Папа гипнотизер

«…и когда ты услышишь цифру «ноль», ты открываешь глаза и проснешься, чувствуя себя отдохнувшей».

Завершая сеанс с дочерью, я говорил самым тихим голосом, говорил медленно и обдуманно. Я работал с ней время от времени в течение нескольких месяцев, проводя так время по вечерам, прежде чем она ложилась спать.

«Три… ты чувствуешь, как энергия возвращается к твоим рукам и ногам…»

Когда я начал добавлять гипнотерапию в свою практику, я имел в виду не это. Я намеревался расширить свою клиентскую базу, а не использовать ее в отношении своей семьи.

«Два… ты начинаешь чувствовать себя легче, выходя из сна…»

Я даже не подозревал, что это будет лучший карьерный шаг в моей жизни. Рынок самосовершенствования за последние несколько лет действительно начал развиваться; вместо того, чтобы читать книги по самопомощи, люди обращались к таким терапевтам, как я, чтобы те помогли им решить их проблемы. В результате мой доход увеличился более чем в два раза.

«Во-первых… ты начинаешь просыпаться, становясь все более и более бдительной…

Я говорюя «проблемы»… я имею в виду «неуверенность». Гипнотерапия стала теперь мейнстримом. Люди не просто использовали его, чтобы справиться с травмой или тревогой, они приходили ко мне по разным вопросам: справиться со стрессом, попытаться бросить курить или кусать ногти, обрести уверенность… Вот чем мы здесь занимались. Алиса хотела стать более уверенной в себе.

«Ноль.»

«Ммм…»

Она медленно открыла глаза. Ее прекрасные карие глаза. И у нее было такое красивое лицо. Я был рад, что она не пошла по пути многих ее подруг, используя накладные ресницы, наполнители для губ и тому подобное. Моя дочь была великолепна. И это был не просто разговор об отцовской любви; она унаследовала естественную красоту своей матери и даже не нуждалась в макияже, чтобы хорошо выглядеть. Лежа на диване в тускло освещенной гостиной, она была так красива, что у меня бы прослезились глаза, если бы я начал думать об этом слишком много.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая?

«Мммм… так расслабленно… Спасибо, пап…»

«Пожалуйста. Теперь тебе пора готовиться ко сну».

«Ага…»

Я встал и пошел на кухню, чтобы принести ей стакан воды, пока она приходила в себя. Когда я вернулся, она сидела на диване, потягиваясь и зевая. Черт, она была красивой. Гибкая и изящная, не слишком толстая и не слишком худая; легкие юношеские изгибы бедер и груди…

Сначала я не поверил ей, когда она сказала мне пару лет назад, что еще не начала встречаться. С такой девушкой я думал, что мне придется отбивать мальчиков палкой. Однако, судя по всему, она прекрасно справилась с этим самостоятельно. Всякий раз, когда кто-то приглашал ее на свидание, она говорила «нет» — не потому, что не хотела, а потому, что нервничала.

На самом деле это довольно распространенное явление. У людей, приходящих ко мне на лечение, случался срыв при одной мысли о публичном выступлении, и они покрывались холодным потом, если кто-нибудь задавал им вопрос на собраниях. У некоторых была настолько низкая самооценка, что они не считали себя жизнеспособными партнерами, думая, что если кто-то проявит к ним интерес, то это будет какая-то шутка.

Гипнотерапия действительно может помочь. До сих пор я добился больших успехов, и большую часть работы фактически выполняют сами пациенты. В основном дело не в том, что они не умеют разговаривать на публике — дело не в том, что они на самом деле непривлекательны или неспособны выполнить определенную задачу, просто они так думают. Как только они избавятся от этого маленького монстра на спине, который говорит: «Ты бесполезен, ты не сможешь этого сделать», все станет намного проще.

Ваш начальник просит вас рассказать коллегам, над чем вы работали последние три недели? Легко. Вы выполнили работу, так что вы все знаете, теперь осталось просто сказать это вслух группе. Легко. Эта привлекательная женщина по соседству намекает, что ей бы хотелось когда-нибудь сходить куда-нибудь? И тебе бы тоже этого хотелось? Хорошо, тогда просто спроси, не хочет ли она поужинать с тобой на этих выходных. Легко. В теории.

В подростковом возрасте Алиса всегда чувствовала себя неловко. Долговязая. Странная. Конечности непропорциональны. И конечно, какое-то время могло показаться, что это так. Ее тазуконечно, потребовалось время, чтобы расшириться. И грудь из несуществующей не сразу превратилась в полноценные груди, ни с кем такого не бывает.

Половое созревание может быть настоящим кошмаром, заставляя тело развиваться самыми странными способами. Однако через несколько лет ее тело действительно начало приходить в норму. Теперь, в 18 лет, она превратилась в красивую молодую женщину. Однако она все еще чувствовала себя тем неуклюжим долговязым подростком, каким была несколько лет назад. Это превратило ее в своего рода интроверта, хотя на самом деле ей хотелось быть общительной.

В молодости Алиса была гораздо более общительной девочкой, и я мог сказать, что она действительно хотела вернуться в те времена. Она также хотела возобновить свои хобби, такие как плавание и чирлидинг. Однако когда ее тело начало развиваться, она сразу почувствовала себя неловко в этих обтягивающих нарядах.

Итак, гипнотерапия. Она знала, что у меня все хорошо с пациентами, поэтому убедила меня взять и ее. Поначалу я отнесся к ней довольно пренебрежительно, потому что не чувствовал, что ей нужна такая помощь, но, увидев слезы на глазах моей маленькой девочки, я не смог отказать.

Вот оно. Мы проводили одно или два занятия в неделю здесь, на диване, работая над ее неуверенностью. Я переживал. Двигаемся медленно. Пытаюсь заставить ее осознать правду. Дело в том, что это может быть сложно. Независимо от того, сколько раз вы говорите человеку, что он красивый, сообщение просто не доходит до вас. Это то, что они должны суметь сказать себе. Поэтому вместо того, чтобы повторять «ты красивая» снова и снова, мы просто поработали над ее общей уверенностью.

Алиса сказала, что очень хочет ходить на свидания. У нее просто не хватило смелости пригласить кого-нибудь на свидание, и после многих лет отказов ни один из мальчиков, которые могли быть заинтересованы, не осмелился пригласить ее, поскольку они привыкли, что она пристрелит их, если они попытаются.

Кроме того, то, как она вела себя с людьми, не привлекало их. Многие люди выглядят довольно невзрачно, но обладают огромной харизмой, которая заставляет всех думать, что они потрясающие. Как вы себя ведете, как одеваетесь, как улыбаетесь, как ходите… эти вещи так же важны, как и ваша внешность. Поскольку Алиса начала вести себя скорее как неуклюжая дура, чем как сексуальный подросток, казалось, что со временем она стала менее желанной. Во всяком случае, она так думала.

На самом деле речь шла не об изменении ее личности. Она уже была там – та смелая, общительная молодая женщина, которой она хотела быть. Речь шла больше о том, чтобы ее выпустить. Помогая ей прорваться через эту оболочку, которую создал застенчивый и неуклюжий подросток, чтобы не выделяться. Речь шла о снижении ее запретов. Избавиться от этих маленьких монстров на ее спине, которые будут говорить ей не делать того, что она хочет. Заставить ее чувствовать себя менее неловко в социальных ситуациях.

«Делай то, что ты действительно хочешь». было типичное сообщение. Именно над этим мы работали на наших сессиях. «Прояви инициативу. Видишь свою цель и иди прямо к ней. Ты сильная и уверенная в себе женщина – такая же, как твоя мать. Ничто не сможет тебя остановить».

Это звучит как плохая мотивационная речь, но я чувствовал, что это именно то, что могло бы ей помочь. Социальная жизнь Алисы страдала не потому, что она была уродливой или подлой, а потому, что ей не хватало уверенности в себе, и я чувствовал, что это позор. Такая прекрасная молодая женщина действительно не должна чувствовать, что не может ходить на свидания.

Ладно, поначалу это было немного странно. Папа не должен заставлять свою дочь чаще встречаться с мальчиками и носить одежду, которая делает ее более желанной для окружающих, не так ли… Но после первых нескольких занятий у меня действительно появилось ощущение, что я работаю на одном из моих обычных пациентов. Это было именно то, с чем я помогал им каждый день.

