Настя при мне открыла тюбик смазки и смазала свою промежность, она демонстративно сунула два пальца внутрь, видимо чтобы я сам не боялся войти. Свет нужно было погасить, но кажется это было бы еще интимнее, а этого мне хотелось мало. Я положил руки на ее мягкий шелковый животик, потому что она сама так сказала, и чтобы я не стеснялся. Мой член уже был внутри и ощущал ее узкое теплое влагалище, я так давно не имел нормального секса, что начал забывать каково это. Уже совсем привычно обходился суходрочкой и разве что по особым случаям жена дарила мне оральные ласки, большего мне, как мужчине, не перепадало ничего. Настино девичье тельце с бледной бархатной кожей возбуждали мой орган не на шутку, но блоки в голове мешали успокоиться. Я закрыл глаза, чтобы сконцентрироваться и не смотреть на ее такое юное лицо и не думать ни о чем. Я вовлекся в процесс и пытался энергично, но не слишком сильно совершать фрикции, чтобы наконец кончить. Настя заерзала попой на подложенной подушке, устраиваясь поудобнее. Она расставила ножки еще шире и подняла их, задрав перпендикулярно кровати.
— Все нормально? — спросила Настя, увидев что я замешкался.
Она приподняла голову и посмотрела туда, но нет, я не кончил. Я просто переводил дыхание, так как в мои 49 дыхалка была уже не та, да и пульс от нервов был и без того сильным.
— Да да… Нормально, — уверил я ее.
Была бы это другая девушка, я бы наверное кончил от одного прикосновения, но здесь получился самый настоящий трах, я уже на полную длину вгонял член в молодую дырочку и не мог кончить. Настя тоже это заметила, она глубоко дышала, ее щеки раскраснелись, то ли от возбуждения, то ли от стыда, не знаю, я не хотел об этом думать… Я чувствовал себя каким-то ублюдком и старым извращенцем, но знал что так надо. Я весь вспотел, как свинья, спина затекла, нужно было бы сменить позу, но от одной этой мысли мне становилось дурно, я бы точно такое не смог выговорить своей дочери. Я немного поднялся, выпрямился и продолжил работать тазом, чтобы дать спине отдохнуть.
— Ничего? — снова переспросила дочка.
Я кивнул и моргнул глазами, что все хорошо, что ей не о чем переживать, папа все сделает.
— Пап… Давай может… По другому? — словно прочитала мои мысли спросила она меня.
— Угу… — промычал я и высвободил ее из под себя.
Да… Расскажи мне кто-нибудь неделю назад о том, что я буду заниматься сексом со своей дочерью, я ударил бы этому фантазеру в челюсть. Для точности, конечно, стоит сказать, что Настя моя дочь не по крови, я пришел в эту маленькую семью, когда она уже была на свете, ей тогда было 6 лет и за эти годы она стала для меня самой родной. И хоть этот факт и не имеет значения для меня как человека, но он определил мой, вернее наш с ней сегодняшний поступок.
Недавно я узнал от жены, что Настя со своим мужем Антошкой никак не могут завести ребенка, а женаты они уже больше двух лет и объездив всех врачей, испробовав всякие методы, даже нетрадиционные, у них ничего не получалось. Проблема была в бедолаге парнишке, который от этого даже в депрессию впал и дошли они до того, что решили выбрать последний способ, самый очевидный и простой с одной стороны, но очень сложный с другой. Найти донора спермы. Сделать это искусственно стоило недешево, как оказалось и осталось решить вопрос простейше… Жена естественно рассказала мне все по секрету, пара разглашать такие дела не собиралась, но была в активном поиске кандидата. Я об этом знал и воспринял болезненно, но смирился. Смирялся до того дня, когда жена мне нашептала, что они нашли нужного человека и им оказался некий Эмир, работавший с Антоном, который помог им тогда с квартирой и продвинул Антошку на работе… Первое что я сказал тогда: «Кто? Не русский что ли?!». Хоть никогда вопрос национальности меня не беспокоил, но в тот момент что-то такое во мне заиграло. Хорошо это или плохо, я не знаю, но я знал, о чем думает мужчина, да еще и обеспеченный, и разведенный. Сначала он заимел доверие парня, потом значит как бы они ему должны за все его подачки, а теперь выходит, что он заимеет его жену? То есть Настюшку, мою дочь?! Я это вслух тогда не говорил, но так думал и сейчас думаю. Я молча выслушал, ушел на работу и там попросил отгул, отправившись домой к дочке.
