что потемнело в глазах.

«Я кончаю сестре в рот!!!» — фейерверком взорвалась мысль в моей голове. А следом за ней сперма стала выстреливать струя за струёй.

Я посмотрел на сестру, продолжающую водить губами и рукой по члену. Она почувствовала мой взгляд и так же посмотрела на меня. Из краешка её рта просочилась белёсая струйка и потекла по пальцам. За ней вторая, а затем Лина, не в силах удерживать такое количество жидкости, выпустила член изо рта, и сперма потекла по её подбородку, заливая руки и мой лобок.

Выплеснув последние капли, я без сил растянулся на кровати. Проказница сестра рухнула рядом. С минуту мы лежали, не шевелясь и прижимаясь друг к другу разгорячёнными телами. Наконец Алина привстала и нависла надо мной. При этом мне открылся умопомрачительный вид на её аппетитные грудки. Губы и подбородок сестры блестели от спермы, что меня не на шутку зацепило. Это же моя сперма! В паху вновь заныло, и я потянулся губами к нависшим надо мной соскам. Но Лина видимо неверно истолковала моё движение, так как её рот вдруг запечатал мои губы страстным поцелуем. Я почувствовал вкус собственной спермы, перемешанный со слюной сестры, и моментально одеревеневший член упёрся Алинке в бедро. Она оторвалась от моих губ, и её рука ухватилась за воспрявшего бойца.

— М-м-м, а кто это у нас тут хочет продолжения? — промурлыкала сестра мне в ухо. — Неужели этот красавчик ещё не устал?

Я не успел ответить, так как на первом этаже вдруг раздался скрип половиц. Моя рука моментально погасила ночник, а Лина едва слышно юркнула под мою кровать. Кто-то из родителей прошествовал до туалета, затем на кухню, видимо попить, а на обратном пути решил заглянуть к нам. Заскрипела лестница и в едва освещённом проёме появился силуэт отца. Он убедился, что мы спим, и вернулся в кровать.

Когда скрипы внизу утихли, я вдруг почувствовал, как откинулось одеяло, и начавший опускаться член обхватили тёплые губы. Вслед за ними в дело вступили и руки. Одна легла на ствол, другая на мошонку, и я едва не застонал от удовольствия. Член затвердел во рту у сестры, и она принялась неистово его дрочить, прерываясь, чтобы облизать яички.

Естественно видеть этого в темноте я не мог, но чавкающие звуки и разыгравшаяся фантазия простимулировали оргазм. Я задёргал тазом, пытаясь глубже просунуть член в Алинкин рот, но сестра рукой ограничила проникновение. Её губы плотно обхватили дёргающийся при каждом выстреле ствол, не давая сперме вытечь. В этот раз её было меньше, и Лина прекрасно справилась с задачей. Она мусослила член до тех пор, пока он не превратился в мягкий хоботок. Только тогда Алина выпустила его изо рта и включила ночник.

В приглушённом свете я увидел её довольное лицо. Сестрёнка приблизила его ко мне и открыла рот полный моей спермы.

— Смотри, — сказала она и сделала глотательное движение.

Меня как током шибануло. Она проглотила!

Лина вновь раскрыла рот и продемонстрировала его пустоту. Затем чмокнула меня в губы и прошептала:

— Надеюсь, тебе понравилось. Спокойной ночи, братик.

Она погасила ночник и в темноте скрипнула её кровать. А я лежал и обалдело переваривал увиденное. Какая уж тут спокойная ночь? Член, зараза такая, опять рвался в бой. Так со стояком и приятными мыслями я и уснул.

После дачных приключений наши отношения с сестрой перешли на новый уровень. Всё детство мы прожили как кошка с собакой, ссорились, ругались и даже дрались, но сейчас между нами установилась устойчивая связь.

Нет, сексом мы не занимались — видимо сказывалось табу, устоявшееся в обществе, но наши забавы стали весьма часты и очень откровенны.

Один только поход в секс-шоп чего стоит…

Однажды Линка предложила купить пару игрушек, дабы разнообразить наши развлечения. Поначалу я свёл её предложение в шутку, но сестрёнка была настойчива, и я сам не понял, как согласился. Наверно потому, что в этот момент мои яйца были зажаты у неё в руке.

Алина серьёзно подошла к этому делу. Выбрала дату, придумала легенду. Из дома вышли в разное время, затем встретились в условленном месте, будто шпионы какие. Я воспринимал всё это как некую игру, которую затеяла сестра, чтобы пощекотать нервы, и потому до последнего не верил в серьёзность её намерений. Даже когда Линка решительно дёрнула ручку двери, над которой красовалась яркая вывеска. И только в тот момент, как она исчезла внутри, признаться, ноги превратились в вату.

Но страх моментально сменился любопытством, как только я увидел ассортимент магазина. Ох, мать моя женщина! Чего там только не было. На полках витрин красовались разнокалиберные приблуды для всех дыхательных и пихательных отверстий человеческого организма. Чего только люди не придумают для сексуальных утех. И среди этого разнообразия за кассой со скучающим видом втыкала в телефон пирсингованная девушка. Когда мы вошли она мазнула по нам взглядом, да и только. Даже помощь не предложила. Видимо к ней по сто раз на дню заходят просто поглазеть и улыбаться каждому харя треснет.

Из ступора вывела сестра. Она ухватила меня за локоть и поинтересовалась:

— Ну, любимый, что-нибудь приглянулось?

Любимый… Это была часть нашей легенды. Мы изображали парочку влюблённых, решивших пощекотать, ммм… в общем, пощекотать. Я унял дрожь и с ленцой в голосе ответил:

— Даже не знаю, здесь такой огромный выбор. Может ты что-то выберешь?

— А я уже, — Алинка хлопнула меня ладошкой по плечу. — Вон ту пробочку для попки хочу, со стразиком.

— Не вопрос, любимая, хочешь, значит, купим.

Мы направились к кассе. Девушка всё так же со скукой на лице отложила телефон и пресно поинтересовалась:

— Что-то выбрали?

— Выбрали, — бодро ответила сестра, но её рука, держащая мою ладонь, в этот момент заметно вздрогнула. Видимо и ей было мандражно. — Вот эту пробочку заверните, пожалуйста.

Продавщица кивнула и положила коробку с выбранной игрушкой в чёрный пакет. Провела покупку в кассе и спросила:

— Может что-нибудь ещё? Вот, например, «ловенс» очень часто берут и все довольны.

Она достала с полки коробку в которой лежало розовое нечто, похожее на крупную сливу с длинный хвостом.

— Множество степеней и видов вибрации, управляется со смартфона. Гипоаллергенный силикон, не вызывающий раздражения. Можно даже ходить по улице не вынимая…

Короче, в этот день мы с Линкой, помимо того, что получили кучу эмоций от похода во взрослый магазин, так ещё и потратили практически все наши сбережения. Но оно того стоило.

Пробку попробовали в тот же день и решили отложить на попозже, так как без смазки, которую мы даже и не додумались купить, металлическая затычка едва не разорвала сестру пополам. А вот ловенс зашёл на ура. Настолько, что Лина даже засовывала его в себя и так ходила по дому перед родителями. А я в это время управлял приблудой со своего смартфона, сменяя одну степень вибрации другой. Как сестра при этом не спалилась, не понимаю. Ведь когда мы впервые испытали розовый «нырок», как я его назвал, Линка кончала так, что колени дрожали даже через час после испытаний…

Помимо похода в секс-шоп были и другие экстремальные развлечения.

Так, например, гуляя по городу, мы любили заскочить в чужой подъезд, уехать на верхний этаж, где по-быстрому либо я вылизывал пиздёнку сестры, либо она мусолила моего дружка.

А однажды Алина притащила меня в тату салон, где заставила смотреть как на её правой ягодице рисуют бабочку…

***

— Привет, Линка! Хочешь птичьего молока?!

С этими словами я распахнул дверь в комнату сестры. Хотел застать врасплох, но не вышло. Алина сосредоточенно пялилась в монитор, густо усеянный таблицами и графиками.

— Погоди минутку, — сестра даже не обернулась. Что-то допечатала, что-то удалила. Подправила какой-то чертёж и лишь тогда снизошла до меня.

— Привет, ты что-то говорил? — в её взгляде всё ещё стояли цифры.

— Я спросил, хочешь ли ты птичьего молока? — с улыбкой повторил я.

— Допустим, — Алина широко зевнула, прикрыв рот ладошкой.

— Тогда подои вот этого орла! — озорно воскликнул я, спуская штаны.

До сестры не сразу допёрло зачем я вывалил перед ней свой пипирун. Наконец цифры оставили её мозг, глаза широко распахнулись и, схватив линейку со стола, Лина пребольно шлёпнула ей по головке.

— Идиот! — зашипела она на меня. — Убери сейчас же, мама дома!

— Дура, больно, — кривясь от боли, я вернул штаны на место. — А вдруг опухнет.

— А вод нефиг перед моим лицом дрочилом размахивать. Видишь же я занята. У меня, между прочим, экзамены на носу.

— У меня тоже на носу, но я, как видишь, и расслабляться успеваю.

— Ну так иди в ванную и расслабься, — Лина снова повернулась к монитору, явно желая продолжить то занятие, за которым я её застал. — А мне некогда.

Я не стал спорить. Сделал проще. Нырнул под стол и пока сестра не опомнилась, раздвинул её ноги, уткнувшись носом в промежность.

— Дурак, вылезь сейчас же! — взвизгнула Алинка и упёрла ладони в мою макушку.

Она попыталась откатиться от меня на кресле, но я не дал, вцепившись в подлокотники руками. Тогда сестра зажала мои уши между ляжек, пытаясь унять натиск, но я оказался сильнее. Мои губы прямо вместе с трусиками ухватили припухлости её влагалища и стали наминать, будто лошадь траву.