«И она прекрасная молодая женщина», — подумал я про себя. Когда она лежала на моей кушетке и находилась под моим чарами, я старался оставаться объективным и судить о ней так же, как о любой другой пациентке. Я увидел красивую восемнадцатилетнюю девушку, которая должна была встречаться с людьми и тусоваться в торговом центре с друзьями. Скоро она отправится в колледж. Общение, свидания… и да, секс. Хотя мне было немного трудно думать о моей дочери как о сексуальном существе, больше всего на свете я хотел, чтобы она была счастлива.

Я вышел из гостиной и последовал за дочерью наверх. Сегодня мы провели почти час — немного долго. Хотя я думал, что все идет очень хорошо. Алиша начала проявлять некоторые признаки улучшения, стала чаще встречаться со своими друзьями без необходимости ее поощрять. Мне очень хотелось увидеть, какими будут последствия после нескольких недель гипнотерапии.

Я стоял перед зеркалом и чистил зубы перед сном. Я уже думал о том, к чему я мог бы побудить Алису сделать в ближайшие недели. Может, пригласить на свидание парня, который ей понравился? Неа, слишком рано. Может, всего несколько небольших шагов, типа… Хм… типа чего?

«Делай то, что хочешь». — повторил я про себя, словно репетируя, как сказать это в следующий раз.

Слова должны быть спокойными, но обнадеживающими. Я попробовал еще несколько предложений своим лучшим радиоголосом:

« Ты главная. Ты можешь делать то, что хочешь. Не позволяй своим запретам остановить тебя».

Нет, вообще-то, мне не следует так говорить, не так ли… Положительное подкрепление сильнее отрицательного. Упоминание проблемы могло напомнить ей о ней. Сказав ей, что у нее есть запреты, она может почувствовать, что хочет снова спрятаться за тем безопасным, утешительным щитом, который она создала для себя.

«Бери то, что хочешь. Ничто не сможет тебя остановить».

Да, возможно. Подобные вещи я ей уже говорил. Я мог бы просто попытаться найти какие-то другие варианты такого же поощрения.

Я закончил в ванной и посмотрел на часы. Было уже за полночь. Пора ложиться. Я направился в спальню так тихо, как только мог, стараясь не разбудить Еву. Моя жена уже легла спать пару часов назад; то, что она была пилотом авиакомпании, означало, что у нее часто был тяжелый график работы. Будучи одной из немногих женщин-пилотов, за последние несколько лет она довольно быстро получила повышение по службе в рамках недавней кампании авиакомпании за равенство полов. Это означало больше работы, к тому же ей приходилось много путешествовать, проводить много времени вдали от дома, но, по крайней мере, деньги были хорошими.

Кроме того, периодическое отсутствие Евы сблизило нас с Алисой. Мы вместе готовили еду, работали во дворе, сидели и болтали… Эти разговоры были действительно приятными — и, конечно, именно тогда я впервые услышал, что у нее проблемы. Было действительно приятно, когда ей доверяли, а не закрывали глаза. Как правило, дочери не всегда чувствуют себя комфортно, открываясь своим родителям, а тем более отцам, и рассказывая им о своих чувствах и проблемах.

Мне было за что быть благодарным. Ложась спать, я чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Спать рядом с моей красивой, успешной женой, в комнате рядом с моей прекрасной дочерью… это было больше, чем мог желать любой мужчина.

На следующий день я проснулся немного раньше. Я почувствовал сонливость. Это похоже на сонливость, которую вы чувствуете, когда проснулись и уже слишком поздно засыпать, но вы чувствуете, что, вероятно, справились бы с этим, если бы попытались. Была пятница; Сегодня у меня было только два клиента, и они оба были после обеда, так что я мог бы потратить еще пару часов…

Затем я услышал какие-то грохоты из кухни. Я стал более внимательным, мой разум сделал еще один шаг в сторону от возможности снова заснуть. Я взглянул на радиочасы. 6:12 утра. «Можно встать», — подумал я. Приятный завтрак ждет. Возможно, приду в офис пораньше. Оформлю некоторые документы.

Я доковылял до ванной и зевнул, глядя в зеркало. Свет во всем доме был приглушен; моей жене нравилось так по утрам. Однако я все еще понимал, что мне нужно побриться. И душ, собственно. Сначала побриться, потом принять душ? Да. Сегодня утром у меня было время приготовить что-нибудь вкусненькое. Я бы сделал это сам, как обычно; наличие в качестве жены занятой карьеристки означало, что у нее не всегда было время готовить для мужа. По крайней мере, она всегда готовила кофе.

Я рассмеялся про себя, включив электробритву. Нет, мы никогда не были «традиционной» парой, и никогда не было никаких сомнений в том, что она бросит карьеру. Учитывая ее успех, не говоря уже о деньгах, которые она зарабатывала, мы всегда считали само собой разумеющимся, что это семейное дело будет результатом командных усилий. Готовка и уборка, воспитание ребенка… командная работа была ключевым моментом.

Когда я стоял перед зеркалом, позволяя своим мыслям блуждать, мне пришло в голову, что мне на самом деле очень нравится звук электробритвы. В детстве я каждое утро просыпался под этот звук, поскольку мой отец выполнял свои утренние ритуалы в ванной рядом с моей комнатой. Я закрыл глаза и осторожно провел бритвой вперед и назад по подбородку. Это было классно. Это должно было быть хорошее утро.

Через минуту я понял, что все будет даже лучше, чем я думал. Я почувствовал, как пара мягких рук обняла меня сзади, затем две любящие руки начали гладить мой живот… и через несколько секунд они спустились к моим гениталиям. Я был приятно удивлен, почувствовав движение между ног, поскольку моя жена, видимо, нашла время для небольшой утренней близости.

Нежные поглаживания вверх и вниз по внутренней стороне моих бедер, мягкие пальцы с прикосновением острых ногтей, просто намекающие на какие-то животные инстинкты… Я знал, что будет дальше. Она положила одну руку на основание моего вялого члена, а другой нежно обняла мои яйца. Затем она взяла меня в рот, отчего я раздулся. Мой член начал твердеть и быстро увеличился до полного размера между ее губами.

— Ммммм… — простонал я.

Сначала она начала восхитительные сосательные движения. Затем она двигала головой вперед и назад, медленно трахая меня своим расслабленным открытым ртом. Черт, это было приятно. Прошло так много времени с тех пор, как она в последний раз касалась меня своим ртом… так давно, что я даже не мог вспомнить… Я задавался вопросом, почему она чувствовала себя такой резвой этим утром. Может быть, дело в том браслете, который я купил ей пару дней назад? Или, может быть, она просто так сильно любила своего мужчину, что хотела сделать ему минет ранним утром, как делала раньше, пока наша жизнь не стала слишком занятой?

Я не знал, и мне было все равно. Я просто стоял там с включенной бритвой и наслаждался приятным ощущением ее теплого, влажного рта, хлюпающего на мне. «Может быть, мне стоит чаще вставать так рано», — подумал я. Хотя это означало, что мне придется меньше спать, в этом явно были свои преимущества.

Я слегка приоткрыл глаза и проверил процесс в зеркале. «Я почти закончил бриться, но, наверное, смогу продержаться еще несколько минут», — подумал я с усмешкой. Все еще сонный и погруженный в туман сексуального наслаждения, я протянул свободную руку и провел пальцами по ее волосам. Ее длинные, шелковистые, черные волосы… К нашей годовщине в следующем месяце я обязательно собирался купить ей….

Вау, подожди. Я вздрогнул. Черные волосы? Внезапно я проснулся. Ледяная дрожь пробежала по моей спине, когда мой мозг вспомнил, что всего несколько дней назад Ева покрасила волосы в отчетливый светло-коричневый цвет со светлыми прядями. Все еще чувствуя, как шелковистые гладкие волосы проходят сквозь мои пальцы, я посмотрел вниз, на пол перед собой… увидев макушку дочери.

«Алиса, какого хрена…?!»

Сначала я собирался закричать. Затем, как по сигналу, я услышал шум из кухни, и мне пришло в голову, что реклама происходящего на весь дом может только усугубить ситуацию.

«Алиса, какого хрена ты делаешь!?» Я прошептал так громко, как только мог, но все еще был уверен, что моя жена не слышит.