Антон был на работе и именно это было мне нужно. Настя ломалась недолго и рассказала мне все то же, что я уже знал. Она даже пустила слезу, в основном из-за переживаний мужа, он тоже был не в восторге от того, что его начальник каким то образом все сам узнал и предложил им свою «помощь». Но у ребят реально никаких вариантов больше не было, знакомых и друзей о таком не попросишь, братьев у паренька не было. Я был лучший кандидат, ведь я свой и в то же время чужой по крови. Я не друг, а семья, семье можно знать все и никакие товарищи с их помощью нам не нужны. Примерно так я сказал Насте и она тут же согласилась, чмокнула меня в щеку и убежала в ванную. Я тоже обрадовался, ведь так будет реально лучше, это решит все проблемы. Настя долго просидела в ванной, но я понимал ее, чего я не понимал, так это готов ли я сам к такому? Я боялся, как и что сказать дочке, какие подобрать слова, что если она неправильно меня поймет, но это оказалось меньшей проблемой, я не знал что делать то теперь мне?! Как мне быть, а ведь назад время не отмотаешь. Я так быстро все решил, что забыл решить вопрос моральный. Настюшка тоже подливала масла в огонь, не специально конечно, особенно когда вышла из ванной. Она встала передо мной в одной футболке, я видел что она без трусов, видел ее голые ножки, белый животик и гладко выбритый лобок.
— Только не говори маме пока? Может потом расскажем, да? — сказала она, беззаботно встряхивая влажные волосы.
Настя приподнялась, упершись руками, она тоже вся блестела от пота, хоть и лежала почти недвижимо, бедная девочка, я и о ее чувствах не подумал, перед тем как предлагать такое. Она сняла плотную хлопковую футболку и я впервые в жизни увидел ее грудь. Она была такой же красивой, как и у Наташи в молодости, большие вишенки с крупными розовыми сосками, которые уж очень сильно торчали, а ореолы покрылись пупырышками. Настя уловила мой заинтересованный взгляд и как бы в ответ посмотрела на мое хозяйство, застыдив меня еще сильнее. Малышка пожалела, что обнажилась передо мной до конца и неуверенно прикрыла грудь ручками… Я ощущал, как мой член напрягся максимально от вида Настиной груди и наверное это хорошо, я хотел кончить, хотел закончить это и больше никогда не вспоминать что я сделал, но меня съедал изнутри стыд и вина.
Дочка повернулась ко мне спиной и встала на четвереньки, медленно расставила ноги и прогнула спинку, выставив мне всю свою девичью честь. Настя посмотрела на меня через плече, пристроившись на нужный уровень и ткнулась попой прямо в меня. Боже, что я творю? Я читал по ее глазам, как ей неудобно, ее движения стали скованными и дерганными, девочка просто возбудилась и я это понимал и дал понять ей, что заметил. Но в этом ведь ничего ужасного нет, я не знал, как ободрить ее и снова закрыл глаза. Я сделал все на ощупь, перед глазами всплывали ее грудки, я нервничал, меня подергивало от стресса. Я чувствовал, что Настя немного подмахивает мне задом и ругал себя за то, что так долго не могу кончить. Мне было стыдно и за это тоже, и хоть член и стоял как в 16 лет, но я не мог…
— Пап… Давай я тебе…
Настя повернулась ко мне и положила на кровать. Она взяла мой мокрый член рукой и стала ловко дрочить его. Когда она снова заговорила, стало легче, но я совершенно не ожидал, что она будет стимулировать меня руками.
— Скажи, когда будет близко, пап.
Настя помогала себе второй рукой, играя с моими яйцами, а правой так круто справлялась, что реально так оказалось эффективнее, она сильно сжимала мою багровую голову и задерживалась, затем снова быстро дрочила и опускалась вниз к яйцам, сжимая уже у основания, от чего мне казалось, что головка лопнет.
— А у тебя большие, — заметила Настя, теребя мою заросшую мошонку.
— Да? А у Антона меньше? — попытался поддержать я разговор.
— Ну… Да, заметно меньше… Но мы уже давно не занимались сексом… Может поэтому?
— Да… Вероятно, — неловко ответил я.
Я почувствовал что ко мне подходит и хотел было что-то сказать, как дочка сама все поняла и упала на спину, раскинув ноги в стороны и согнув коленки. Граница между отцом и дочерью становилась все тоньше, может звучит банально, но я ощущал себя наблюдателем, мое сознание отстранилось. Настя без раздумий быстро взяла член и направила его в свою щелку, а мое тело одним движением вошло и стало быстро работать. Настина грудь колыхалась в такт и я с открытым ртом, пялясь прямо на сиськи и ее напряженное лицо, стал кончать, оргазм был резкий, что даже кольнуло где-то в пенисе, я чувствовал как горячая сперма наполняет пространство внутри. Настя поглаживала меня по плечам и смотрела с любопытством вниз. Она прижалась бедрами ко мне и даже приподняла таз, слившись своей промежностью с моим пахом, наверное, чтобы проникновение было максимальным. Мы продержались так наверное с пол минуты, не зная, когда будет достаточно. Я не спешил вынимать, чтоб семя задержалось там подольше что ли.
Настя кивнула и посмотрела мне в глаза. Я отлип от дочки, обмякший член сразу выскользнул из влагалища, я увидел Настю все целиком, в такой развратной позе, ее разработанную темную дырку на месте розовой щелки и член снова стал наливаться. Я встал и прикрылся трусами, я давно не ощущал такого прилива сексуальной энергии. Смог бы второй раз без отдыха, подумал я.