Лина сопротивлялась не долго. Буквально через минуту она протяжно выдохнула, откинулась на спинку, а её ноги расслабились и разъехались в стороны, открыв мне пространство для манёвра. Но я не спешил. Вместо того, чтобы отодвинуть трусики и приступить к десерту, я наслаждался запахом, исходящим от белья сестры. Просто бесподобно! В это время мой язык двигался вверх и вниз, охаживая половые губы прямо через ткань, отчего та быстро намокала.

Долго наслаждаться женскими ароматами мне не дали. Желая более чётких ощущений, Алина ухватилась за резинку и резво стянула с себя трусики. А затем схватила меня за волосы и притянула моё лицо к промежности. Мои губы упёрлись в срамные лепестки влагалища, а перед глазами предстал ровненький треугольничек на лобке. Я проникся — для меня отрастила, как просил. Не очень люблю голенькую писечку, но и заросли не приветствую. А вот это самое то.

С этими мыслями я погрузил язык в горячие недра сестры и стал исследовать их гибким зондом. Некоторое время мой язык будто неукротимый брандспойт бился о стенки пещеры страсти, затем подобно отбойному молотку стал атаковать текущую дырочку, а потом вынырнул и облизал стоящий торчком клитор. Зажав рот ладонью, Алина ужом заёрзала в кресле, стараясь всё сильнее прижаться к моему лицу влагалищем, что позволило проникнуть языку практически на всю длину.

В какой-то момент её ладони нащупали мои и направили себе под футболку. Пальцы тут же обхватили манящие бугорки и стали массировать их будто тесто. Лина застонала в голос, едва успев прикрыть рот рукой. Где-то там за дверью была мама, и если она услышала стон сестры, то может войти в любой момент.

Меня эта мысль так возбудила, что пальцы ухватились за твёрдые как резина соски и стали крутить их в разные стороны. Алина дёрнулась раз, другой, её колени с силой зажали мою голову, и стенки влагалища стали сокращаться от оргазма, выдавив мой язык наружу. Несколько минут я сидел зажатый между ляжек сестры, ощущая как её тело дрожит от оргазма. Затем Линка расслабилась и как желе растеклась в кресле, высвободив мою голову из плена. Я выполз из-под стола и плюхнулся на кровать.

— Что ты там говорил насчёт птичьего молока? — через некоторое время томно спросила сестра, натянув трусики и поправив футболку. — Предложение ещё в силе?

Она недвусмысленно посмотрела на вигвам в районе моего паха. Я не успел ответить. Лина текучей тенью выпорхнула из кресла и прыгнула на меня. Её губы моментально запечатали мой рот, не дав и слова произнести.

— Ммм, солёненько, — сестра прервала поцелуй и жадно облизала губы. — Оказывается у меня там так вкусненько. Жаль не могу сама себе отлизать, каждый день бы смаковала.

Она прошлась языком вокруг моих губ и вновь накрыла их своими. Некоторое время мы страстно сосались, при этом её шаловливые пальчики наминали мой колышек прямо через штаны. Наконец я не выдержал давления в штуцере и повалил Алинку на кровать. Затем поместил резинку треников под яички и зажал член в кулаке.

— Всё, родная, больше не могу! Подставляй сиськи, ща кончу.

Но не тут-то было. Сестрёнка резво извернулась на кровати, схватила меня за руку и вернула штаны на место.

— Погоди, Сашуль, — шепнула она мне на ухо. — Я пойду посмотрю, что делает мама, а затем вернусь и подою твоего орла. Остынь пока, а то взорвёшься.

Я невольно застонал — яйца ныли от перевозбуждения. Но всё же взял волю в кулак и кивнул. И чтобы отвлечься включил телек.

Сестры не было минут десять. За это время я успел отогнать кровь от писюна к мозгу, отвечая на вопросы вместе с участниками программы «Своя игра». Когда Лина вернулась, член был вял и не весел. Что она и исправила, улёгшись рядом и скользнув ладошкой под резинку треников.

Некоторое время мы вместе смотрели передачу. Я пытался умничать, а сестрёнка в это время охаживала мой черенок. Иногда её пальчики соскальзывали вниз и проходились по звенящим бубенцам, отчего моё дыхание становилось глубоким и прерывистым. В какой-то момент Линка положила голову мне на живот и, поместив резинку треников под яички, обхватила головку губами.

Член в этот момент по ощущениям больше напоминал оголённый нерв. Меня будто током прострелило. Почувствовав моё напряжение, Линочка потянула штаны вниз, тем самым ослабив давление на яички, и с особой нежностью стала водить губами по крайней плоти, согревая её дыханием. От наслаждения я запрокинул голову и подался тазом навстречу. Как же это приятно. Будто попал на небеса и тебя ублажает сладострастная гурия.

Не знаю, как сестрёнка почувствовала, что я готов разрядиться, но её губки вдруг выпустили член, а рука оставила в покое яички. Хотел было возмутиться, но не успел, так как Линка уселась на меня верхом и потянула за руки к себе. Я подался навстречу, обнял её, и мы оказались лицом к лицу. Наши губы слились, и я почувствовал, как сестра задвигала тазом, елозя влажными трусиками по торчащему громоотводу. Войди в этот момент мама, хер бы мы отмазались, что телек смотрим.

— Лина, я сейчас кончу… — томно дыша прошептал я на ухо сестре.

Она тут же вырвалась из моих объятий и нырнула вниз, жадно заглотив член, как рыба наживку. Больше сдерживаться я не мог, и тугая струя спермы выстрелила Лине в глотку. За ней ещё одна и ещё. Потом ещё. Сестра держала мой писюн во рту до тех пор, пока он не стал вялым, а затем вновь вскочила на меня как на скакуна.

Её глаза горели дикой страстью. Она приблизила лицо к моему, и влажные губы слились с моими. Я думал Лина проглотила сперму, но ошибся. Терпко-вязкий поток хлынул в мой рот, следом за которым скользнул язычок сестры, не давая мне ни проглотить, ни выплюнуть. Я поддался поцелую и толкнул тугую жидкость обратно. Сестра приняла её, потеребила язычком и вернула часть в мой рот. Перемешанная с поцелуем, собственная сперма показалась мне божественной амброзией. От таких ощущений поникший член вновь воспрял и уткнулся в Линкин лобок.

Естественно, сестра это почувствовала. Намокшие трусики теснее прижались к моему стержню, и бёдра заскользили взад и вперёд, наращивая темп. Я открыл глаза, и мы встретились взглядами. По подбородку сестры текла моя сперма, перемешанная со слюной, а в глазах застыла такая похоть, что я схватил Лину за талию и стал помогать её движениям. Член отвердел и очень чётко ощущал все изгибы влагалища сестры.

Наши губы вновь нашли друг друга, и в этот момент меня накрыло второй волной оргазма. Мы страстно целовались, а в это время писюн брызгал на нежно розовые трусики.

Я не девственник, успел жахнуть пару девок, но ни с одной из них у меня не было такого бурного оргазма. До дрожи, до онемения пальцев ног.

Некоторое время мы лежали в объятиях друг друга, переваривая эмоции. Наконец Лина спихнула меня с кровати и толкнула в сторону двери.

— Всё, Сашуль, иди к себе, — промурлыкала она, томно растянувшись на кровати. — Только маме не спались.

И я покинул комнату сестры, постаравшись сделать это как можно незаметнее…

***

Поздно вечером к нам приехала тётя Лена — мамина младшая сестра. Завалилась пьяненькая и с чемоданом. Она всегда так делала, когда расставалась с очередным «папиком». Замуж эта оторва выходить не хотела, выбрав для себя роль любовницы богатеньких женатиков. Но, как только «дойная корова» начинала взбрыкивать, возмущённая всё дорожающими и дорожающими хотелками, мамина сестра рвала отношения, хватала чемодан и летела на перевалочный аэродром, коим являлась квартира нашей семьи.

Папа в этот раз был в командировке, поэтому выслушивать, как тётя Лена с очередным придурком летала на Бали, кроме мамы пришлось нам с Линой. Для приличия мы посидели с часик, да и разбрелись по комнатам. А сёстры остались изливать друг другу души.

— Знаешь, Лен, у меня такое чувство, что мои дети балуются…

Последнее слово мама произнесла полушёпотом, замялась и пригубила мартини. Заела виноградиной.

— В каком смысле балуются? — переспросила тётя Лена. — Наркотики пробуют?

— Да тьфу на тебя! — фыркнула мама и бросила сестре в лоб виноградную косточку. — Сплюнь, дура! В этом смысле Сашка с Линкой у меня молодцы. Никаких наркотиков. Не курят даже.

— Тогда что ты подразумеваешь под словом «балуются»? — тётя Лена ехидно прищурилась и посмотрела на сестру сквозь бокал.

— Ну это… — мама смутилась. — Ну, ты понимаешь…

— Ничего я не понимаю, — тётя Лена покрутила подбородком. — Оль, выражайся яснее. Что ты мнёшься как нашкодивший ребёнок?

— Просто тема деликатная, — вздохнула мама. — Мне кажется… — более протяжный вздох. — Я подозреваю, что они… спят вместе…

Мама еле выдавила из себя последние слова и её лицо залила краска.

— Да ты что! — тётя Лена вытаращилась на сестру. — Правда?! Как интересно. Требую подробностей.

— Блин, Лена, я с тобой серьёзно говорю. В кои-то веки решила поделиться с ней переживаниями, а она комедию ломает. Всё, ничего больше не скажу.

Мама демонстративно отвернулась от сестры и обхватила себя руками.

— Ты ещё губки надуй, — усмехнулась тётя Лена, — и слёзки пусти, как в детстве. Ладно, не буду больше шутить. Рассказывай давай.

— С недавнего времени я стала замечать, что их отношения изменились, — как ни в чём ни бывало заговорила мама, опёршись грудью о стол. — То жили как кошка с собакой и вдруг раз — прям отрезало. Шутят друг с другом, даже здороваются по утрам. И, что самое странное, то Линка к Сашке в комнату бегает, то наоборот, чего никогда не было.

— Ну да, чем же им ещё заниматься друг у друга в комнатах как ни трахаться, — кивнула в ответ тётя Лена, усмехнувшись. — Ебутся как кролики, только в путь.