Моя дочь закрыла глаза. Она, казалось, была полностью поглощена тем, что делала, и продолжала сосать мой член, издавая при этом тихие бормочущие звуки:

«Мммм… ммм…»

«Алиса…» — сказал я и положил руку ей на плечо, отталкивая ее.

«М-м-м!» — громко пробормотала она, сопротивляясь мне, обхватив мою ногу и удерживаясь на месте.

«Алиса, отойди…» — продолжал шептать я, хватая ее за хвост волос и оттягивая назад.

Итак… вы знаете, какой звук «ммм» иногда издают люди, когда хотят ответить утвердительно, но держат рот закрытым? Алиса просто продемонстрировала обратное.

«М-м!»

Она посмотрела на меня с гневом в глазах. Я был совершенно ошеломлен. Обычно она так смотрела на меня только тогда, когда была в ярости. Когда ее рот оторвался от моего члена, она оставила его открытым, и струя слюны потекла с моего члена на ее губы.

«Дорогая, прекрати это…»

«Угу!» — воскликнула она еще громче, качая головой.

«Тсссс…» — продолжал шептать я.

«УУУУУ!» Алиса продолжала настаивать все громче и громче, ее рот все еще был открыт, ее голова наклонялась вперед к твердому как скала члену, стоящему перед ее лицом.

Я отчаянно пытался не дать услышать жене о том, что происходит. Мне действительно это сейчас было не нужно. Мне нужно было решить эту ситуацию самому. Алиса становилась все громче и громче, сердито протестуя против того, что я отдернул от себя ее голову. В тот момент казалось, что единственное, что могло заставить ее замолчать, это то, что она получила то, что хотела. В отчаянии я уступил.

— Шш-шш-шшш… просто… потише, ладно…?

«Ммм…» — ответила она, снова с набитым ртом.

Как только ей снова разрешили меня пососать, она, казалось, была довольна. Она сразу успокоилась, как ребенок, которому дали соску, и сосредоточилась на работе. Честно говоря, это было потрясающе. Теплый, желающий рот первым делом с утра… А Алиса была естественной. Первые несколько мгновений она казалась неуклюжей, не совсем понимая, что делает. Потом она начала приспосабливаться к моим отзывам.

Как будто она была в моем сознании, прекрасно читая язык моего тела. Каждый раз, когда я стонал от удовольствия, она продолжала делать то, что сделала, чтобы это произошло. Когда мой член трясся от того, что она коснулась чувствительного места, она продолжала возвращаться к этому месту, проводя языком. Ее рот был теплым, влажным, живым… и ее руки не переставали касаться моей чувствительной кожи.

«Уххх… ууух… ох!» Я застонал, у меня закружилась голова от ощущения рта дочери на моем члене.

— Что это было, детка?

Я вырвался из ступора, когда жена окликнула меня из кухни.

— Ох! Ох, я… ух… Ничего! Просто… кое-что заметил.

Я старался не шуметь и надеялся, что звук бритвы заглушит все, что доносится из ванной. Я быстро открыл кран, чтобы налить немного воды, надеясь, что это тоже поможет. Алиса тоже становилась громче…

«Ммм… мх! Шлррпф… МММ!»

«Тихо! Тихо…» Я заставил ее замолчать.

Я становился все более нервным. Наверняка Ева что-то слышала. Она могла застать нас в любую секунду!

Алиса даже не взглянула на меня. Она просто продолжала сосать член, как будто никогда в жизни больше ничего не делала. Каждый раз, когда она толкала голову вперед, я чувствовал, как кончик моего члена прикасается к ее мягкому небу. Она попыталась продвинуться дальше, по-видимому, пытаясь протащить мой член по всему горлу, но ей это не удалось. Затем вместо этого она позволила своему языку кружиться вокруг кончика, вызывая на несколько секунд интенсивную стимуляцию, прежде чем снова попытаться меня проглотить.

Это было потрясающе. Настолько удивительно, что я начал опасно приближаться к краю. Я был поражен. Ее рот довел меня до оргазма быстрее, чем когда-либо удавалось моей жене. Единственное, что останавливало его, — это риск быть пойманным. Я не смог достаточно расслабиться, чтобы заставить себя вот так кончить — мое сердце колотилось от страха, что меня обнаружат, в результате чего мир, каким я его знал, рухнул мне на голову.

Вдруг я услышал из внешнего зала:

«Мне пора, на кофейнике кофе. Увидимся, детка!»

«Да! Увидимся… Летите безопасно!»

Я услышал, как хлопнула дверь. Наконец-то я смог остановить безумные выходки дочери, не опасаясь, что она насторожит мою жену!

Я посмотрел на нее. Она подняла голову и посмотрела мне в глаза, все еще прихлебывая мой твердый, как камень, член. Я держал в руке ее хвост. Буквально единственное, что мне нужно было сделать, чтобы это остановить, — это оттащить ее от себя. Удивленный и ужаснувшись, я понял… что не смогу. Красивое лицо Алисы, ее удивительный рот, звуки, которые она издавала, вся эта ситуация… все это было просто неотразимо. Мой оргазм нарастал быстро, теперь, когда внезапно стало безопасно… и я просто не мог остановиться.

— Я собираюсь… — в отчаянии простонал я.

Алиса просто продолжала. Во всяком случае, она становилась грубее. Все более и более настойчивой. Она неоднократно вытягивала голову вперед, сохраняя челюсть расслабленной. В конце концов я просто смягчился и позволил ей получить то, что она хотела. Я толкнул член вперед к ее рту и прекратил попытки сдерживаться.

«Ааа! Ох… черт!» Я сходил с ума и громко стонал, чувствуя, что это приближается.

«Ммммм!» Алиса счастливо застонала, когда потоки густой, липкой спермы хлынули из меня прямо в ее голодный рот.

«Бля… ебать, ебать, ебать, что ты делаешь со мной…» Я задыхался между стонами удовольствия.

Алиса не двинулась с места. Она только что прикончила меня, крепко удерживая мой член между губами и выпивая мою сперму, не вздрагивая. Мне казалось, что мой оргазм длился несколько минут. Когда он наконец утих и я начал восстанавливать равновесие, я испытал самую странную вещь:

Алиса вдруг встала, прошла мимо меня и небрежно сказала:

«Спасибо папа.»

Затем она исчезла, вернувшись в свою комнату, оставив меня стоять там, гадая, что, черт возьми, только что произошло…

Ее голос звучал в моих ушах. Электробритва все еще работала, ее жужжание создавало шум на заднем плане. Спасибо? Просто так? Как будто я только что вручил ей деньги на обед? Моя дочь-подросток только что отсосала мне, пока ее мать была в соседней комнате… а потом просто вытерла рот и сказала спасибо?

Я убрал электробритву и поплелся в душ, все еще чувствуя легкое головокружение. Когда вода потекла на меня, я начал думать, что этого на самом деле не произошло. Что я все это придумал. Но откуда вообще взялась такая фантазия? Семьянин вроде меня вдруг мечтает, что ему дочь сосет? Как психиатр, я, вероятно, мог бы написать тома о значении такой мечты.

Мое тело рассказало другую историю. Вода бодрила, но дрожь в ногах и общая болезненность члена были явным свидетельством нападения моей дочери. Я даже не знал, что Алиса может сделать что-то подобное. Она почти не была на свиданиях, не говоря уже о том, чтобы иметь опыт поцелуев, ласк или… сосания… Верно?

Я вздрогнул, подумав об этом слове. Я почти почувствовал отвращение. Моя любимая принцесса, занимаешься такими грязными делами? Мастерство, однако! Как она научилась это делать? Когда моя жена предприняла первые попытки сделать минет, они закончились катастрофой. Только после множества попыток на протяжении всего нашего медового месяца ей удалось довести меня до конца. Как Алисе удалось заставить меня кончить всего за несколько минут? Пока я так нервничал? Как она могла быть настолько хороша в этом?

Я выключил душ. На мгновение я заколебался выйти. Мне почти хотелось снова включить его и спрятаться здесь, но я знал, что это только отсрочит неизбежное. Не обошлось и без того, чтобы мне пришлось столкнуться с дочерью. «Лучше раньше, чем позже», — подумал я… как будто сорвал пластырь. С этой ситуацией, какой бы она ни была, нужно было разобраться.