— В душ? — спросила я, предлагая ей.
— Иди, я полежу немножко, — сказала Настя, выпрямив и скрестив ноги.
Я постарался смыть с себя весь стыд, но вода с этим справлялась слабо. Что теперь будет между нами, как нам теперь общаться… А что будет, когда узнает Наташа, Антон? Нет, этого точно не стоит говорить никому. И никогда.
Спустя неделю ожиданий и всевозможных переживаний я все таки набрался сил и позвонил дочке.
— Привет, ну что там, как ты? — спросил я сходу.
— Привет пап, слушай… Хорошо что ты позвонил! — немного радостно отреагировала она.
У меня мгновенно отлегло. Я так переживал и боялся, что Настя осознает ужас нашего инцеста, по крайней мере ощутит то безвозвратное состояние, которое я ощущал все эти дни, просыпаясь с ним и ложась спать. Это порядком вымотало меня и я даже поделиться ни с кем не мог. Ее звонкий и радостный голос вернул меня к жизни.
— Слушай, — продолжила Настя, — Я и сама хотела тебе позвонить, прикинь? Зайдешь ко мне сегодня?
Дочкин звонок вернул спокойствие в мою душу, все терзания совести и сомнения отошли на второй план. Воодушевленный, я понял, что тянуть нет причин и ушел, уведомив начальство, что срочно отлучаюсь по семейным вопросам. Настя сказала, что Антона дома не будет, что он на работе. Я не хотел думать, что процесс придется повторить, но уже был к этому готов, и готов лучше, чем в первый раз. Странное чувство наполнило меня, пока я шел к Насте, к стыду и вине примешивалось предвкушение секса, нутро оживало от воспоминаний того дня. Я ругал себя и гнал эти образы, но понимал, что это всего лишь физиология и не нужно так уж сильно корить себя. Настя красивая и сексуальная девушка и разве может это быть плохо? Вот был бы я допустим на 20 лет моложе и мы не были бы знакомы, то я бы точно запал, на ее пухлые щечки, на кукольные круглые глазки, на эту белую гладкую попку, а ее грудь… «Ты это брось!» — сказала бы моя совесть раньше, но теперь мои рамки стали шире, вернее жизнь сама вынудила эти рамки трещать по швам! Вот так… А все эти самобичевания только мешают мне в таких непростых реалиях. Ничего зазорного, если мужику нравится красивое, очень красивое женское тело. Антошка просто везунчик, хотя если честно, я так и не понял что моя Настя в нем нашла.
— Привет, папуль! — улыбчивая и смущенная Настя впустила меня в квартиру и поцеловала в щеку.
От нее пахло шампунем или гелем для душа. Дочка была так чиста, так невинна, словно ангелочек, загнанный в такие грязные обстоятельства. Я понял по ней, что будет второй раунд. Возможно она сделала тест или решила увеличить шансы забеременеть, я в этих делах не разбираюсь, ей виднее. И если уж дочь готова к этому, то что мне? Мое дело малое и я его сделаю. Настя говорила приглушенно и я заметил чьи то кроссовки, неровно стоящие у двери. Неужели Антон дома? Она ему рассказала? Но ведь он же на работе… должен быть.
— Антон? — тихо переспросил я у нее.
Настя ничего не ответила и с каменным лицом провела меня в спальню, закрыв за нами дверь.
— Пап, это Эмир… Эмир, это мой папа…
Я увидел мужика сидящего на краю кровати, на вид он был моего возраста или даже старше, с черными как смола волосами прореженными на макушке и седоватой густой бородой. Я не знал что сказать, мужик протянул мне руку и я пожал ее. Настя видя мой ступор, начала что-то рассказывать, что-то о здоровье, о каком-то враче, к которому она ходила то ли сама, то ли с этим Эмиром, то ли по его совету. Настя легко и без тени стеснения говорила о всяких личных вещах, вроде секса, мужском семени и овуляции в присутствии этого человека, как будто это что-то нормальное и само собой разумеющееся!
— Папуль, в общем мы решили… тоже решили попробовать, — подошла ко мне Настя, оглядываясь на Эмира, — Побудешь со мной? — тихо проговорила она мне.
— Я сдавал тест. Сдавал все анализы… Сдавал все! Мае семя очень харашо, все здорова, как маладой! — встрял мужик с кровати. Его акцент раздражал меня не меньше, чем вся эта ситауация.
— Настя красавица, такой маладой девушка и такое горе! — продолжил он с сильно наигранным выражением, — Садитесь папа, вам уважение, все сделаем красиво, будет вам мальчик! Или девачка… Тоже харашо, будет красавица! У меня все хароший, все родственник хароший, деду 96 лет, бегает как маладой! У меня три мальчик уже, сильный, красивый!
Я наклонился к Настиному уху, хотя сказал довольно отчетливо и громко:
— Настя, что… Кто это?!