— Может и не как кролики, — не поддержала смеха сестры мама, — но что ебутся это точно.

— Да с чего такие выводы, сеструля?! — тётя Лена и не подумала принимать серьёзности маминого тона. — Ты их застукала что ли? Нет? Вот и не нужно думать о детях всякую похабщину.

— Застукать, конечно, я их не застукала, — ответила мама, — но сегодня Алинины трусики были в сперме.

— О как! — мамина сестра подобралась будто гончая. — Требую подробностей.

— Да какие тут подробности, — отмахнулась мама и сделала большой глоток мартини. — Вещи стирала вот и увидела.

— Нет уж, сестричка, теперь я с тебя не слезу, — тётя Лена перегнулась через стол и уставилась на маму. — Сказала «А», говори и «Б». Выкладывай давай.

— Сашка с Алинкой сидели у неё в комнате, — стала объяснять мама. — Долго сидели. И у них там было подозрительно тихо.

— Ну да, если тишина, значит точно трахаются, — с серьёзным лицом покивала мамина сестра.

— А потом Лина ушла гулять, а Сашка в свою комнату, — мама никак не отреагировала на подколку сестры. — А я затеяла стирку. И когда перебирала вещи в комнате дочери, обнаружила трусики в сперме.

— Может к ней хахаль приходил? — предположила тётя Лена.

— Если бы, Лен, — отмахнулась мама. — Только нет у неё хахаля, она сама говорила. Да пусть бы и хахаль, я бы поняла. Но сперма свежая, даже высохнуть не успела. Не то что на моих трусиках.

— На твоих? — мамина сестра вопросительно задрала бровь. — Он и твои трусы опрыскал?

— Ну да, — кивнула мама, — но это другое. Мальчик растёт, хочется узнать, как пахнет женщина, вот и тырит трусики из корзины. А я и не против, пусть балуется. Меня это даже немного возбуждает.

— Блин, Оль, ты так рассказываешь, что я уже потекла, — тётя Лена демонстративно положила ладошку себе на лобок и пошевелила ей вверх-вниз. — Ещё чуть-чуть и достану любимый самотык.

— Да тьфу на тебя, Лен. Я рассказываю серьёзные вещи, а ты дурачишься.

— Ладно, ладно, больше не буду, — мамина сестра демонстративно положила руки на стол. — Я всё поняла, трусики в сперме — это серьёзно. Только ответь, сестрёнка, в чём разница межу твоими трусами и трусами дочери, если, как ты говоришь, мальчик растёт.

— Мои трусы всегда в засохшей сперме, а Линины я нашла в свежей. К тому же после того, как Саша вышел из её комнаты.

— И из этого ты сделала вывод что они трахаются? — прыснула мамина сестра. — Уж прости, Оль, но детектив из тебя тот ещё.

— А что, по-твоему, в этой ситуации я должна была подумать?! — возмутилась мама. — Что они читали Есенина?

— Оль, — тётя Лена накрыла ладонью мамину руку, — твои дети умные и глупостей точно не наделают. А мокрые трусики… Они растут, и ты радоваться должна что, наконец, подружились. Думаю, они просто дрочат друг на друга и всё. Но не трахаются.

— С чего такие выводы?

— Посуди сама, — пальцы тёти Лены стали поглаживать мамины, которые та не спешила убирать. — Запрет на трах между родственниками прививался обществу веками. Всё из-за того, что от таких союзов рождаются уроды. Сашка с Линкой не дураки и это прекрасно знают. А что дрочат, пусть — это здоровый эротизм. Они в том возрасте, когда нужно изучать противоположный пол. Ты радоваться должна, что они друг другу письки показывают, а не кому-то ещё. Представь, жахнул бы Линкину девственность какой-нибудь Арсен на заднем сидении ржавой бэхи. Узнала бы она что такое оргазм? Нет. Мало того, ещё бы и мужиков возненавидела. Или присунул бы Сашка по пьяни какой-нибудь Свете из общаги. А та, лимита сраная, возьми да залети от него. Вот тебе и невестка новоиспечённая. Этого хочешь? — мама отрицательно помотала головой. — И хорошо, что нет. Ещё раз повторяю, твои дети не дураки и сами разберутся что к чему. Проблем от них не жди.

— Но это же неправильно, Лен, — видно было что мама млеет от поглаживаний сестры. — Брат и сестра…

— Да ты и сама не ангел, — фыркнула тётя Лена. — Вспомни-ка нашего двоюродного брата. Кто предложил раскрутить его на пипиську?

— Ой, Лен, не напоминай, — мама засмущалась и глотнула мартини.

— Как это не напоминай? — усмехнулась её сестра. — Отличный пример эротизма между родственниками. Помнишь, как на даче мы ему дрочили по очереди?

— Минутка позора, — засмущалась мама и выдернула руку из-под ладони сестры. — И, если, по правде, то это он нас раскрутил, а не мы.

— И кончил он, а не мы, — в тон ей повторила тётя Лена. — И прямиком на твоё лицо. Помнишь, как брызгал?

— Да блин, Ленка, я это забыла, как страшный сон, а ты напомнила.

— Но нам же было интересно, — тётя Лена пригубила мартини из стакана. — Многое тогда узнали о мужском организме. А потом помнишь? На диванчике я и ты… кассета с порно…

— Помню, — кивнула мама, — особенно как папа нам навешал за ту кассету.

— Да я не про то, — ладонь тёти Лены вновь нашла пальцы сестры. — Помнишь, как мы кончали под ту кассету?

— Помню, — мама томно закатила глаза. — Это было… ново и интересно.

— Вот о чём я и говорю, — с этими словами мамина сестра встала из-за стола, обошла его и плюхнулась маме не колени. — Здоровый эротизм. Что твои дети, что мы сейчас…

С этими словами она впилась в губы мамы. Та попыталась сопротивляться напору сестры, но быстро сдалась и ответила на поцелуй.

В это время я выполз из комнаты попить воды, сушняк одолел. Иду, значит, на кухню и вижу свет. Думаю, забыли выключить. Поворачиваю за угол, а там картина маслом. Даже застыл в ступоре.

— Сань, ты чего не спишь? — тётя Лена оторвалась от маминых губ и повернула голову ко мне. — Что-то хотел?

Мама резко спихнула с себя сестру и повторила вопрос:

— Сашуль, что случилось? Почему не спишь?

— В туалет шёл, — сдавленно прохрипел я и демонстративно распахнул дверь означенной комнаты. — Всё нормально.

Сделав дела, я ушёл в свою комнату, а мама зашипела на сестру:

— Блин, Ленка, всё из-за тебя! Вечно ты меня во всякую ерунду втягиваешь. Что теперь Сашка о нас подумает?

Тётя Лена и не подумала смущаться. Она села на своё место, разлила остатки мартини по бокалам и, ополовинив свой, подмигнула маме:

— Всё что нужно Саня уже увидел и подумал? Видела, как он ошалел? Сто пудов у него сейчас колом стоит. Пусть мальчик подрочит с удовольствием.

—Да блин, какое подрочит? — возмутилась мама. — Мне-то как теперь ему в глаза смотреть?

— Сделай вид, будто ничего не было.

— Легко сказать…

— Но тебе же понравилось? — тётя Лена хитро прищурилась и хлебнула мартини. — Как он на нас смотрел. Признайся, ведь потекла?

— Да ну тебя, — отмахнулась мама. Потом перегнулась через стол и заговорщицким шёпотом призналась: — Странная ситуация, но я реально потекла. Если бы никого не было дома, я бы тебе показала любимый «мужезаменитель».

— Так в чём же дело? — тётя Лена вышла из-за стола и прыгнула на мамины колени. — Дети спят, тащи его сюда, побалуемся.

— Дура ты, Ленка, — томно вздохнула мама, шлёпнув по ладошке сестры, которая в этот момент нащупала её сосок. — А я ещё дурнее, раз дожила до своих лет, а до сих пор ведусь на твои…

Её слова вновь запечатал поцелуй тёти Лены, который в этот раз не был отвергнут. Некоторое время сёстры страстно целовались, при этом руки младшей мяли упругие груди старшей. В какой-то момент ладонь тёти Лены скользнула под резинку маминой пижамы и настойчиво прижалась к её лобку. Мама шумно выдохнула и крепко обхватила сестру руками. А та, видя, что происходит от её прикосновений, надавила на клитор, а затем скользнула двумя пальцами в жаркую и мокрую дырочку. Мама задышала будто после стометровки, и её влагалище стало толчками выплёскивать горячие струи, обильно орошая пальцы сестры. Чувствуя её оргазм, тётя Лена лишь усилила натиск и жёстче впилась в мамины губы.

— Ох, Ленка, что же ты со мной делаешь? — измученно выдохнула мама, когда оргазмы перестали сотрясать её тело, а сестра как ни в чём ни бывало заняла своё место за столом. — Аж ноги трясутся. Прямо как в детстве на даче.

— Я смотрю, у кого-то давненько не было секса, — ехидно улыбаясь, сказала мамина сестра. — С полтычка завелась.

— И не говори, — мама жадно отпила из стакана. — С тех пор как Слава перешёл на эту чёртову новую работу, секс для меня стал редкостью. А всё его сраные командировки. И ведь не отговоришь, всё хочет побольше заработать. А то, что я уже вместо него самотыку спокойной ночи желаю, ему невдомёк.

— Как я тебя понимаю, — протянула тётя Лена. — У моего последнего ослика была очень вялая морковка, и не он меня жахал, а всё больше я ему полировала, как тому прапору из анекдота. Если б не деньги, давно бы сбежала.

— Завела бы молодого, — предложила мама.

— Ага, щаз, — фыркнула сестра. — Сказал, если узнает, на кукан натянет. Вот и мучалась.

— Ага, мучалась она, — рассмеялась мама. — Я видела на какой машине ты приехала.

— Думаешь она мне легко досталась? — тётя Лена изобразила на лице возмущение. — Полировать штуцер тоже нужно уметь. Я его так до оргазма доводила, что мой ослик кончал как после первой в жизни мастурбации. Говорит, даже детство вспомнил. Однажды растрогался настолько, что на следующий день помчался в автосалон и купил мне ласточку.