Опасаясь предстоящего разговора, я оделся и пошел на кухню. Алиса сидела за столом, глядя на свой телефон и жуя тарелку хлопьев. Я колебался секунду, а затем прошел мимо нее и открыл холодильник, чтобы взять себе чего-нибудь поесть. Было такое чувство, будто я прятался. В каком-то смысле это было правдой. Мне просто нужно было несколько дополнительных секунд, чтобы подумать. Возможно, всего минута или две — ровно столько, сколько нужно, чтобы сделать себе бутерброд… За это время я буду готов.

Конечно, когда я сел за стол с бутербродом и чашкой кофе, я совершенно не чувствовал себя готовым. Я понятия не имел, что сказать. Еще несколько драгоценных секунд были заработаны, когда я начал есть. Не могу же я теперь разговаривать с едой во рту, не так ли? Я бросил на нее взгляд. Она, казалось, не заметила этого. Она просто сидела там, совершенно непринужденно, листая страницы на телефоне.

«Так…»

Я прочистил горло. Она не отреагировала.

«Гм… я… ну…»

Ничего.

«Я просто… эээ…»

Еще ничего. Она просто… сидела там. Глядя на ее телефон. Прокрулисывала, читтала что-то, пока я продолжал прочищать внезапно сжавшееся горло. Я попробовал выпить кофе, но вся моя грудь затянулась, как петля.

В конце концов свстала и убрала тарелку, затем схватила школьную сумку и собралась уходить. Мне удалось откашляться, чтобы заговорить, как раз в тот момент, когда она надевала джинсовую куртку.

— Э… Эли…? Знаешь… только что в ванной… когда ты… эээ…

Ее ответ меня в равной степени смутил и разозлил. Она лишь небрежно пожала плечами и сказала:

«Да, мне просто захотелось. Ты сегодня отвезешь меня на шоппинг, да? Как ты обещал?»

— Э… что… я?

«Да, сегодня пятница. Ты обещал…»

«Ох… верно. Да. После работы…»

«Да, я думаю около шести. Встретимся в торговом центре?»

«…хорошо…»

«Круто. Я пошла. Люблю тебя, пап!»

«Тоже тебя люблю…»

Затем она вышла за дверь, оставив меня частично в замешательстве, частично с облегчением от того, что мне не пришлось вести самый неловкий разговор прямо сейчас. Предоставленный самому себе, я некоторое время просто сидел и думал. Что, черт возьми, происходит с моей дочерью? Неужели она со дня на день превратилась из социальной затворницы в полную шлюху? Вряд ли.

Я начал думать, изменилось ли что-нибудь здесь за последнее время. Ее терапия? Конечно, это было довольно ново. Тем не менее, мы говорили только о повышении ее самооценки — я не гипнотизировал ее, заставив заняться с кем-то сексом при первой же возможности. Даже если бы я это сделал, гипноз работает не так. Вы не можете загипнотизировать кого-то, заставив его сделать что-то, что ему не нравится. ФБР не может загипнотизировать кого-то, чтобы он стал убийцей под прикрытием, а обычный Джо с Лонг-Айленда не может загипнотизировать свою дочь, чтобы она сделала ему минет. Они должны захотеть это сделать.

Была ли у моей дочери одна из тех фаз, когда ты настолько возбужден, что готов сделать что угодно, и это было всего лишь симптомом этого? Нет, конечно, она бы нацелилась на кого-то другого, а не на своего отца. Как тот красавчик-старшеклассник, который подвез ее домой после бейсбольного финала… Джексон, разве не так его звали? Казалось бы, крутой парень, и Али наверняка заинтересуется кем-то вроде него. Конечно, она бы набросилась на него, а не на меня, если бы дело было просто в желании этого. Нет, это не мог быть гипноз.

Я пошел работать. Мои две встречи прошли быстро, и я почти ничего не сказал. По дороге домой я даже не мог вспомнить, о чем мы говорили. Однако мои клиенты выглядели счастливыми, избавившись от некоторых своих проблем, и в конце концов это все, что для них имело значение. Многие сеансы терапии направлены на то, чтобы позволить вашим пациентам рассказать о своих чувствах, не заставляя их чувствовать, что их осуждают.

Остаток дня был просто работой над документами, но дело шло медленно. Можно с уверенностью сказать, что я отвлекался. Я всегда думал о голове моей дочери, покачивающейся взад и вперед подо мной. Звуки чавкания, ощущения… Мое сердце забилось быстрее, просто подумав об этом. Это была настолько абсурдная ситуация, что трудно было принять, что это действительно произошло.

Тогда был риск быть пойманным. Да, в каком-то смысле это было захватывающе… но больше всего я был в ужасе. Ева узнает… такое еще может случиться! Достаточно было одной ошибки, если бы я или моя дочь упомянули бы что-то о том, что произошло в той ванной, и правда вылезла бы наружу. Конечно, моя жена тоже могла быть странной; Раньше у нас даже был секс втроем, но я был почти уверен, что вовлечение в это нашей дочери переходило черту.

Я продолжал мучиться из-за всего этого. Что я собирался делать? Заткнуть рот, сделать вид, что ничего не произошло, и попытаться обо всем забыть? Это было в моих мыслях весь день. На работе, по дороге домой, собираясь снова встретиться с Али…

Торговый центр. Покупка товаров. Да, это должно быть хорошим отвлечением. Я поехал туда, пытаясь думать о чём-нибудь кроме минета в ванной. Блин, вот оно снова. Это нелегко забыть. Я припарковал машину, зашел внутрь и нашел свою дочь.

«Сюда, папа!» она позвала и помахала мне рукой.

Она не вела себя так, будто произошло что-то необычное. Как будто она не отсасывала у меня перед завтраком. Я задавался вопросом, думала ли она об этом весь день, как я… Она определенно не выглядела таковой.

Мы ходили за покупками. Мне очень нравится ходить по магазинам с дочерью. И с моей женой, вообще-то. Они обе спрашивали моё мнение всегда – для нас это опыт, а не просто эгоизм, когда со мной обращаются как с ходячим кошельком. Что я думаю об определенной сумке или куртке? Оправдывает ли высокое качество цену? Они часто прислушиваются к моему мнению и аргументам. Это превращает шопинг в нечто большее, чем просто покупку вещей, — в событие для общения.

Мы зашли в магазин, и Алиса начала выбирать одежду и держать ее так, чтобы я мог ее видеть.

«Как насчет этого?» она спросила.

«Ну, я не могу сказать, как они выглядят, просто увидев их на вешалках…»

«Хорошая мысль. Я примерю их. Пойдем».

Она поспешила прочь, оглядываясь через плечо, ожидая, что я последую за ней. Когда она добралась до примерочной, я нажал на тормоз и встал за углом, ожидая, пока она выйдет.

Когда она появилась снова, она стала зрелищем, на которое стоит созерцать. Выбранный ею топ был темно-красным, облегающим и достаточно коротким, чтобы обнажить ее плоский живот. Я действительно улыбнулся. Это был не тот образ, который вам нужен, если вы пытаетесь гармонировать с толпой. Этот наряд носил тот, кто пытается привлечь внимание.

«Очень красиво. Тебе очень идет». — сказал я, заставив Алису улыбнуться, прежде чем она повернулась, чтобы примерить еще вещи.

Рубашки, шорты, блузки, топы, юбки и джинсы – она перемерила кучу нарядов и в каждом выглядела потрясающе. То, что она выбрала, заставило меня задуматься о работе, которую мы проделали за последние несколько недель. Ключевым словом было доверие, то, что я пытался ей внушить. Я пытался внушить ей мысль, что она привлекательная, уверенная в себе женщина. Эта одежда определенно была сделана для того, кто соответствовал этому описанию. Может быть, терапия подействовала?

Этот небольшой шоппинг поднял мне очень хорошее настроение. Алиса тоже сияла и держала меня за руку, взволнованно сжимая ее, пока кассирша упаковывала все выбранные ею вещи, и я с радостью заплатил за весь комплект.

«Голоден?» — сказала она, пока мы шли по торговому центру.

«Да, шаурма?» Я ответил и направил нас в сторону восхитительного запаха, исходящего от одного из продавцов возле прохода.

Мы купили по шаурме и сели в свободную кабинку.