Во мне закипала ярость и я едва держался, чтобы не заорать, я просто не хотел при дочке звереть, меньше всего я хотел заставлять ее стрессовать еще сильнее. Да и она сама это видела, поэтому буквально вытолкнула меня из спальни и закрыла за нами дверь. Настя говорила шопотом.
— Пап… Ну не волнуйся, я знаю, что тебе неприятно все это… Эмир… Он всегда нам помогал и… Ну правда, он просто хочет помочь и все, не надумуй лишнего, хорошо?
— Настя! Настя… — убавил я тон, — Да ему одно надо… А Антон что? Антон знает?
— Блин, нет конечно! Я же тебе сказала… А могла не говорить, понимаешь? Не надо Антону такое знать, он и так… переживает.
— Насть…
— Пап, — перебила она, — Ну пожалуйста… Мне больше некого о таком попросить, тем более так будет больше шансов и тебе не придется… — она крепко схватилась за мои руки и дергала их, как в детстве, каждый раз когда упрашивала меня купить ей очередную ерунду, на которую мать наложила вето.
— Значит он просто помочь хочет, серьезно? — говорю я с нескрываемой злостью.
— Блин… У него жена есть, — еще тише ответила Настя, — Пап! Ну, пожалуйста…, — на ее глазах выступили слезы и она обняла меня, — Мне кажется, что все получится в этот раз.
Я тяжело вздохнул. Неужели ей настолько ребром встал этот вопрос? Может я просто не понимаю, да и никогда не пойму ее, как мужчина женщину. Женщину, которая просто хочет быть мамой. Но спать с каким-то левым мужиком, который подсел ей на уши… Нет, это уже слишком широко даже для моих новых рамок! Но похоже Настя была настроена решительно и окончательно, что бы я ей тут не сказал. Это было видно по ней и по тому, что этот придурок уже сидел в ее постели. Я сказал, что пусть делает как считает правильным, а я… А я поддержу. Она должна иметь человека, с которым можно разделить эту тяжесть. Отец я или кто? Хотя может я не все сказал вслух, а что-то просто подумал… Я посмотрел в ее влажные глазки и кивнул, выдавив слабую улыбку. Мне всегда тяжело было устоять перед этой милой мордашкой. Настя встала на носочки и чмокнула меня в губы, когда поняла, что я не против и мне нечего больше сказать.
— Ну давай тогда, как будешь готов… — она опустила глаза, а ее грустные губки быстро сменились на улыбку.
Настя вернулась в спальню, тихо прикрыв за собой дверь. Я почесал затылок обеими руками и пошел в ванную, где умылся и отлил. Вернувшись к спальне, я остановился и прислушался, там было тихо, я был готов увидеть все и уже представлял свою дочь с этим мужиком, но почему-то боялся войти.
— Атец, захади! — позвал меня Эмир, видимо услышав мои шаги.
Первым я увидел его, голого, сидящего на краю кровати, его плечи и спина были густо волосаты, а перед ним на полу сидела Настя, ее голова насаживалась на что-то большое. Настя делала ему минет, закрыв глаза и открыв рот просто максимально, иначе бы он не поместился… Это выглядело так ужасно, дочка делала все неловко и медленно, зачем-то пытаясь принять его поглубже. Толстый член достигал горла и бедняжку выворачивало, спина сутулилась. Эмир аккуратно и даже заботливо поглаживал и убирал в сторону ее волосы, трогал ее щеку и подбородок… Во мне снова вскипела злость, но я держался. «Боже… Это то зачем? Как это поможет?!» — кричал я в своих мыслях, но говорить вслух я уже не имел права, теперь то что? Его хозяйство, как и все тело было с густой волосней, мне стало жаль Настю, ей должно быть крайне мерзко, почему она вообще согласилась… Эмир был сконцентрирован, смотрел на нее внимательно, серьезно, как строгий учитель на ученицу и даже как-то по отечески. Я не мог смотреть просто так.
— Ну все, хватит… Настюш? — максимально спокойно, насколько смог, выдал я мои беспокойства.
Настя оторвалась от процесса, по ее разогретому красному лицу я четко видел, что ей это ни капли не нравилось, все ее лицо было влажным и перепачкано макияжем. Видимо она снова не смогла отказать этому уроду. Ярко-красная головка блестела, наполированная дочкиным ртом и меня это бесило, я не мог понять. Ну почему она не сказала «нет»? Настя встала на ноги и Эмир бесцеремонно спустил с нее трусы до самого пола, она сама этого не ожидала и поставила руки в боки.
— Красавица! Красотка! — резюмировал Эмир, любуясь молодым обнаженным телом.
Эмир делал ей комплименты, открыто лапая ее задницу. Настя стояла почти недвигаясь и неестественно двигала руками, не зная куда их деть. Вероятно дочка засмущалась отца и все эти предварительные ласки были совсем ни к чему. Мне стало ее очень жалко и я подошел. Хотел сказать ей: « А давай пошлем нахрен этого клоуна, он нам совершенно не нужен!». Но не смог. Я ждал, что она сама это сделает, я не хотел больше давить. Урод все мял руками Настину заднюю часть, целуя живот и ниже… И ниже… И это при том, что я стоял рядом. Всем бы такую уверенность и наглость, ну наверное поэтому дочка и дала добро. Интересно что он там нес, когда предлагал свою «помощь»?