— Ну-ка, ну-ка, поделись секретиком, — попросила мама. — Может и я таким же образом заставлю своего работу поменять.

— Да какой тут секрет, сестричка, — отмахнулась тётя Лена, допив остатки мартини. — Палец в жопу и массируй точку «джи». Он и рад будет.

— Точку «джи»? — не поняла мама?

— Простата, в простонародье.

После её слов сёстры дружно прыснули, а затем мама сказала:

— Ладно, Лен, поздно уже. Завтра ещё поболтаем.

— И не только поболтаем, — хмыкнув подмигнула маме сестра. — Покажешь мне своего Ваньку-встаньку.

— Всё, балаболка, пошли баиньки. Я тебе в зале постелила…

Ранним утром маман убежала на работу, и дома остались я, Линка и мамина сестра. Я проснулся раньше всех и выполз на кухню зарядить кофеварку. Пока возился, ко мне присоединилась заспанная тётя Лена.

— Привет, Сашуль, — широко зевнула она и грациозно потянулась. При этом её длинная футболка, выполняющая роль ночнушки, задралась едва ли не до самых трусов. Я целомудренно отвёл глаза, но тётя Лена явно заметила мой похотливый взгляд. — Кофеёк готовишь? И на меня завари, пожалуйста.

Она плюхнулась за стол и принялась нарезать колбасу с сыром, а я, дождавшись, когда наполнится моя чашка, зарядил в кофеварку новую капсулу и уселся напротив. Дотянулся до сладкого и, делая вид, будто мажу хлеб вареньем, стал искоса пялиться на тётины соски, оттопыривающие тонкую ткань. Вот бы пройтись по ним языком…

Тётя Лена была младше мамы на восемь лет, но в свои тридцать выглядела как зрелая старшеклассница. Ей даже сигареты в магазине продавали только по паспорту. Наверно этому способствовала её миниатюрность и практически полное отсутствие груди. Даже Линка с её двоечкой выигрывала в этом плане. А рядом они и вовсе казались ровесницами.

Не знаю, заметила ли тётя как я скольжу взглядом по её груди, но только она вновь сладко потянулась, при чём её соски едва не прорвали футболку, а затем, задорно улыбнувшись, выпорхнула из-за стола и занялась пропищавшей кофеваркой. А я невольно залюбовался оголёнными ляжками.

Ух, какие же стройные у тёти ножки! Как у мамы. Да и вообще, если сравнивать сестёр в плане сексуальности, выглядели они на все сто. За той лишь разницей, что мама была на полголовы выше тёти Лены и выглядела именно женщиной. Наверно на это повлияла двойная беременность и наше с Линкой воспитание. А тётя Лена как была девочкой, что по характеру, что по внешности, так ей и оставалась…

— Сань, где сахар? — тётя Лена потрясла перед моим носом пустой вазочкой, прервав мысли. Я едва успел оторвать взгляд от её ножек. — В сахарнице закончился.

— Там, в шкафу на полке, — сдавленно проговорил я и резво придвинулся ближе к столу.

Бля! Тётя явно заметила, как я на неё пялюсь и, скорей всего, успела оценить бугорок на моих шортах. Но вида не подала. Зато сделала другое. Она распахнула створки указанного мной шкафа и демонстративно потянулась за банкой с сахаром. При этом её футболка задралась аж до самых ягодиц, открыв моему взору упругие булочки, зажавшие полоску жёлтых стрингов.

Я едва не выронил чашку с кофе. Вот это да!

— Ой, — тётя Лена демонстративно прикрыла попку ладошкой. — Забыла, что не дома. Саш, не смотри, пожалуйста.

Её просительный тон совершенно не соответствовал ехидному выражению лица и горящим глазам. Я сделал вид, будто ничего не видел и шумно отхлебнул почти остывший кофе. Но член при этом упёрся в столешницу, явно требуя больше прекрасных видов. Тут в кухню ввалилась сонная Алинка.

— Всем привет, — широко зевнула сестра и заняла пустующий стул. — Есть ещё кофеёк? Спать охота, аж жуть. Долбанные экзамены.

— Сейчас забодяжу, — обнадёжила её тётя и вставила в кофеварку очередную капсулу. А сама подхватила собственную кружку и, причмокивая, уселась за стол.

— Сань, а намажь-ка и мне вареньица, — она хитро подмигнула мне, и я почувствовал, как мою коленку толкнула её ступня. Вроде ничего особенного, по-дружески, по-семейному, если не учитывать того, ЧТО я только что видел, и как тётя на меня смотрела.

— Ага… — только и смог выдавить из себя я. — Намажу…

Блин, что происходит? Мамина сестра прикалывается или действительно ко мне клеится? А если клеится, как себя вести дальше? Поддаться на её чары и будь что будет? Или игнорировать до последнего? Нет, конечно, она меня возбуждает и очень, с тех самых пор как я впервые опорожнил свои яйца на её фотку. Но видимся мы настолько редко, что мой кулачок давно полюбил других девушек.

— Ау, Сашка, кофеварка же пищит, не слышишь, что ли?! — сестра пребольно стукнула меня по плечу, тем самым развеяв срамные мысли.

Я дёрнулся, но вспомнил про стояк и буркнул:

— Сама себе нальёшь…

Линка очень недобро на меня посмотрела, но ничего не сказала и вылезла из-за стола. По её глазам я понял, что она мне это припомнит.

Моей ноги опять коснулась тётина ступня. На секунду задержалась у щиколотки, а затем погладила по внутренней стороне бедра. При этом мамина сестра с отрешённым видом пила кофе, закусывая сладким бутербродом. Оскара, лять, этой актрисе. Неужели она настолько истосковалась по интиму? Вчера на маму запрыгнула, сегодня об меня трётся. И ведь не отодвинешься, конфуз случится. Член уже как зоркий индюк из шортов выглядывает.

Я резко сдвинул бёдра, зажав наглую ступню. Тётя с ехидной улыбкой посмотрела на меня, даже не подумав убирать ногу, а затем её шаловливые пальчики с вишнёвым педикюром поползли дальше, явно желая пощупать интимное место. И в этот момент за стол села сестра.

— Кофе не налил, поэтому бутеры мои, — ворчливо сказала она, придвигая к себе тарелку, которую я сервировал для себя. — И вареньица мне подвинь.

Я не стал ёрничать и поставил вазочку с вареньем поближе к сестре. При этом тётина нога, как-то нехотя, вырвалась из тисков моих бёдер. Я выдохнул про себя с облегчением, но конфузия на этом не закончилась. Мамина сестра взяла кусок колбасы, положила на хлеб, сверху накинула сыр и как-то с ленцой в голосе спросила:

— Кстати, Сань, тебя ночью эротические сны не беспокоили?

Она откусила изрядный кусок от бутерброда и, глядя на меня, невинно хлопнула ресницами.

— А почему они должны его беспокоить? — фыркнула сестра. — Для импотента такие сны кошмар.

А вот и ответочка. Говорил же, припомнит.

— Алин, не наговаривай на брата, — хихикнула тётя. — Какой он импотент? Видела бы ты как у него вчера встал, когда он нас с мамой застукал.

— Ничего не встал, — буркнул я прежде, чем успел понять, что это провокация. Моё лицо мгновенно залило густой краской.

— Да-да, синьор-помидор, мы тебе верим, — уже в голос засмеялась тётя Лена, а сестра живо поинтересовалась:

— С мамой застукал? Как интересно…

— На самом деле ничего интересного, — отмахнулась тётя. — Так, целовались по пьяни, а этот балбес невовремя в туалет выполз.

— Тёть Лен, у вас с мамой был интим? — Алинка забавно выпучила глаза даже позабыв про кофе. — Расскажи!

— Как-нибудь пошушукаемся, — пообещала ей мамина сестра. — Посидим, мартишки выпьем. Только без вот этого ушастого, который уши греет, — она указала на меня. — Но это всё потом. А сейчас, цыплятки, расскажите-ка мне про свои игрища.

У меня от этих слов упало. Откуда она знает? Лина, судя по всему, тоже в шоке, вон как на меня посмотрела.

— Чего переглядываетесь, шалуны? — усмехнулась тётя. — Гадаете, как отмазаться? Даже не думайте, я про вас всё знаю.

— О чём вы, тёть Лен? — попытался выпутаться я, но она покачала головой.

— Саш, давай без этого, ладно? Я — не я, и лошадь не моя. Оля вас спалила, и она в шоке. Готовится к тому, что Линка от тебя, балбеса, в подоле принесёт. Вы представляете какой это, во-первых, позор, а, во-вторых, геморрой? О чём вы только думали, когда решили перепихнуться?

— Мы не трахаемся! — воскликнула Алинка.

— Ну вот, пошёл конструктивный диалог, — тётя Лена звонко рассмеялась. — Раскрутила как детей. Рассказывайте уж, не томите. И сразу скажу, я не ханжа. Мне пофиг что вы друг другу пипирки теребите. Главное душевное равновесие моей сестры. А за неё я вам носы понадкусаю. Ну, я жду, — мамина сестра грозно сдвинула брови.

Мы с Линой переглянулись и синхронно покраснели. Вот, вроде, тётя выглядит как подросток — оторви да выбрось — а прижала нас как котят. И что теперь? Всё рассказывать? Наверно придётся, ведь не слезет же. Я ещё раз посмотрел на сестру и понял, что её терзают те же мысли.

— Это наше с Сашей дело что и кому теребить, — насуплено проговорила Алина.

— Ошибаешься, милая, — погрозила ей пальцем тётя Лена. — Теперь это уже не только ваше дело. Вчера Ольга нашла Линкины трусики, измазанные спермой. Твоей спермой, Сашка. Смекаете, какие у неё мысли на ваш счёт?