«Итак, как ты относишься к своим сегодняшним покупкам?» — спросил я, очевидно, зная ответ, но мне хотелось, чтобы она продолжала говорить о том, как ей нравится ее новая одежда.

«Они потрясающая. Я примерю их еще раз, когда вернемся домой. Кстати, этот пиджак…»

Она полезла в сумку и вытащила черный пиджак с глубоким вырезом. Это было действительно красиво и идеально подходило к ее фигуре. Кроме того, такие вещи обычно носят взрослые, а не подростки, поэтому я подумал, что это действительно заставляло ее выглядеть немного взрослее. Она быстро надела его.

«Я купила это, потому что в нем я выгляжу стильно, как мама».

«Ты очень похожа на нее». — сказал я с улыбкой.

«О, и я тоже это купила — ты еще этого не видел…»

Она вытащила предмет из сумки; черный бюстгальтер с тигровыми полосками. Затем, с помощью какого-то волшебного трюка, который умеют делать только женщины, она полностью расстегнула блузку и сняла бюстгальтер, который был на ней, прежде чем надеть новый — и все это сидя прямо на открытом воздухе, где любой прохожий мог бы увидеть ее!

Я имею в виду… она все еще была в пиджаке, так что она не была полностью обнажена… И мы сидели от прилавка в углу, так что только люди, прошедшие мимо стеклянной перегородки возле магазина, действительно могли увидеть что-нибудь. Никто не поднял тревогу, поэтому я предположил, что никто не видел того, что видел я: обнаженная грудь моей дочери под открытым блейзером, обнаженная на несколько секунд, пока она снимала старый лифчик и надевала новый.

«Ну, что ты думаешь?» — спросила она, раздвигая лацканы в стороны, чтобы показать мне бюстгальтер под ним.

Я так опешил, что мне не пришло в голову остановить ее. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя и взять на себя роль отца, чтобы научить мою дочь правилам общественной порядочности.

«Я думаю, тебе следовало подождать, пока ты вернешься домой, и не снимать вот так лифчик. Знаешь, не совсем уместно показывать всем свою грудь прямо здесь, в торговом центре».

«Мужчины могут ходить топлесс, так почему женщины не могут?»

«Знаешь, я на самом деле полностью с этим согласен, но я не думаю, что мужчинам тоже следует ходить без рубашек в торговый центр. На пляж — да. Торговый центр — нет».

«Попался. Я покажу тебе, когда мы вернемся домой».

«Хорошо… Кстати говоря, нам пора идти».

Я схватил наши вещи и направился на парковку, в моей памяти врезался образ обнаженной груди моей дочери. Да, на ней был этот новый пиджак и под ним была белая блузка, которую она расстегнула… и пока она переходила с одного бюстгальтера на другой, вот они — ее две круглых, крепких, чудесных груди среднего размера. Однажды увидев, я не мог выбросить это зрелище из головы.

Мы добрались до машины, и я прыгнул в нее, стремясь уйти от людей, которые могли заметить мою неловкость. Я покраснел, я знал это. Мое лицо горело, и я даже чувствовал, как эффект достигает моих ушей. Наверное, они тоже покраснели.

Потом была другая реакция. Тот, что у меня в штанах. Мысль о упругой груди Алисы вызвала у меня сильную эрекцию, которую я отчаянно пытался скрыть. Теперь я понял, что мне следовало исправить это, прежде чем сесть в машину; сейчас, когда мы были за рулем, исправлять это было уже поздно. Трудно сделать так, чтобы она не заметила. Я пытался отрегулировать свое сиденье, подвигать тазом — все, что угодно, лишь бы не быть застигнутым.

Али посмотрела на меня и захихикал.

«Что ты делаешь – пытаешься скрыть свою выпуклость? Все в порядке, я не против. Я знаю, что ты возбуждаешься».

«Ну, я… хм…»

пойман. Румянец на моих щеках усилился. Алиса проверила свой внешний вид в косметическом зеркале солнцезащитного козырька.

«Я имею в виду, что я горячая, младшая версия твоей жены. Почему бы и тебе не возбудится?»

Я собирался это отрицать, но понял, что уже слишком поздно. Мне не хотелось признавать ее правоту, но было довольно сложно не заметить эту круглую горбинку в штанах. Однако меня поразило то, насколько уверенной она казалась, когда рассказала мне об этом. Это она меня смутила, а не наоборот.

Она была права и в другом. Она была так похожа на свою мать. Ее молодая версия. Как та девушка, в которую я влюбился лет двадцать назад. Не то чтобы выглядеть как моя горячая жена-латиноамериканка было плохо, но тот факт, что она была как раз в моем вкусе, делал еще более трудным избежать этих непроизвольных телесных реакций.

Еще сложнее, когда эта горячая дочь-подросток действительно начинает прикасаться к тебе.

«Ваа…!» — воскликнул я, когда ее рука начала поглаживать мою выпуклость.

«Он действительно красивый и большой, не правда ли…»

«Али! Не делай этого!»

«Почему?»

«Потому что… ну, я за рулём, вот почему!»

Да, именно поэтому. Великолепно, идиот, сказать ей, что ты занят и тебе следует сосредоточиться на вождении, вместо того, чтобы сказать, что она твоя дочь и что ей тереть твой член совершенно неуместно!

Она тоже не остановилась. Она просто продолжала нежно поглаживать его, время от времени слегка сжимая, в то время как я отчаянно пытался сосредоточиться на том, чтобы удержать нас в правой полосе шоссе.

«Маме, наверное, нравится, что у тебя все еще так сильно встает».

Вау, подумал я. Так держать, Али. Способ заставить мужчину почувствовать себя старым и желанным одновременно. Хотя мне становилось все труднее. Она продолжала поглаживать мой член через ткань, возбуждая его и заставляя подпрыгивать и трястись от прикосновения. Я издал сдержанный стон.

«Эй, пап, я думаю, ему это нравится». — хихикнула она, озорно ухмыляясь.

«Прекрати это сейчас же…»

«Я мог бы отсосать его снова…»

«НЕТ!»

— Потому что ты за рулем?

«…Да я бы, наверное, разбился!»

— Хорошая мысль. Тогда повременим с минетом. Если только ты не хочешь где-нибудь остановиться.

«Нет-нет, все в порядке…»

Я не мог поверить, насколько она наглая. Как будто у нее не было фильтра; никаких запретов, ее гормональный подростковый мозг просто говорил именно то, что у нее на уме, уместно это или нет.

Моему мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы полностью осознать последствия ее заявления. «Останови машину, и я тебе отсосу». Это то, что она на самом деле говорила, верно? Мои мысли вернулись к тому невероятному минету, который она сделала мне утром, и к тому, как я себя чувствовал, видя, как моя прекрасная дочь делает это со мной. Это было так неправильно. Таким, табу. Так рискованно. Так хорошо. Слишком хорошо. Слишком заманчиво.

Алиса продолжала гладить мою выпуклость всю дорогу домой. Мы ничего не говорили. Она проверила свой телефон правой рукой, держа левую на мне. Я просто продолжал ехать. Это было действительно неловко. Я чувствовал, что должен что-то сказать, но не мог вымолвить слов. Когда мы подъехали к подъездной дорожке, я почувствовал облегчение от того, что путешествие окончено, и смог зайти внутрь и принять душ. Действительно холодный душ.

«О, папа… мы можем провести еще один сеанс сегодня вечером?» – спросил Али, когда мы направились внутрь.

«Э-э… ​​ладно… Мы только вчера провели один, но…»

«Да, я знаю, что обычно мы делаем перерыв на несколько дней, но я действительно чувствую, что нам следует продолжать, как будто это… как будто застрявший винт откручивается, понимаешь?»

«Хорошо. Да, мы, вероятно, сможем это сделать».

Это была неплохая идея. Ее доводы были здравыми. У меня в голове был миллион вопросов о событиях этого сумасшедшего дня, так что, возможно, это может быть той возможностью, которая мне нужна, чтобы получить ответы на некоторые вопросы.

Я действительно пошел принять холодный душ. Обычно я люблю теплую воду, но я заставил себя это сделать. Когда холодная вода заставила мою кожу сжаться, мое внимание было отвлечено от отвлекающих мыслей и заставило меня жить здесь и сейчас. Единственное, о чем я думал, это мучительно холодная вода.