Наигравшись внизу, Эмир перешел к груди, стал мять бедные Настины сисечки так сильно и грубо, будто это антистресс игрушки!
— Эй! Ну что это, да ей же больно! Настя! — обратился я уже к дочери, не зная как еще прекратить это.
Настя с трудом разомкнула залипшие глазки и посмотрела на меня отрешенным взглядом. Сложно было понять, больно ли ей и неприятно, либо она реально получала от этого кайф. Не исключено что ей как женщине это было приятно, в этом я винить ее не могу, но здесь и сейчас это просто неуместно!
Эмир не сразу, но все таки высвободил ее изнасилованную грудь. Настя забралась на кровать и грубыми мясистыми руками Эмира была поставлена в позу. Я видел, как промежность стыдливо раскрылась этому грязному животному. Эмир сунул два пальца в ее дырочку и стал теребить. Я не хотел смотреть, было тяжело и открыв штору я уставился в окно. Немного потерпеть и все закончится, говорил я себе. Второго подарка этот выродок больше не получит, я не допущу, да и она не захочет. Настя застонала и я обернулся. Началось. Наконец то, значит скоро все закончится, уж с моей то Настюшкой, моей нежной, мягкой, теплой девочкой он долго не протянет.
Я сел на другой край кровати и видел, как ее лицо ежилось, как дочь сомкнула губы и терпела, пока этот выродок сношал ее. Я положил свою руку на ее, я ощущал как сильно она была напряжена. Никаким сексом это назвать нельзя было, его движения были резкие, грубые, лишенные всего человеческого, он двигался весь как деревянный, держа Настю за шею и плече. Ритм был рваный, неравномерный, Настина спинка горбилась, она хотела прекратить, я точно это знал. Не так ведет себя женщина, когда ей хорошо, точно не так.
— Давай, ложись! — вдруг остановился он — Ложись, я тебя еще так трахаю да? И буду кончать, — Да, красавица? Нравица? Ай нравица. Маладец! Какой хароший дочка.
«Спасибо, блять, всегда обращайтесь…» — ответил я ему мысленно, проклиная его и всех таких самоуверенных выскочек заодно. Дочка сама не ожидая комплиментов в такой интимный и непростой момент, но все же сказала ему «спасибо». Сухое «спасибо».
Осовобожденная от его хватки, она легла на спину, так же как со мной, подмостив под попу подушечку. На удивление себе, я даже обрадовался, что Эмир готов кончить. Ну… Что и требовалось доказать. Даже мой член встал, а я всего лишь смотрю. Смотрю в смысле на Настюшку, а не на то, как ее топчет эта горилла.
— Папа, а вы садись пажалуста и памаги держать ноги! — скомандовал он мне вдруг, я ведь здесь на такой случай и сижу, ага…
Я переглянулся с дочкой и сделал, что он просил. Настя была не в восторге, но хрен с ним, авось так и правда будет лучше, может он знает что говорит, по крайней мере мне показалось это логичным. Я сел позади нее и помог устроиться удобнее, дочка уперлась в мой живот, я снова услышал запах ее шампуня и захотел обнять и приласкать, мне так стало ее жаль, я не держал ее так, мою малышку целую вечность, с тех самых пор, когда она была совсем крохой. Когда она впервые подошла ко мне, ей что-то там показалось и она попросила посидеть с ней. Наташа уже спала и Настя пришла ко мне, работавшего обычно до глубокой ночи. Мы пошли в ее комнату и она уснула в моих ногах. Я был тогда самый счастливый человек, мы с малышкой стали друг другу родными.
— Раздвинь жопу, — сказал Эмир Насте.
Она послушалась и опустила руки, а я взял худенькие Настины ножки под коленки и прижал их к ее груди. Мы были готовы. Член Эмира был готов. Его громадная залупа, налитая кровью, нависла над Настиной раскрытой промежностью, теперь я понимал почему она так ежилась… Куда этой громадине до узенькой дырочки моей крошки?! Я видел как он вошел и даже мне стало больно… Я чувствовал его мощные толчки через Настино тело, от чего у нее сильно сбивалось дыхание. Было страшно, я боялся, что эта обезьяна порвет мою девочку, Настя стонала от боли, не сильно, но она держалась изо всех сил! Я прикидывал длину его члена к Насте и ужасался, как глубоко он достает в такой позе. Эмир сидел ровно, возвышаясь над Настиным телом, как статуя и очень умело двигал тазом, впившись пальцами в ее бледные бедра. Я услышал хлюпанье внизу, Настя выгнулась, ее живот стал сокращаться и она застонала громче… Вслед за ней захрипел Эмир и стал кончать, замедляясь.