Мы молчали. Видимо каждый думал об одном и том же. Нет, не о том, что это неправильно, и брат с сестрой не могут… Мы гадали что подумала мама, и что теперь будет с нами. А если ещё отец узнает…

— Тёть Лен, скажи прямо, нам кабздец? — спросил я.

— Ага, кабздец, — кивнула она и процитировала слова «Красной плесени»: — «И порубит злой папаша твой конец на холодец», — и звонко рассмеялась. А отсмеявшись утёрла выступившие слёзы и сказала: — Ладно, детки, не парьтесь. У вас сейчас такие напряжённые лица, что смотреть тошно. Давайте так, вы мне всё расскажете, а я в свою очередь сделаю так, чтобы ваша мама об этом не беспокоилась. Идёт?

Мы молчали. Не знаю о чём думала Линка, а я почему-то расслабился. Если тётя Лена шутит, значит ничего серьёзного не случилось. В принципе можно и рассказать. Я открыл было рот, но мамина сестра меня опередила.

— Ладно, котята, вот вам информация для разрядки. Когда нам с вашей мамой было чуть меньше, чем вам сейчас, гостили мы у деда на даче. И в это время с нами гостил наш двоюродный брат Лёша. Не буду описывать в подробностях что и как, но мы с Олей дрочили ему в четыре руки.

— Ох, ё… — выдохнула Алинка, — дяде Лёше?

Я промолчал, хотя офигел не меньше сестры.

— Вот тебе и ё, — подтвердила мамина сестра. — Мы с ним тогда по-всякому зажигали. Что только не вытворяли. Но не трахались, не трахались. И мама ваша ту ещё дичь вытворяла. И даже в попку… хм. А теперь она смотрит на ваши безобразия с высоты своего прошлого и понимает, чем всё может окончиться. Так что, мои милые, спрашиваю ещё раз, трахаетесь или нет?

— Нет, тёть Лен, не трахаемся, — пролепетала Алинка.

— Но дрочите, — утвердительно сказала мамина сестра. Лина кивнула.

Тётя Лена с задумчивым видом побарабанила пальцами по столу и как-то отстранённо-задумчиво бросила:

— Хотела бы я на это посмотреть…

От этих слов я выпал в осадок и, судя по ошарашенному лицу сестры, она тоже.

— Чего рты раскрыли, охламоны? — рассмеялась тётя. — Я же сказала, не ханжа и ничто сексуальное мне не чуждо. Знали бы вы как я в Испании… Ладно, сейчас не об этом. О моих секс похождениях можно книгу писать.

— Тётя Лена, а ты, оказывается, та ещё штучка, — рассмеялась Алинка. Видно было, что напряжение её оставило. — Расскажешь про Испанию?

— Конечно же не расскажу! — фыркнула мамина сестра. — Мы сейчас не обо мне разговариваем, а о вас. Признавайтесь, давно это началось? Хочу знать все подробности: где, как, когда, кто инициатор. А если ещё покажете, то вообще будет супер!

— Что покажем? — не понял я.

— Как дрочите, естественно, — рассмеялась тётя, глядя на наши недоумевающие лица.

Вот ей богу не понятно шутит она или нет. Хотя, не будь здесь Алинки, я бы с удовольствием показал, как расчищаю кукурузину. Глядишь, раскрутил бы тётю на секс.

Посмотрел на сестру и офигел. Вместо недоумения на её лице блуждала загадочная улыбка. Интересно, какие мысли её вызвали?

— Ладно, котятки, не парьтесь, — отсмеявшись продолжила мамина сестра. — Я вам помогу. Ты, Сашка, как-то раз предложил Алинке вместе посмотреть порнуху, так? В процессе хер встал, и ты начал тайком его поглаживать прямо через штаны. Лина это заметила и тоже стала себя наглаживать. А потом уже было не до порнухи, и вы наяривали, глядя друг на друга. Я ничего не упустила?

Мы с сестрой переглянулись, и я понял, что Линка готова опровергнуть тётину версию. Она даже рот открыла, но я её опередил.

— Да, тёть Лен, так всё и было. И как только ты догадалась?

— Саш, за дурочку-то меня не держи, — мамина сестра погрозила мне пальцем. — Я рассказала типовой сюжет из интернета, а ты тут же согласился. Ни за что не поверю, что этот сценарий про вас. Вон и у Алинки на лице написано, что у вас всё интересней. Так, милая?

— Так, — не стала спорить сестра и её будто прорвало. — У нас вообще всё по-другому. Я как-то попросила Сашку нацедить мне спермы, чтобы прыщи вывести, а он и рад услужить. Будто ждал моей просьбы всю жизнь. Видела бы ты его глаза, когда закрывался в ванной с чашкой от детской посудки.

— Прыщи-то вывела? — сквозь смех спросила тётя Лена.

— А то! — подтвердила сестра. — И не раз…

— Лин, прекращай, — буркнул я, не зная, как реагировать на столь живое обсуждение нашего интима. Лицо заливала густая краска. Одно дело баловаться вдвоём, другое выставлять интим напоказ.

— А что не так? — ехидно поинтересовалась сестра. — Ведь правду рассказываю. Ой, тёть Лен, знала бы ты как он лижет…

Такого издевательства со стороны сестры я уже стерпеть не смог и поднялся из-за стола. Сучка бесявая, я тебе позже устрою!

Но исчезнуть с кухни мне не дали. Под дружный смех двух спевшихся баб, тётина рука властно ухватилась за мои шорты, едва не сдёрнув их с жопы, и заставила остановиться.

— Куда собрался, дорогой?

— В комнату, — зло буркнул я, натягивая шорты обратно.

— Не так быстро, — тётя потянула меня за одежду, жёстко припечатав мой зад к столу. — Если не хочешь, чтобы мать с отцом узнали о вас, останешься с нами!

Её рука продолжала держать мои шорты, пришлось подчиниться. Будь проклят тот день, когда я согласился напрыскать сестре в кружку.

Между тем, тётя Лена обратилась к сестре:

— Лин, ты своими откровениями Сашку совсем в краску вогнала. Глянь, у него сперва колом стоял, а теперь на полшестого смотрит.

В этот момент я готов был провалиться сквозь землю. Не знаю, что происходит, но явно что-то нездоровое. Не бывает так, чтобы тётя и племянница, не сговариваясь, на равных говорили об интимном. Хотя, если честно, обстановка слегка возбуждала. Ещё и тётина рука, держащая мои шорты так близко от…

— А мне наоборот нравится, когда на полшестого, — услышал я как сквозь вату голос сестры. Даже не понял, когда кровь стукнула в мозг. — Берёшь его в рот полностью и мусолишь как пустышку. Он медленно твердеет, становится толстым, а затем упирается в горло. Я сперва блевать хотела, а потом даже кайф словила от ощущений…

Не знаю, что больше повлияло на моё либидо: тётина рука, держащая шорты так близко от срамного места, слова сестры или воспоминания, вызванные ими, но я вдруг почувствовал, как кровь, вопреки моему желанию провалиться, устремилась к члену. Тот дёрнулся как живой и стал утолщаться, изменяя угол относительно горизонтали. Естественно, тётя Лена сразу же это почувствовала. Я закрыл глаза — что сейчас будет?

— Ли-и-и-н, — протянула тётка заговорщицким тоном, — глянь-ка что творится.

Я даже ох… нуть не успел, как её рука резким движением сдёрнула с меня шорты вместе с трусами, оголяя гордо торчащую колбаску. Сработал рефлекс прикрыть срамоту, но тётя Лена оказалась быстрее. Она оттолкнула мои руки, а затем её прохладная ладошка нежным покрывалом укрыла яички. Пальчики второй руки невесомо пробежались от головки к основанию и обратно. Ох, бля, как же приятно…

— Вы только гляньте какой красавец вымахал, — протянула тётя, поглаживая пальцами член. — Когда я его видела последний раз, он был не больше корнишона. Купала этого карапуза и даже не задумывалась, что такая свистулька вырастит. Повезло тебе, Алинка, с братиком.

Тётины пальцы, которые невесомо щекотали крайнюю плоть, вдруг обхватили ствол и принялись его медленно дрочить. Я зажмурился от удовольствия. Пусть мамина сестра говорит что хочет только не прекращает. Вот это кайф! Ещё четь-чуть и кончу.

Лёгкая пощёчина вернула меня с небес на землю.

— Ты только кончать не вздумай, — с наигранным возмущением воскликнула тётя. — Ишь, зажмурился и балдеет. Нет, мой сладкий, так дело не пойдёт. Кайф ещё заслужить нужно. Давай-ка, лезь под стол и сделай любимой тёте приятное.

Я обалдело уставился на мамину сестру. Вроде не шутит — на лице ни тени издёвки. Перевёл взгляд на Алинку и только сейчас заметил, что её ладошка скрылась под резинкой пижамы и усердно там шерудит. Я что сплю? Ущипните меня… Бля, зачем за головку-то?!

— Тёть Лен, больно же, — скривился я.

— Не отвлекайся, проказник, — мамина сестра раздвинула ножки, от чего футболка задралась, открыв моим глазам жёлтые трусики с мокрым пятном посередине. Тётя вовсю текла в предвкушении.

Я ещё раз глянул на сестру, закатившую глаза от удовольствия, и медленно опустился на колени. Осторожно, будто боясь спугнуть наваждение, положил руки на тётины ляжки и приблизил лицо к влажному пятну. В нос тут же шибанул аромат возбуждённой женщины, выветривший из головы все сомнения. Я уткнулся носом в тётин лобок и жадно захватил губами влажные складки.

— Нравится запах моих трусиков? — раздался где-то сверху тётин голос. — Или у мамы лучше?

Я промычал что-то нечленораздельное, не в силах оторваться от умопомрачительной промежности. В этот момент мой язык нащупал жаркую дырочку и прямо сквозь ткань трусов стал её атаковать. Видя, что я впал в раж, тётя не стала что-либо говорить. Просто оттолкнула мою голову и быстренько стянула намокшие трусики. И тут же притянула мою голову обратно.