«Брррр…» Я вздрогнул, завернувшись в большое банное полотенце и вытершись.

Тогда еще один сеанс. Да. У меня были некоторые идеи. Продолжай положительное подкрепление, а затем добавь перенаправление. Направь эту вновь обретенную уверенность в позитивное русло.- гмысленно думал я.

Я оделся и пошел обратно в гостиную, где Алиса разбросала свою новую одежду, демонстрируя ее матери.

«А вот этот, я думал, можно совместить с… ох, папа, ты видел этот?»

Она подняла красный верх.

«Да, я все это видел, я был там, когда ты это покупала, помнишь?»

«Да, я просто…»

«Почему бы тебе не взять свои новые вещи наверх и не повесить их, хорошо?»

«Да, папа».

Она схватила все и положила обратно в сумку, прежде чем броситься наверх в свою комнату.

«Трудный день?» — спросила Ева, целуя меня.

«Уф. Ну, ходить по магазинам не так уж сложно, но иногда она бывает полна энтузиазма».

«Я могу сказать, что она была в хорошем настроении. Эта одежда была для нее новым стилем».

«Я заметил.»

«Очевидно, ее уверенность растет. Что бы вы ни делали, продолжайте это делать».

Она еще раз поцеловала меня и вернулась к своему компьютеру в углу.

«Мне нужно подготовить последние отчеты».

«Как долго ты вела этот курс?»

«Завтра последний день. Потом снова в воздух, как только все стажеры будут обучены».

«Как только ты их обучишь, ты имеешь в виду, ты потрясающий руководитель».

Она улыбнулась и повернулась к экрану, надев наушники.

Ева уже неделю работала в офисе, тренируя молодых людей для авиакомпании. Я задавался вопросом, почему они использовали пилота для такой работы вместо того, чтобы держать ее в воздухе, но, очевидно, она была единственной, кто имел квалификацию в определенной системе или что-то в этом роде, поэтому на какое-то время она стала их наставником. Я не жаловался, поскольку это означало, что она получила передышку от долгих поездок вдали от дома.

Мы все вместе хорошо поужинали, прежде чем отправиться спать. У Евы были кое-какие дела, над которыми нужно было поработать в последнюю минуту, поэтому я последовал за Алисой наверх и приготовился к вечернему занятию. Чтобы полностью погрузить ее в себя, всегда требовалось время, поэтому ей нравилось делать это непосредственно перед сном. Однако, проработав над этим несколько недель, нам удалось немного ускорить процесс. Тем не менее, я предпочитал всегда использовать один и тот же метод, чтобы она к нему привыкла.

«… и сделай глубокий вдох… и выдох…»

Алиса сидела на своей кровати, откинувшись на две большие подушки, а я сидел в кресле рядом с ней. Примерно через десять минут я почувствовал, что она уходит под воду. Еще немного сейчас…

«Теперь ты чувствуешь, что плывешь, все ближе и ближе приближаясь к засыпанию… Я буду считать от пяти, и когда число дойдет до нуля, ты почувствуешь себя полностью расслабленной и свободной говорить о чем угодно. Пять»… . и ты чувствуешь, как твое тело расслабляется… Четыре… ты чувствуешь тепло и комфорт… Три… ты чувствуете, как ваши сдерживающие факторы уходят, как кусок одежды, соскальзывающий со стула… Два… ты чувствуешь себя в безопасности и защищенности… Один… ты чувствуешь себя сильной и уверенной… Ноль… ладно, теперь ты готова мило поговорить…»

«Мм…»

«Ты хорошо себя чувствуешь?»

«Ага…»

— Ты чувствуешь усталость?

«Нет…»

Как обычно, когда я заставлял ее говорить что-нибудь, пока она была загипнотизирована, ее предложения были короткими и прямыми. Некоторые слова даже звучали так, будто их оставили висеть, как будто что-то еще было, но потом ничего не было. Ее речь также была слегка невнятной, как будто она говорила во сне. Ведь она вроде была.

У меня был план. Я не собирался сейчас что-либо менять, мне просто нужна была информация. Чтобы узнать о ее мыслях. Попытаться выяснить, что с ней происходит и почему у нее произошла такая внезапная перемена личности. Во-первых, она только что обновила свой гардероб. Это был мой вход.

«Ладно, Алиса, ты сегодня повеселилась…»

«Ага.»

— Ты ходила по магазинам?

«Да, для одежды».

«Мм…»

«Да, одежда и шаурмы».

«Звучит забавно.»

«Ага…»

«Тебе понравилась одежда?»

«Ага.»

— Что тебе в них понравилось?

«Они классные. Сексуальные. Хорошо выглядят…»

«Это мило…»

«Ага…»

«Я купила пиджак. Как у мамы…»

«Это хорошо.»

«Да, мне нравится мама».

— Что тебе в ней нравится?

«Она уверена в себе. И хорошенькая».

«Мм».

«Да, я хочу быть такой».

— Да? Как твоя мама?

«Да, прямо как мама…»

Хорошо. Имело смысл. Ева была общительной, харизматичная, умная женщина с настоящей открытой личностью. У нее было много друзей и еще больше поклонников, поэтому неудивительно, что молодая женщина уважала ее. Но у меня было ощущение, что я лишь царапаю поверхность, поэтому я продолжал копать.

— Ты тоже красивая, Алиса, ты это знаешь?

«Ага.»

— Думаешь, ты сможешь быть похожей на свою мать?

«Ага…»

«Успешной и…»

«Да, как мама… Она уверена в себе. И стильная. И горячая. Да. Я хочу быть похожей на нее. Как мама».

«Хочешь стать пилотом?»

«Нет.»

«Но успешной?»

«Да. И горячей».

«Как твоя мама».

«Да. Очень стильной и так горячей. Да. Все мужчины пускают слюни после нее».

«Ага?»

«Да… У нее действительно горячий секс с папой».

«Откуда ты знаешь…?»

«Да, я их слышу. Здесь очень горячо. Я хочу этого».

«Горячий секс?»

«Да, я хочу. Действительно горячий секс, да. С папой».

Опааааа… это ускользало от меня… Я мог понять, что Ева была образцом для подражания, и я определенно мог понять возбужденного подростка, желающего горячего секса, но почему это было адресовано мне, а не всем людям? Мне нужно было узнать больше. Продолжать копать. Посмотрим, смогу ли я добраться до корня этой… проблемы.

«Зачем тебе секс?»

«Это хорошо.»

«Хорошо ли это?»

«Хорошо себя чувствую, да».

«У тебя был секс с другим человеком?»

«Немного.»

«Мм?»

«Да. С папой».

«Ммм… Почему ты хочешь заняться с ним сексом?»

«Горячо… он горячий… Маме это нравится».

«Тебе понравилось?»

«Ага.»

— Что ты сделала со своим отцом?

«Отсосала. Да… Отсосала ему член».

«Что тебе понравилось?»

«Мне нравилось сосать его член».

«Каково это было?»

«Твёрдый… и приятный… во рту. Вкусный. Мускусный вкус… Я заставила его кончить».

«Что ты почувствовала?»

«Покалывание. Как будто я был плохая… но хорошая…»

«Это заставило твое тело покалывать?»

«Да… все мурашки внутри… Сильные мурашки…»

— И… ты думаешь сделать это снова?

«Да. Конечно. Я хочу. Хочу покалывания».

— А что, если твой отец не захочет, чтобы ты этого делала

«Он любит. Ему это нравится. Очень нравится».

«Почему ты так решила?»

«Да. Я заставила это кончить».

«Тебе нравится это?»

«Да… горячо было..»

Хорошо. Перенаправить время. Она явно увлекалась сексом, потому что это доставило ей удовольствие. Ничего необычного там нет. Я предполагал, что смогу заставить ее осознать, что она может испытывать это чувство с кем-то еще.

«Есть ли в твоей школе горячие парни? В твоем классе или…?»

«Ага…»

«Хотела бы заняться сексом с одним из них?»

«Нет…»

— А как насчет Джексона?

«Нет, он гей».

«Ой.»

«Да, ему нравятся парни».

Это был сюрприз. Я чувствовал себя по-настоящему озадаченным. Что я мог сделать сейчас? Честно говоря, я понятия не имел ни о ком из мальчиков в ее жизни. Мне спонтанно пришла в голову идея взять какого-нибудь привлекательного парня из ее круга и заставить ее думать о нем как о потенциальном партнере, но единственный, чье имя я мог вспомнить, был геем? Просто моя удача.