Голова Эмира опустилась к нашим и я почувствовал вонь его одеколона. Он наклонился к Насте еще сильнее и ткнулся прямо в губы, дочка раскрыла рот и впустила… Я отвернулся, это было противно. Я слышал как они целуются, как Эмир чмокает своими губами и сам постанывает от удовольствия. Что ж, вот и кончилось… Хуже уже не будет. Насладившись ее ртом, Эмир поднялся и вытащил свою елдень, из натерпевшейся Настиной дырочки показалось белое семя.
— Ай харашо! — довольно сказал Эмир, жмякнул Настю за обе груди и встал с кровати, — Падыми! Падыми жопу! — рявкнул он своим скрипучим акцентом и пошлепал Настю по бедру.
Я отодвинулся и посмотрел на дочкино лицо, ее глаза были мокрые, все лицо мокрое, я знал, что Натя тоже кончила, не хотел это признавать, но это было очевидно. Настя попыталась приподнять таз, но у нее явно не было сил и я ей помог. Я уселся на теплое место Эмира и взял Настюшу за попу, подбил под ней подушку сильнее и влез туда коленом, придерживая ноги вместе. Все ее интимное место блестело и набухло. Настя молчала и смотрела, то на меня, то на свой приподнятый пах.
— Ну, ты как, нормально? — спросил я.
Настя кивнула и облизнула губы, она не хотела говорить и я это понимал. Я еще долго потом отходил и сам, я не спал той ночью и дал себе слово, что больше не допущу такого унижения для своей дочери и для себя. И я ревновал. Ревновал, что Настя будет вынашивть ребенка от этого похотливого пожилого придурка. Бедная, маленькая доверчивая и навиная девочка, как же они с Антоном наткнулись на него? Как же я был рад, когда узнал через месяц, что ребенка все еще не ожидается. Ну конечно радоваться не стоило бы так сильно, ведь проблема оставалась. И когда я шел в очередной отгул к Насте, я уже был не тем, кто шел к ней в первый раз и не тем, кто шел во второй… Я был легок, меня больше не отягощал груз вины, не совсем конечно, но это было несравнимо. И я почему то знал, что в этот раз все пройдет лучше, я хотел этого секса где-то глубоко, хоть и боялся своего желания. Я был бы ласков как никто другой, я сделал бы все нежно и с любовью, а не как тот неандерталец. Но Настя встретила меня одетая, в смысле, что она была одета и готова к выходу. И мы пошли. К какому-то спецу сексологу-гинекологу или что-то вроде того.
— А почему не с Антоном? — спросил я ее на улице.
— Ну а смысл? — подумав, коротко ответила Настя.
И правда. Я больше не спрашивал об этом и мы пошли дальше, общаясь на отвлеченные темы, что так давно не делали. Я скучал по этому, по своей дочери и давно прошедшему времени, когда мы просто гуляли всей семьей, кушали сладкую вату или мороженое.
Это была какая-то маленькая частная клиника, скорее кибинет. Нас встретила девушка, спросила фамилию и сказала, что нас уже ждут.
— Скажи что ты мой муж, ладно, пап? — шепнула мне на ухо дочка у самой двери кабинета.
Я не успел ничего осознать и кивнул. Приятного вида мужчина принял нас хорошо, видимо и оплату он брал хорошо, подумал я тогда. Он задавал нам много разных вопросов, от простых и ничего не значащих, до таких, от которых мне хотелось провалиться на месте. Настя говорила во сколько лет у нее были первые месячные, когда произошел первый секс, с кем это было, как это было, зачем это было… Как часто она занимается анальным сексом, получает ли удовлетворение… Потом он предложил мне выйти и поговорить конфиденциально, на что Настя сказала, что ей от меня скрывать нечего. Мне это польстило, я был горд, что стал самым родным человеком для Настюши, но это была ложка меда…
— Хорошо, скажите, Настя, изменяете ли вы своему мужу? — продолжил он, — Если не хотите отвечать, то мы просто продолжим.
— Да, — быстро и уверенно ответила Настя.
— Сколько у вас было мужчин и как часто вы изменяете?
Черт… Мало того, что я сидел краснел от роли мужа молодой девочки, так теперь я еще и старый олух, которому наставляют рога и не скрывают! Настя рассказала все подробно, об Эмире и об Антоне, как о своем любовнике, обо мне и нашем сексе, даже такие детали, которые я впервые узнал о себе, как мужчине! Успокаивало только то, что это врач, что ему оно знать нужно и такого он наслушался наверное очень много за свою карьеру и уже завтра все забудет. Ну я надеялся на это. Мне показалось, что даже сам доктор удивился, как решительно и легко Настя все ему поведала.
— Что ж. Это очень даже нормально, — значительно и важно подытожил доктор, — Вы молодая здоровая женщина и полигамность не порок, хоть и принято считать, что это норма только для мужчин, но уверяю вас, это не так… В общем я хотел сказать, что вам не стоит это прекращать, а принимая во внимание то, что ваш уважаемый молодой… ваш муж… в курсе всего этого, то никаких причин не вижу.