Какой же это кайф погрузить язык в скользкую от смазки пещерку. И вдесятеро больший кайф от осознания того, что это пещерка родной тёти. Я закрыл глаза и не вынимая стал совершать круговые движения, выталкивая смазку наружу, а затем впился в этот сочный персик губами. Чарующий сок хлынул в рот, потёк по губам и подбородку.

Томно застонав, Тётя Лена откинулась на стуле, и я почувствовал, как моих губ коснулись её пальцы. Проскользнули под них и будто спусковой крючок потянули пуговку клитора вверх. Затем вниз. Я не удержался и захватил один из пальчиков губами. Прошёлся по нему языком и направил прямиком в истекающую похотью норку. Пальчик провалился на всю глубину, вынырнул и утянул за собой ещё один. А следом и я направил туда пару своих.

— О боже! — вскрикнула тётя Лена и второй рукой ухватила меня за запястье, не давая вынуть пальцы.

Наши перста погрузились во влагалище на всю длину, а затем, повинуясь тётиным движениям, стали синхронно нырять и выныривать, наращивая темп. Быстрее, быстрее, ещё быстрее…

Под пальцами влажно хлюпало и жаркие соки текли на пол, отчего у моих колен образовалась изрядная лужица. Не думал, что женщина способна так обильно течь. Это возбуждало до умопомрачения, и мой член уже буквально дымился. Не в силах больше сдерживать похоть, я ухватился за оголённый пульсирующий нерв, в который превратился писюн, и стал наяривать его свободной рукой.

Это заметила наблюдающая за нами сестра. Она оставила в покое свою писечку, мягкой кошкой соскользнула со стула и растянулась на полу аккурат лицом у моего паха. Яичек коснулось жаркое дыхание, а затем и нежный язычок пробежался по ним невесомой щекоткой. Я задёргал рукой интенсивнее, готовясь спустить на подставленное личико и потому отвлёкся от тётиной дырочки. Пальцы выпрыгнули из плена влагалища и привычным жестом легли на яички.

Зная, что за этим последует, Алина подтянулась на локтях и насадила свой ротик на остроконечную пику. Я тут же выпустил член с яйцами и ухватился за затылок сестры, жадно задвигав тазом навстречу её губкам. При этом стараясь с каждой фрикцией погружать член как можно глубже. Линка булькала, давилась, но и сама старалась пропихнуть член поглубже в горло. Такую игру мы уже пробовали, и она сестре безумно понравилась. Вот и сейчас её ладошка усердно пыхтела в трусиках в предвкушении моего кефирчика.

Почувствовавшая что я её оставил, тётя открыла глаза и посмотрела на творящееся рядом безобразие. Видимо это её ужасно возбудило. Ноги раздвинулись шире, а руки порхнули каждая к своей эрогенной зоне — одна к клитору, другая к торчащим сквозь футболку соскам. Наши взгляды встретились, и я понял, что мамина сестра на пределе. В голубых глазах плескался просто-таки океан похоти.

Тут Алинка на секунду выпустила член из плена губ, быстренько его вздрочнула и вновь погрузила глубоко как могла. При этом из уголка её рта обильно потекла густая белая, так похожая на поток спермы слюна. Для тёти Лены это стало последней каплей. Она бросила натирать клитор и стала неистово вгонять в себя аж четыре пальца за раз. При этом раздавались такие звонкие шлепки, что мне показалось будто их слышно на весь дом.

И вот представьте такую картину: широко расставленные ноги тёти колышутся над столом; её рука с усердием отбойного молотка долбит сочную дырочку; я нашампуриваю горло сестры — как же всё это возбуждает! Но самое смешное, что я смотрю не столько на ныряющие вглубь сокровенного пальцы тёти Лены, сколько на её раскрывшееся от возбуждения колечко ануса. Мне вдруг нестерпимо захотелось сунуть палец в это манящее отверстие. Что я, собственно, и сделал, отпустив голову сестры.

Мой палец стал катализатором эротической реакции.

Тело тёти затряслось от оргазма, и мышцы малого таза стали сокращаться, выдавив наружу и её пальцы, и мой скромный подарочек попе. Мамина сестра закусила губу, застонала и с силой сдавила грудь. Я понял, что она кончает и почему-то остро захотел, чтобы это длилось до потери сознания.

Несмотря на присосавшуюся к члену сестру я потянулся и прильнул к кончающей киске жадными губами. И стал описывать языком бешеную «восьмёрку», захватывая клитор в верхней мёртвой точке. Такого издевательства ни тётя, ни её кормилица стерпеть не смогли, и мне в лицо хлынул поток прозрачной жидкости, в простонародье именуемой «сквирт». Я отпрянул от неожиданности, и мой член выпрыгнул изо рта сестры. И конечно же принялся неконтролируемо кончать.

Понятно, что оставлять сей процесс на авось нельзя, поэтому я откинулся назад, и стал выдрачивать из члена последние капли. И прекрасно увидел, как в этот момент тётя обессиленно сползла по стулу, а Алинка с зажатой в паху рукой свернулась на полу в позе эмбриона.

Ох, что же мы наделали?..

Тишина длилась долго. Я, тётя Лена и Алинка давно пришли в себя, но никто так и не решился молвить слово первым. Будто сказав его, лишишься чего-то вечного.

И всё же первой в себя пришла мамина сестра. Никаких намёков и смешков — она просто оправила задравшуюся футболку, сексуально прогнувшись подняла собственные трусики и предложила:

— Ребят, там у нас с вашей мамой бутылочка мартишки осталась, может, дерябнем по бокальчику? Так сказать, за знакомство.

— Так мы же, вроде как, дети, — усмехнулся я, вставая с пола и натягивая промокшую тётиными выделениями одежду. — Нам пить ещё рано.

— Ага, дети! — звонко рассмеялась тётя Лена. — И мы здесь только что куличики лепили… Ох, Сашка, и шутник же ты!

Она покрутила трусики на пальце, фыркнув: «пить им, видишь ли, рано», а затем серьёзным тоном отрезала:

— В общем так, детишечки, план действий таков. Сейчас быстренько приводим себя в порядок — душ, гальюн и все дела, а затем собираемся у Алинки в комнате. Обсудим то, что случилось, решим кто виноват и что делать дальше. Вопросы есть?

— А если мама придёт, а мы мартини пьём? — спросила Лина. — Она нас прибьёт.

— Не беспокойся, милая, — успокоила её тётя, — сегодня у мамы на работе какой-то важный корпоратив и она будет очень поздно. Всё, — тётя хлопнула в ладоши, — разбежались. Я первая в душ!..

В ванную, естественно, я попал последним и потому, когда вошёл в комнату, сестра с тётей уже мило щебетали, потягивая мартини из чайных кружек. Я застыл на пороге — вот это видок! Обе с мокрыми волосами, раскрасневшиеся от пара и обёрнутые в полотенца. Член-проказник сразу же оценил обстановку и легонько привстал. А я невольно прислушался к разговору.

—.. .послюнявила пальчик и аккуратно вводи, — напутствовала тётя сестру. — Только засовывай не очень глубоко, они это не любят… хм, не все любят. По первости он может сопротивляться, но как только начнёшь массировать нужную точку, да ещё с членом во рту — поверь, выстрелит даже импотент…

Тут тётя Лена заметила меня.

— А вот и наш герой-любовник! — воскликнула она. — Давай, Сашуль, прыгай рядышком.

Она похлопала по кровати возле своей попы, едва прикрытой полотенцем. Затем опрокинула бутылку в пустой стакан и протянула мне.

— На-ка, освежись.

Я принял бухло, но сел не на указанное место, а на компьютерное кресло у стола.

— Лин, смотри-ка, он нас стесняется, — засмеялась тётя, грациозно закинув ногу на ногу, ещё больше оголив упругое полужопие. — Давно ли скромником стал?

— Ничего не стесняюсь, — буркнул я, отхлебнув из кружки. — На кровати и без меня тесно.

— В тесноте, да не в обиде, — ехидно отозвалась тётя. — Ну да ладно, где хотел там и сел, твоё дело. Раз все в сборе, давайте поговорим о случившемся. Сразу скажу, мне было офигенски хорошо и нифига не стыдно. Что же касается вас — как и обещала, позабочусь о том, чтобы Оля не принимала ваши игры близко к сердцу. Если пообещаете не доводить их до крайности.

— А в чём крайность? — скромно переспросила Лина.

— Беременность, — холодно ответила тётя. — Этого допускать никак нельзя.

— Тёть Лен, какая беременность? — охнула сестра. — Мы максимум письками трёмся. Он в меня и не входит даже.

— Вот! — мамина сестра подняла указательный палец и как-то хитро улыбнулась. — Этот вопрос мы тоже должны обсудить. Очень жаль, что он в тебя не входит. Ты многое теряешь.

Я, признаться, от таких откровений выпал в осадок. Что мать вашу происходит?! Тётя реально предлагает мне выебать сестру?

Алинка, видимо, так же офигела. Она вдруг подавилась мартини, и закашлялась, по-рыбьи выпучив глаза.

— Тёть Лен, что ты такое говоришь? — как-то жалобно мяукнула она. — Он же мой брат, нам нельзя… К тому же, я ещё девочка.

— Может, пора уже стать женщиной? — усмехнулась мамина сестра, легонько стукнув своей чашкой о чашку сестры. И вот, мля, пойми, шутит она или нет.

Алинка, выпавшая, как и я в осадок, даже не нашла, что ответить. Просто сидела разинув рот как хомячок-переросток. Я решил за неё заступиться.

— Тётя Лена, а что скажет мама, когда узнает на что ты подбиваешь мою сестру?

— Да тьфу на тебя, Сашок! — прыснула наша тётя. — Я же так, чисто теоретически. Но в каждой шутке есть доля шутки. Просто на минуточку задумайтесь — секс между братом и сестрой возможен, если не имеет последствий. Не стоит уподобляться династии Габсбургов.

— А что с ними? — невольно спросил я.