«Есть ли еще парни, которые тебе нравятся?»

«Ага.»

«Да?»

«Да, мой отец».

Черт возьми. Вернемся к этому.

«Кто-нибудь еще?»

«Нет, только папа».

«Есть ли мальчики в твоем классе, которые тебя привлекают?»

«Нет.»

«Почему это?»

«Они не папа. Мне нравится папа».

Блять и снова всё на исходе. Я двигался кругами.

«Что тебе нравится в парнях? Что тебя возбуждает?»

«Сильные руки… у него приятный голос… Мне нравится звонкий.. и резкий. ..»

Она становилась немного бессвязной, упоминая еще несколько вещей, ни одна из которых не имела особого смысла.

«Хорошо, у тебя все хорошо, Алиса… ты очень хороша».

«Ага…»

«Я хочу, чтобы ты подумала о свиданиях».

«Я не люблю встречаться».

«Ой?»

«Да. Не люблю встречаться».

«Почему это?»

«Не знаю.»

Это было ново. Я не мог поверить, что не слышал этого раньше; мы занимались этим неделями, и это был первый раз, когда это действительно всплыло. Я просто собирался посеять идею о том, что она могла бы пойти с кем-нибудь на свидание и что это было бы очень приятно… но теперь она сказала, что это камень преткновения? Не только общие запреты, но и сами свидания? Мне пришлось продолжать попытки.

«Алиса, я хочу, чтобы ты подумала о ресторане. Тот, который тебе нравится. Ты видишь его?»

«Ага.»

«Представь себя внутри него. Ты видишь это?»

«Ага.»

«Где ты?»

«В Арби».

«Хорошо.»

«Я люблю гамбургеры».

«Это хорошо. Теперь я хочу, чтобы вы представила молодого человека, стоящего не слишком далеко от тебя».

«Мм…»

«У него очень сильные руки…»

«Мм…»

«А он высокий…»

«Ага…»

«Как раз в твоем вкусе».

«Ага.»

«Может быть, ты тоже в его вкусе. В конце концов, ты классная, сексуальная женщина…»

«Как мама».

«Именно. И всем нужна твоя мама, верно?»

«Мм…»

— Значит, они тоже должны хотеть тебя, верно?

«Ага…»

«Ты можешь получить любого парня, которого захочешь».

«Угу… потому что я сексуальна».

«Это верно.»

Ладно, мне нужно было завершить это, снова ослабив ее сдерживающие факторы. На этот раз, направленный именно на ее нежелание встречаться. По крайней мере, мне нужно было показать ей, какие возможности открываются перед ней. Если ей не нравились свидания, потому что она видела только проблемы, а не потенциальные успехи, неудивительно, что ей не нравилась эта идея.

«Теперь, в следующий раз, когда ты увидишь парня, который тебе нравится, ты почувствуешь желание поздороваться с ним. Ты почувствуешь, что было бы хорошей идеей пойти с ним в «Арби», сесть и съесть гамбургер. дальше этого и не нужно, но ты любишь гамбургеры…»

«Да… я люблю гамбургеры…»

«Может быть, он тебе даже понравится. У него сильные руки…»

«Ага…»

«Может быть, ты захочешь заняться с ним сексом. Если хочешь, ты можешь это сделать. Знаешь?»

«Да, я знаю. Я могу заниматься сексом. Мне нравится секс».

«Помни: если ты увидишь парня, которого считаешь сексуальным, ты подумаешь о том, чтобы узнать его получше».

«Ага.»

«Ты будешь чувствовать себя уверенно».

«Мм…»

«Ты почувствуешь, что можешь познакомиться с кем-то новым».

«Ага.»

«Ты заметишь что мальчики вокруг действительно тянутся к тебе, и тебе понравится это чувство».

«Ммм, я привлекательна».

«Ты почувствуешь, что знакомство с кем-то новым может открыть перед тобой захватывающие возможности».

«Ммм… возможности…»

«Ты почувствуешь, что есть шанс, что встреча с кем-то новым может привести к обретению замечательного сексуального партнера – всего, о чем вы мечтала».

«Ага…»

«Хорошо, сейчас я буду считать от пяти, и когда я дойду до нуля, ты проснешься и почувствуешь себя отдохнувшей и уверенной. Пять… ты начинаешь мягко плыть вверх, медленно поднимаясь, твои волосы падают назад… . Четыре… вы чувствуешь себя немного бодрее, начинаешь медленно просыпаться… Три… ты чувствуешь себя сильнее и увереннее, чем когда-либо прежде… Два… ты чувствуешь себя увереннойи успешно… так же, как твоя мама. Один… ты чувствуешь, как просыпаешься, приходишь в сознание и чувствуешь себя прекрасно… Ноль».

Алиса открыла глаза и несколько раз моргнула, как обычно делала после таких сеансов. Я дал ей минуту.

— Хорошо, как ты себя чувствуешь?

«Хорошо. Приятно и спокойно».

— Хорошо. А теперь выпей воды и приготовься ко сну, ладно?

«Да. Спасибо, пап».

Я встал и заметил, что Алиса последовала за мной в ванную. Я как раз собирался плеснуть себе в лицо водой, а она схватила стакан и наполнила его до краев, прежде чем опорожнить одним глотком.

«Мама скоро снова уезжает, да?» она спросила.

— Да. Завтра последний день, так что…

— Значит, еще две ночи?

«Да..?»

— Тогда тебе следует заняться сексом. Прежде чем она уйдет.

«Эм…»

— Потому что его давно не было?

«Я… мы…»

«Ребята, вы знаете, что я вас слышу, да? Вы очень громкие…»

— Ты не собиралась идти спать? Я протестовал против ее линии расследования.

«Я вообще-то сначала собираюсь принять душ. Все в порядке, я буду только минуту. Потом я пойду спать и заткну чем-нибудь себе в уши, чтобы вы меня не разбудили».

«Да, я знаю, что сегодня не школьный вечер, но ты сказала, что завтра у тебя клубная встреча, так что, может быть, тебе стоит больше думать об этом, а не о личной жизни своих родителей? Почисти зубы, прими душ и тогда иди спать. Хорошо?

«Да, папочка. А теперь иди и займись сексом с мамой».

Она слегка подтолкнула меня к двери, прежде чем закрыть ее за мной. Рот этой девушки, клянусь… Но почему бы и нет. Прошло много времени, учитывая, что моя жена большую часть дней была очень занята, и все эти разочарования начали действительно меня напрягать.

Как только Ева закончила писать отчет, я повел ее в спальню. Я толкнул ее на кровать и снял с нее одежду, вымещая свое разочарование на жене, которая была немного смущена тем, откуда взялась моя внезапная похотливость, но не жаловалась.

«Ох… ты сегодня агрессивен, детка…» — ворковала она, когда я с рычанием срывал с нее одежду.

«Гррр… Мне нравится то, что ты сделала со своими волосами, они такие красивые» — сказал я, целуя ее грудь, живот и двигаясь все дальше и дальше вниз…

«Ну, там внизу волос нет, но продолжай…» — хихикнула она, раздвигая для меня ноги.

«Мммммхх…»

«Да, съешь мою киску, детка…»

Мне нравится вкус киски моей жены. Вначале ощущается только тонкий вкус женского пола, но затем, по мере того, как она возбуждается все больше и больше, из нее начинают сочиться скользкие, чуть более густые жидкости. Попробовав ее на вкус, я лизнул вверх и вниз по бокам ее обнаженных половых губ, прикасаясь языком к самым чувствительным частям. Сначала в одну сторону, потом в другую… по пути нежно ударяя по клитору. Вверх и вниз, вверх и вниз… внутри, снаружи…

Я продолжал идти до тех пор, пока она не начала извиваться все сильнее и сильнее, а затем сосредоточил все свое внимание на маленькой шишке над ее отверстием. В этот момент она стала настолько чувствительной, что малейшее прикосновение вызывало у нее дрожь по спине. Она извивалась и стонала, ее ноги начали дрожать, и она знала, что я не собираюсь тянуть с этим; мы оба знали, что ее оргазм приближается, и что я не остановлюсь, прежде чем это произойдет.