— То есть, Настя должна давать направо и налево?! — не выдержал я.
— Ну что вы? Нет конечно. Но если возникает желание, симпатия… Почему нет? Кроме того, ей это будет сейчас кстати. Поиск идеального биологического отца может занять годы, понимаете?
Настя взяла меня за руку и шепнула, чтобы я расслабился.
— И замечу, — продолжил он, — Что секс случайный и особенно страстный дает бОльшие результаты, чем запланированный, отмеченный в календаре. На этот счет есть исследования и… В общем, Настюш, не избегайте ваших желаний, а их у вас достаточно, — он ухмыльнулся и осмотрел дочку внимательно с головы до ног.
Настя тоже как-то косо на него посмотрела и улыбнулась. Один я сидел как дурак. Неужели мне одному тут неудобно до ужаса? Доктор снял перчатки и я только сейчас заметил, что они на нем были. Поставил стул ближе к нам и сел.
— Ну, Настюш, покажетесь?
— А это обязательно? — уточнил я.
— Пап! — фыркнула на меня Настя.
— Ну ну, все хорошо, — он взял ее за руку, — Это очень хорошо, что ваш мужчина интересуется, переживает за вас… Женщина нуждается в осмотре всегда. Даже если вы не врач. Так устроено ее здоровье, психология… Кстати не последнее дело. Молодая женщина можно сказать требует, чтобы к ней проявляли интерес, профессиональный… — он поправил свой халат, — Или же нет.
Настя не дожидаясь никаких просьб этого пошляка, сама сняла с себя курточку, джинсы, оставшись в маечке и белье.
— Ножки пошире, Настенька, — он шлепнул ее по внутренней стороне бедер и Настя послушно расставил ноги шире.
Затем он сунул свою руку прямо туда, я не поверил глазам и наклонился, чтобы убедиться, как он щупает ее там прямо через трусы.
— Перчатки может быть надели бы? — говорю я саркастично.
— Это лишнее, — довольно ответил док.
Сука. Халат надел и все он знает! Что лишнее, а что нет. Лезет в трусы своими грязными руками и лишнее говорит!
— Насть, давай одевайся, пойдем отсюда.
— Пап… Нужен осмотр, ты же слышал… — приглушила голос дочка, хотя сука док нас слышал отлично.
— Да не волнуйтесь вы, все будет хорошо, все естественно и на пользу девушке.
— Пап, если хочешь, можешь подождать на улице, давай?
Я встал, но уходить не собирался. Еще чего? Оставлять дочь на едине с этим бабником? Ну уж нет. Врач он вообще или так, кредит взял, снял квартирку и открыл свою богодельню? Хренов доктор, кто угодно теперь спец. Сексолог… Я встал у окна и когда увидел, что Настины трусы уже лежали на полу, машинально закрыл жалюзи. Еще не хватало, чтобы нас увидели прохожие… Да о чем он вообще думает?! Вслед за ее трусами, вниз упали штаны доктора. Настя без слов принялась обрабатывать то, что ей открылось…
— Господи, Насть? Ты чего? — отчаянно проговорил я, глотая ком в горле.
— Не волнуйтесь, папаша! — громко отреагировал док.
Да, какой я ему папаша?! Сука, что этот урод себе позволяет? И тут я вспомнил, как Настя уже несколько раз назвала меня папой. Выходит он все понял, если не идиот. А на идиота он не похож… Да и наверняка понял все с самого начала. Мои размышления прервал дочкин смех. Я подошел ближе и увидел, как док размахивает своим кривым хером перед Настиным лицом и шлепает им по щекам и губам, которые дочка держала бантиком.
— Слушайте, вы же хотите помочь дочери? Или настраиваете ее на негатив? — обратился вдруг он ко мне, впервые с таким серьезным лицом, что мне даже не по себе стало.
— Ну? — промычал я, не зная, что сказать.
Настя засмущалась и вытерила рукой рот.
— Главное это… — задумался он и снова пошлепал членом по дочкиной щечке, — Это натуральность. Я желаю Настюшу… Как женщину. И она желает меня, как мужчину. Вы же понимаете меня, как мужчина? — уставился он на меня исподлобья.
Док переступил свои брюки и снял халат. Настя поднялась и нехотя подошла ко мне, не отрываясь взглядом от хозяйства доктора, в общем как и я. Обняв меня, она погладила меня по спине и уже не снижая голоса сказала, что понимает, как мне не приятно, но просит потерпеть. Она отошла обратно к диванчику и вдруг снова вернулась ко мне, с каким то другим лицом и блеском в глазах.
— Пап, если ты тоже хочешь… тоже меня хочешь… то можешь… Мы могли бы вместе? — повернулась она вопросительно к доку.
— Не вижу препятствий, — сухо ответил док.