— Учи историю, неуч, — тётя широко улыбнулась и, дотянувшись, щёлкнула меня по носу. — Просто запомните, мои дорогие, имейте аккуратность и будет вам счастье. А сейчас лучше поговорим о том, что осталось за скобками. Я там, помнится, кому-то кайф обещала? Пора отдать долг…

С этими словами тётя Лена отставила кружку на стол и дёрнула за узел на своём полотенце, отчего то распахнулось, опав на кровать. Моя кружка с мартини так и застыла на полдороге ко рту. Что происходит?!

Этот вопрос в моей голове был не так быстр, как тётушка, которая выпорхнула из кровати и рухнула передо мной на колени. Раз — и уже мой член скрылся у неё во рту. Втянув вялого на всю длину, тётя уткнулась лбом в мой живот, и я почувствовал, как её язык заплясал вокруг мягкой головки. Этот танец сопровождался всасывающими движениями губ, отчего боец глубинного фронта стал немедленно крепчать, заполняя всё пространство пленившего его рта.

— Тёть Лен, ты только за яички его не хватай, он от этого быстро кончает, — раздался с кровати смешок сестры.

Едва ухватившиеся за мошонку пальчики тут же её отпустили и жёстко сжали моё полужопие. Я дёрнулся, отчего член упёрся в тётино горло. Буквально секунду я ощущал сопротивление, а потом головка туго скользнула дальше. Вот это кайф!

Я закатил глаза от удовольствия и не увидел, как Алинка уже без полотенца очутилась рядом. Вынула из моей руки так и не допитую кружку, поставила на стол и жадно впилась в губы. Я ответил на поцелуй и только тогда осознал происходящее — мамина сестра сосёт мой член в то время, как моя собственная сестра целует меня взасос…

От таких мыслей конец буквально стал каменным. Насаженная на него тётя вдруг отпрянула и закашлялась, на глазах выступили слёзы.

— Ох, Сашка, ну у тебя и великан, — сказала она, вытираясь. — Завидую, тебе, Алинка.

— А у меня так не получается, — отозвалась сестра, присев рядом с тётей. — Всё время давлюсь членом и рвотный рефлекс.

— Тренируйся и привыкнешь, — ответила тётя Лена. — Это примерно, как анальный секс. Анус ведь тоже не сразу становится эластичным. Давай-ка, покажи, как ты это делаешь.

Будто эстафетную палочку тётя передала член, который так и не выпускала из рук, Алине. Ту долго уговаривать не пришлось, и кожаный аквалангист тут же погрузился вглубь нежного ротика. Сестра попыталась насадить себя до самых яичек, но быстро сдалась, отпрянула и закашлялась.

— Не торопись, глупенькая, — усмехнулась тётя, — с первого раза ни у кого не получается. Медленно погружай его в горло на выдохе и при этом тяни букву «а». Попробуй, только медленно.

Как послушная ученица Алина обхватила головку губами, — при этом её язычок как скользкий ужик пробежался по кругу, — а затем стала медленно вводить член глубже. Когда он упёрся в горло, сестра будто на приёме у лора выдала протяжное «а-а-а», и головка тут же скользнула в открывшееся горло. На несколько секунд Лина застыла от удивления, затем из её глаз брызнули слёзы, и я почувствовал, как горло стало сокращаться в рвотном рефлексе. Сестрёнка резко отпрянула от меня и глубоко задышала с выпученными глазами. Рот она так и не закрыла, отчего обильно выступившая слюна потекла по подбородку.

Глядя на Алинино лицо, тётя задорно рассмеялась.

— А чего ты ожидала, милая? — отсмеявшись спросила она. — Я же говорю, с первого раза такому не научишься. Тренируйся и всё получится.

— Не в этом дело, — улыбнулась в ответ сестра. — Просто до этого головка в горло не входила, туго упиралась и всё. А тут так мягко проскользнула, что я обалдела и потеряла контроль.

— Ничего, это ещё цветочки. Самый смак будет, когда горло привыкнет и сама начнёшь кайфовать от того, что тебя долбят в глотку. А партнёр так и вовсе на седьмое небо улетит. Вон Сашка до сих пор в шоке. Тебе ведь понравилось Саш?

Весь этот диалог тётя с Алиной не выпускали мой член из рук, при этом мягко его подрачивая, так буднично, будто совместно делали это каждый день. Я стоял с ошалелым видом и не сразу понял, что обратились ко мне.

— Са-аш, — игриво протянула тётя, лизнув мои яички. — Ты ещё с нами?

— А? — встрепенулся я. — Да-да, с вами. Просто балдею от удовольствия.

— Ну сейчас ты ещё больше обалдеешь, — хмыкнула мамина сестра, выпустив мой член.

Она поднялась с пола и приняла коленно-локтевую позу на краю кровати, оттопырив зад в мою сторону. При этом её манящая влажная дырочка так призывно на меня посмотрела, что я как загипнотизированный двинулся к ней. Лина, всё так же продолжающая держать меня за член, с задорной ухмылкой направила его в тётину норку, будто карандаш в точилку. Я нежно положил ладони на аппетитные булочки и, закрыв глаза, погрузил член на всю длину. И застыл, едва не испытав оргазм. Ощущения, помноженные на пикантность ситуации, так стрельнули в яйца, что сперма в них моментально вскипела, требуя излить её наружу.

Тётя — сразу видно опытная женщина — всё поняла и с игривостью молодой кошки прогнула зад мне навстречу, отчего член насадил её ещё сильнее.

— Не стесняйся, Сашуль, — промурлыкала она, повернув голову в мою сторону. — Если хочешь кончить, кончай в меня. Я на таблетках.

При этом её ягодицы призывно зашевелились, совершая круговые движения, напоминающие восьмёрку.

Я открыл глаза и встретился взглядом с тётиными глазами. В них бурлила похоть и ожидание моих действий. А рядом на кровати с широко расставленными коленями лежала Алина (когда только успела лечь?), и её пальчики нежно поглаживали блестящий от влаги клитор.

Терпеть такую идиллию я больше не смог и, сделав несколько возвратно-поступательных движений, уткнулся лобком в тётины ягодицы. Яйца напряглись, и волна ярчайшего оргазма накрыла меня с ног до головы. Я застонал, чувствуя, как сокращается член внутри тётиного влагалища, наполняя его жаркой жидкостью. О боже, это просто невероятные ощущения!

Так и не понял, когда сестра успела оказаться рядом, но её губы вдруг прильнули к моим с такой страстью, что я отпрянул от кровати. Член едва не выскользнул из жаркого плена, но я успел в последний момент притянуть к себе тётину задницу. Мамина сестра тут же ответила на это движение, принявшись двигать попой мне навстречу.

В какой-то момент отстрелявшийся боец выскользнул из скользкой пещерки и как стрелки часов повис на полшестого. Я отстранился от сестры и успел заметить, как сперма белыми струйками вытекает из тётиного влагалища.

Долго любоваться этим видом мне не дали.

Не меняя позы, мамина сестра развернулась и стала облизывать мой член, а Лина, будто только того и ждала, рухнула на кровать у её зада и прильнула к оттопыренной промежности. Тётя Лена протяжно застонала, когда язычок сестрёнки заплясал на испачканных спермой половых губах.

— Умм, — раздался из-за тётиного зада довольный возглас Алинки. — Обожаю этот вкус!

Мне стало как-то неловко за то, что уже кончил, а девчонки только-только завелись и жаждут продолжения. Я мысленно обратился к собственному члену, призывая его встать и продолжить, но выполнивший двойную норму и прибывающий в обмороке трудяга в сознание так и не пришёл.

Опёршись на руки, тётя продолжала посасывать вялого, а я стоял над ней и сгорал от стыда. Блин, неужели так и не удастся нормально оттрахать мамину сестру? Ведь сейчас она поймёт, что её старания бесполезны и уйдёт в душ. Потом уедет и поминай как звали. Когда ещё так перепадёт?

Вставай, гад такой!

Но член не реагировал.

Неловким движением я убрал мешающие тёте волосы и стал двигать тазом ей навстречу. Мамина сестра ухватилась за член рукой, выпустила его изо рта и посмотрела на меня. Всё поняла — как я уже говорил, опытная женщина, — но вместо того, чтобы сдаться и уйти она просто села передо мной на кровать и, продолжая гонять шкурку по мягкому стволу, второй рукой ухватилась за яички.

Ноль реакции со стороны предателя.

Дальше в ход вновь пошли губы, обхватившие головку тугим колечком. В паху что-то шевельнулось, и я закрыл глаза, стараясь подключить фантазию. И тут почувствовал, как моего ануса коснулся тётин пальчик. От неожиданности мои булки тут же сжались, заблокировав нарушителя.

— Расслабься, Сашуль, — чмокнув головку, нежно сказала тётя Лена. — Я аккуратненько…

Её бархатный голос и игривый взгляд успокаивающе подействовали на моё сознание, и я разжал полужопия. Не выпуская члена, тётушка обильно послюнявила свой палец и вновь приставила его к моей дырочке. Я невольно напрягся, готовясь к неприятным ощущениям, но тётя не спешила. Она круговыми движениями нежно массировала сфинктер ожидая пока тот расслабится и раскроется навстречу. Одновременно с этим её жаркие губы и ласковый язычок игрались с моим членом.

Постепенно я расслабился и даже не понял в какой момент пальчик тёти Лены проник внутрь. Я охнул от неожиданности и хотел было попросить вынуть, но вдруг подушечка пальца уткнулась внутри жопы в какую-то приятную точку. Тётя стала её массировать, и я почувствовал, как зашевелился член. Видимо она тоже это почувствовала так как стала сосать активнее.

Тут к нам присоединилась позабытая Алинка. Её довольное личико возникло в поле моего зрения, и перепачканный спермой рот тут же приник к моему. Я почувствовал вкус собственного семени, перемешанного с тётиными выделениями и слюной сестры. От этого в паху томно заныло, и член начал стремительно набухать.

Когда малыш превратился в твёрдый стержень, тётя вынула из меня палец, выпустила член из плена губ и растянулась на кровати, широко раскинув колени.