Увидев недоумение в моих глазах она поняла, что я не то что против, я еще в процессе осознания, как тогда с Эмиром. Дочь молча залезла на диван и встала раком. Мне было невыносимо больно смотреть. Смотреть на все это и на ее предательство. Но то, что ее последние слова зацепили меня и даже воодушевили, меня просто испугало. Я был очень рад, что Настя сказал это вслух, я бы ни за что не признался сам, что хочу ее. Я был зол на нее и рад, как мальчишка одновременно. И это было так нестерпимо! Настины волосы небрежно торчали из-под заколки, от телодвижений дока, они все сильнее выпадали, что выглядело крайне сексуально. Ее короткая маечка, белые носочки и голая попа выглядели так по-домашнему. Я любил мою дочку, я должен был радоваться за нее. Она несмотря ни на что, хочет сделать полноценную семью, а то что она получает удовольствие… Ну разве это плохо? Не плохо… Но… Но все эти уговоры и поиски компромиссов не помогли на этот раз, то что давно копилось нашло наконец выход и я ударил дока. Я отвесил замашистую оплеуху ему прямо по затылку, от чего он упал на пол и замычал. Дочка села на диван, поджав ножки и уставилась испуганно на меня.
— Я… Этот урод больше тебя пальцем не тронет! — сказал я с дрожью в голосе.
— Да ты хоть знаешь, что я с тобой сделаю… — кряхтел на полу док, держась за голову.
— Тронешь дочь, убью, — отрезал я.
Мой пульс бешенно бился в висках, я никогда ничего подобного себе не позволял. Злость быстро сменилась страхом, но кажется док был в порядке и уже подымался на ноги. Настя быстро натянула трусы и оделась. Мы шли домой быстро. Я извинялся и просил прощения, пока дочка не сказала, что все нормально. А этого мне было достаточно.
— Антон вернется через час, — Настя посмотрела в телефон и разувшись пошла прямо в спальню, а я за ней.
Дочка стояла у окна, с руками за спиной. Она смотрела на меня совсем не так. Я не узнавал свою дочь. Я взял ее за талию и поцеловал в губы, но Настя не отвечала, я погладил ее грудь и поправил волосы, но она не шевелилась. Я отпустил ее и посмотрел в глаза, но там был только холод и удивление, как будто между нами ничего раньше не было. Настя достала из-за спины какую-то пластинку таблеток и протянула мне, не отрываясь взглядом от моих глаз, жадно выжидая реакцию.
— Что это? — спросил я.
Но она все еще молчала. Она хотела чтобы я сказал сам, чтобы мои шестеренки в голове заработали и сложили пазл. И я сложил.
— Противозачаточные?
— Угу, — ответила она наконец.
В моей голове пронеслись все последние события.
— Принести воды? — ответил я тут же, на удивление нам обоим.
— Нет, я уже пила сегодня, — Настя нервно улыбнулась и легонько приобняла меня, а я чмокнул ее в лоб.
Я снова полез целоваться, опустился к ее лицу, но дочка вывернулась и игриво села на кровать. Она не сводила с меня взгляд, это был взгляд девочки, которая держала папу на крючке, теперь я понимал откуда этот холодный огонек, появлявшийся вдруг ниоткуда, будто мою Настю подменили. Она знала, что теперь я не смогу ей отказать ни в чем, как когда я пообещал купить планшет, если она закончит год без троек или когда она нашла на моем ноуте порнушку и знала, что может просить о чем угодно. Да, я тоже знал ее секрет, но мне с этого ровным счетом ничего, а вот то, что отец спит со своей дочерью, может иметь самые разные последствия, да и просто клеймо на всю жизнь… Настя стянула джинсы и я сел рядом, положив руку на ее бедро, дочка замерла на секунду и сняла майку с лифчиком.
— Мне нужно в душ, Антон скоро придет, — равнодушно сказала она.
— Антон?
Она кивнула.
— А мы…
— Я позвоню, — тут же ответила Настя на мой, еще не заданный вопрос.
Настя проводила меня к двери и совершенно не стесняясь своей обнаженной груди, высунулась в подъезд, махнув мне ручкой. Что это означает для нас теперь, мы все еще дочь и отец или мы любовники? Или теперь я ей не нужен совершенно ни в каком варианте, зная ее тайный фетиш? Казалось бы, все ее секреты теперь стали нашими, я принял ее такой, какая она есть и хочет быть. Мы должны были сблизиться как никогда, но этого не случилось. Больше всего меня испугагал внезапный холод, исходивший от дочери. Моя маленькая хрупкая девочка за несколько секунд стала чем-то чужим и холодным, что я без лишних слов решил убраться, как идиот, который понаделяся непотятно на что. Не подзатыльник доку и не таблетки поставили точку, нет… Настя с самого начала знала что хочет, знала что меня рано или поздно выбесит ее очередной спермодонор, потому что я был ей уже не нужен. Возможно ей просто нравится делать из мужчины идиота и мы с Антоном идеально для этого подходим. Бедный Антошка, кто знает, что ему пришлось пережить, какие сюрпризы сделала ему Настюха и какие преподнесет еще.