Я оторвался от губ Алины и посмотрел на тётю. Вот это вид! Запрокинув голову и закатив глаза, она жадными круговыми движениями гладила раскрасневшееся от похоти влагалище. Моя рука тут же опустилась на отвердевший ствол желая дрочить, но сестрёнка моментально пресекла это дело. Как за ручку она ухватилась за член и потянула вперёд и вниз. Я подался её движению и встал на колени между тётиных ляжек.

С минуту мы стояли, наблюдая за игрой наманекюренных пальцев. При этом Линка гоняла шкурку на члене, а я мял её грудь. Но вот сестрёнка наклонилась и её губы стали играть с багровым леденцом. Она то заглатывала головку, то била по ней язычком, то ласково покусывала. Когда тётя Лена застонала и начала ускорять движения, Алина оторвалась от игрушки и подтолкнула мои ягодицы вперёд.

Я не стал сопротивляться. Убрал с влагалища влажные от выделений пальцы тёти и толчком вошёл в неё. Мамина сестра громко простонала и подалась мне навстречу, насадившись на член до самых яиц. Я медленно потянул член обратно, отметив про себя — какой же это кайф скользить внутри тугой как у девочки жаркой пещеры! Когда преддверие влагалища тугим колечком обхватило головку, я изменил направление, и готовый выскочить наружу член вновь погрузился в срамные недра. Так и трахал на всю длину не ускоряясь.

В это время Алинка улеглась рядом с тётей и присосалась к её губам долгим поцелуем. Их жадные губы влажно зачмокали, и блестящие язычки слились в безумном танце. Глядя на эту возбуждающую картинку, я ухватился за тётины ляжки и стал наращивать темп.

Сестрёнка оторвалась от тётиных губ и посмотрела на меня. Сколько же страсти и похоти плескалось в её взгляде. Я поманил пальцем желая поцеловать, но Лина игриво покачала головой и, не отрываясь от моих глаз, перекинула ногу через тётино лицо. Вот это номер! Её розовый бутончик оказался аккурат на тётиных губах, которым те моментально овладели.

Мамина сестра будто того и ждала. Её губы с языком как с цепи сорвались, принявшись терзать нависшие прелести. Алина протяжно застонала, выгнулась, запрокинула голову и сдавила собственную грудь. И заскользила промежностью по тётиному ротику.

Мой член от вида этих игрищ стал твёрже камня. Всё ускоряясь и ускоряясь я атаковал сочное тётино влагалище, шлёпая лобком о ляжки подобно отбойному молотку. Тётя стонала, вцепившись в Алинины бёдра, а сестра будто отключилась от мира. Как заправская наездница она двигала тазом взад и вперёд, запрокинув голову и сжав сиськи. Вдруг её глаза открылись и посмотрели на меня. В них я увидел лишь туман похоти и пелену страсти.

Лина подалась вперёд, и наши губы слились. В этот момент я сбился с ритма, остановился, окунув член по самые яйца, и полностью отдался поцелую. Тётя подо мной взвизгнула, прижалась, плотно обхватив мои бёдра ногами, и я почувствовал, как сокращаются мышцы её влагалища. В ближайшие пару минут никто не двигался — мы с Линкой страстно целовались, а мамина сестра лежала подо мной напряжённая как тетива. Наконец я почувствовал, как её тело расслабилось.

Оторвавшись от губ сестры, я выскользнул из плена обмякшего влагалища, и мы с Линкой растянулись рядом с тётей, продолжая ласкать друг друга. Мои руки жадно тискали стоячие колом соски, нещадно атаковали текущую пещерку и мяли упругие девичьи ягодицы. В это время её пальцы скользили по члену, не давая ему увянуть в одиночестве. Позабыв про мамину сестру, мы всё больше и больше входили в раж. Не знаю, как это произошло, но в какой-то момент я оказался между раздвинутых ножек сестры. Обуреваемые страстью ни я ни Лина этого не заметили, продолжая жадно терзать губы и гениталии друг друга. И вдруг я почувствовал, как чужие пальцы направили мой член к лону сестры. Посмотрел вниз и понял, что это тётины пальцы тянут мой член к сокровенному месту. Дёрнулся, высвобождаясь и удивлённо спросил:

— Тёть Лен, ты чего?

— Разве не хочешь Алинку? — спросила тётя, игриво проведя рукой по грудям племянницы. — Сейчас лучшее время лишить её девственности — возбуждена до предела. Сам посмотри.

Так и есть, Линка будто нас не слышала. Её глаза были закрыты, и тело источало невероятную похоть. Руки скользили от груди к влагалищу и обратно, и я понял, что сейчас с сестрой можно делать что угодно. Такого возбуждения у неё я ещё не видел.

— Но нам же нельзя, — вяло возмутился я, млея от движений тётиных пальцев на моём члене. — Мы же брат и сестра…

— Можно, если осторожно, — томно прошептала мамина сестра мне в ухо и слюняво облизала мочку. Затем скользнула вниз и на всю длину заглотила стонущего от напряжения бойца. Поиграла с головкой язычком и вновь потянула обмусоленный хобот к изнывающему от похоти отверстию.

Не знаю, на мою беду или на счастье, но Лина в этот момент стала кончать. Её рука с введёнными во влагалище пальцами осталась между плотно сведённых бёдер, а сама она перекатилась на бок и громко застонала, жёстко сдавив грудь.

— Не успел ты, Сашка, — так же томно как до этого прошептала тётя мне на ухо и растянулась рядом с сестрой, нежно её обняв.

Глядя на лежащих в обнимку женщин, я понял, что остался не у дел. Они-то обе кончили и от души, а мой член всё ещё напряжён как пожарный гидрант. Естественно, я захотел поскорее опорожнить яйца. Ухватился за дружка и, глядя на целующихся девушек, стал наращивать темп.

Я уже говорил, что тётя опытная женщина? Естественно, она почувствовала неладное и, оторвавшись от губ Алины, посмотрела на меня. Всё моментально поняла и взяла процесс в собственные руки. Придвинулась ко мне, села, расставив ноги, и стала дрочить член играя с яйцами. Но делала это так, что несмотря на желание взорваться, брандспойт не стрелял, находясь на грани. Опыт, мать его, не пропьёшь.

Когда Алинка пришла в себя я понял, чего ждёт тётя. Она хочет оба рта подставить под душ из спермы. Меня эта мысль завела до предела, и я застонал, готовый излить семя.

Тётя моментально оставила член в покое, и они с сестрой растянулись на кровати голова к голове. Я встал над ними и в несколько движений довёл себя до оргазма. Сперма тугой струёй ударила маминой сестре в щёку, разлетевшись брызгами по лицу. Я изменил направление, и вторая, не менее мощная струя, оросила высунутый язычок сестры. Тётя тут же к нему присосалась, и оставшийся запас семени я изверг на слитые в поцелуе губы. И рухнул рядом выжатый как лимон…

***

На следующий день, когда вернувшаяся поздней ночью с корпоратива мама выспалась, тётя Лена увлекла её на кухню, и они надолго заперлись там с тремя бутылками вина. А ближе к вечеру мамина сестра собрала вещи и, сделав нам всем ручкой, упорхнула покорять очередного «папика».

Не знаю, что она рассказала маме и рассказала ли что-то вообще, но только той же ночью мама пришла ко мне пьяная в дупель — видимо догналась после отъезда сестры. Я спал, но скрипнувшая дверь меня разбудила. Почувствовал мамины духи, понял, что это не сестра, но почему-то не подал виду что проснулся.

Мама села на край кровати и тихо позвала:

— Саш, спишь?

Естественно, я не ответил, и мама вздохнула:

— Жаль, что спишь…

Помолчала, а затем тихо добавила:

— Хотя… так, наверно, даже лучше…

Снова длинная пауза, и вдруг мама единым дыханием прошептала:

— Ленка стерва, даже с моими детьми позабавилась. Порхает как бабочка, сучка такая, а я месяцами без доброго хуя. Дима — тоже гад бессердечный, засунуть бы ему в сраку эти командировки…

Затем длинный вздох и снова шёпот:

— Знал бы ты, Сашка, как же я истосковалась по мужской ласке…

И тут я охренел! Мамина рука скользнула под одеяло и как самонаводящаяся ракета направилась к моему паху. А я, между прочим, лёг спать абсолютно голым, так как ждал сестру.

Горячие пальцы коснулись моего бедра, скромно скользнули выше и остановились, не нащупав нижнего белья. Минута на осознание, а затем один из пальчиков осторожно погладил головку моего члена.

Я лежал ни жив ни мёртв. Бля, что происходит?! Неужели тётя Лена всё рассказала маме, и ей тоже захотелось меня испробовать? И что делать, если это правда? «Проснуться» и ответить на ласки, а там будь что будет? Или притвориться спящим и потом «забыть» о произошедшем?

Пока я думал, мамины пальцы осмелели настолько, что обхватили вялого дружка и стали нежно его мять, аккуратно водя шкурку вверх-вниз. Это было настолько невыносимо-приятно, что мой пипирун стремительно наполнился кровью, превратившись в полицейскую дубинку.

Естественно, мама это ощутила. Её движения приобрели решительность, и вторая рука осмелела настолько, что откинула одеяло.

— Как же ты вырос, Сашка, — восхищённо прошептала мама, продолжая нежно подрачивать мой член. — И так на папу похож… хотя нет, у тебя больше…

Её ноги раздвинулись, и свободная ладошка нырнула в складки халата. Это я увидел, решившись приоткрыть глаза. Мог бы и не бояться, и смотреть широко их открыв, — мама всё равно бы не заметила. Она наяривала свою промежность запрокинув голову при этом не отрываясь от моего дружка.

Видимо мама действительно истосковалась по папе, так как кончила практически мгновенно. Несколько раз дёрнулась, бёдра туго сжались, остановив движение ладошки и с губ сорвался протяжный вздох. Пальцы на моём члене остановились, а затем и вовсе пропали. Я понял, что на этом всё и стал поворачиваться на другой бок. Это движение «отрезвило» маму, и она поспешно накинула на меня одеяло. И на цыпочках вышла из комнаты…