Мои руки были помещены под ее ягодицы, что позволило мне удерживать ее под собой, пока я погружался ртом в ее киску. Как только она начала стонать более высоким тоном, я понял, что она прошла точку невозврата и быстро приближается к кульминации. Ее ноги перешли от дрожи к полной тряске, и она визжала так громко, что даже подушка, которой она прикрывала рот, не могла заглушить шум. Затем, как только она издала оргазмический стон, я набросился на нее.

Я бросился на нее сверху и глубоко зарылся. Я поднял ее ноги вверх и согнул их назад так, что они перекинулись мне на плечи. Она застонала, когда я погрузился в нее, но я знал, что ей это нравится. Ей нравилось быть объектом моих желаний, и ей очень нравилось, когда я давал волю и просто брал то, что хотел, используя ее для своего удовольствия. Это было подтверждением того, что я нашел ее неотразимой, и я так и сделал. Я не мог с собой ничего поделать, мне просто нужно было трахать эту мокрую киску, пока моя жена издавала серию коротких стонов в ответ на мои толчки.

Я усилил хватку на сочной заднице своей возлюбленной и притянул ее к себе, трахая ее все сильнее и сильнее, пока не почувствовал, что приближаюсь к оргазму. Я громко зарычал и засунул свой член до упора, кончая, наслаждаясь ее маленькими стонами признательности. Так и должно было быть. Это была та женщина, с которой я должен был заняться сексом, а не та… другая. Мы с женой рухнули на кровать и заснули вместе, обнявшись, как это делают влюбленные.

На следующее утро Ева встала рано, готовясь к работе. Алиса спала, как и большинство выходных, поэтому я тоже провел в постели немного дольше. Когда я наконец встал, я потащился в душ – частично для того, чтобы проснуться, частично для того, чтобы смыть грязь от вчерашних занятий.

Это действительно было восхитительно. Мы с Евой были намного более активными, когда были моложе, занимаясь восхитительным сексом в каждой комнате дома, как только мы въехали. Мы все еще были довольно активными, когда находили возможность — просто мы были так заняты в эти дней, а работа не позволяла Еве находиться дома в течение длительного времени. Когда она все-таки вернулась домой, то в основном просто чтобы немного поспать, прежде чем отправиться обратно в аэропорт.

Я поджарилана завтрак яичницу с беконом, а потом нашел на кухонном столе записку.

«Понравился быстрый раунд вчера вечером — спасибо, Тигр. XX :)»

Да, мне тоже понравилось. Хотя мне бы понравилось еще больше, если бы мы могли продолжать это всю ночь, как это было раньше, когда мы были дикими подростками, я знал, что у нее больше нет времени на долгие, затяжные выходки. Может быть, время от времени, когда у нее было несколько выходных, но когда ей нужно было на следующий день идти на работу, она просто хотела, чтобы я побыстрее закончил. Самое главное, что я думал не только о себе. Я всегда старался доставить ей оргазм. Я знал, что она это ценит.

Алиса в конце концов появилась, как раз в тот момент, когда я наливал себе кофе. Как только я услышал, как она сбегает по лестнице, я тут же взял с полки еще одну чашку, потому что знал, что она собирается стащить мою. И действительно, прежде чем я успел обернуться, она исчезло. Али вылила его содержимое в высокий стакан и смешала его с молоком, чтобы приготовить латте в домашних условиях. Затем она приготовила себе тарелку хлопьев Cheerios и села по другую сторону стола.

Однако прошло совсем немного времени, прежде чем она превратилась из обычного подростка, питающегося завтраком, в нового, «прямого и уверенного в себе» типажа.

«Ты трахал маму прошлой ночью, да?» — спросила она, запихивая в рот хлопья.

«Ага.»

— сказал я, не подумав. Мне потребовалась секунда, чтобы осознать, насколько быстрым – почти пренебрежительным – был мой ответ. Тон моего голоса был таким, как будто я имел в виду: «Да, так? Какое тебе дело?» На самом деле я не это имел в виду, но Алиса, не испугавшись, продолжила свой вопрос.

«Да, я слышала. Ты был довольно громким. Как в чертовом порнофильме. Похоже, тебе было весело».

«Мм…»

«Хорошо. Мама очень классная, ты должен заниматься ей, когда она дома».

«Хм…»

Я собирался прокомментировать более чем прямолинейную речь моей дочери, но она встала и вышла из-за стола как раз в тот момент, когда у меня был набит рот. Убирая посуду, она продолжала говорить так, как будто этот разговор был самым естественным на свете:

«Ты ее вылизал? Ты знаешь, ты должен позаботиться о своей женщине… Восполнять ее потребности. Обязательно доставлять ей удовольствие».

Она даже не дождалась моего ответа – просто продолжала говорить, уходя. Ее предложение оборвалось на чем-то об оргазмах и удовольствии, я не все уловил. Но ладно, теперь она сосредоточилась на моих отношениях с ее матерью, а не на том, что произошло между мной и ею. Это было что-то. Может быть, моя стратегия перенаправления сработала? Хоть немного?

Когда она вышла из дома, я надеялся, что наша последняя сессия добилась хотя бы некоторого прогресса. Если бы я продолжал сеять идею о том, что свидание с кем-то, кто ей нравится, может привести к чему-то хорошему, возможно, в конечном итоге это произойдет. И тогда, возможно, Алиса переключит свое гормональное внимание на кого-то другого, а не на отца. Я не возражал, чтобы она стала более откровенной и прямой – это было нормально. Это был знак доверия.

В эти выходные у меня не было работы, поэтому я просто провел день дома, в спортзале и в гараже, наполняя свой день всем, что находил интересным. Было приятно оставаться наедине со своими мыслями и не думать о чьих-либо планах. Однако когда пришло время ужина, Али вернулась и немедленно все изменилось.

«Хорошо, я вернулась. Готов, пап?»

«Готов для чего…?»

«Чтобы я покажу тебе новую одежду, глупый! Как я и сказала»

«Ох… Но разве ты еще не…?»

Она уже взбежала по лестнице и исчезла из поля зрения, оставив меня в некотором недоумении. Я их уже видел. Даже на ней. Я был с ней в магазине, она их примеряла и спрашивала, что я думаю… Ну, ну. Девочки-подростки. Я никогда не мог понять их образ мыслей. И это говорит психиатр.

Я начал ужинать, пока она рылась наверху. Что бы она ни делала, это займет некоторое время, поэтому я нарезал мясо и овощи и бросил их в кастрюлю, чтобы они немного прокипели. Пока я прибирался, Али спустилась по лестнице в одном из своих новых нарядов.

«Хорошо, пап, сядь здесь на диван, ладно? Я собираюсь устроить что-то вроде показа мод».

Она улыбнулась и практически пританцовала под стереосистему. Я пожал плечами и сделал, как она просила, усевшись на диван, пока она подключала свой телефон к колонкам и включала свою подборку песен. Типичная музыка Billboard начала заполнять комнату.

Первым нарядом, который она мне показала, был красный топ и ее облегающие голубые джинсы. Еще на ней была пара туфель, которых я раньше на ней не видел; Я предположил, что она одолжила их в шкафу своей матери. Ей все это очень понравилось, я улыбнулся и показал ей два больших пальца вверх. Али улыбнулась в ответ и повернулась ко мне, демонстрируя свои длинные ноги и прекрасную фигуру. Затем она повернулась и пошла наверх, чтобы переодеться в следующий наряд.

Она выглядела потрясающе. Как ее мать в молодости. Тонкая талия и прямая спина очень сильно бросались в глаза, когда она поднималась по лестнице. Бедра моей дочери покачивались из стороны в сторону, как будто она специально хвасталась. На самом деле мне это очень понравилось. Алиса с каждым днем ​​казалась более уверенной в себе, и находиться «на сцене» в такой обстановке определенно не то, что вы делаете, если вы боретесь с низкой самооценкой.

Зная это, я решил проявить свой энтузиазм, оставив ей много положительных отзывов. Как только она спустилась по лестнице в следующем наряде, я кивнул и начал аплодировать, выражая свою признательность в такт музыке. На этот раз на ней была черная майка и длинная клетчатая юбка того же цвета, которую, как я знал, она хранила в своем шкафу много лет. Это выглядело на ней очень хорошо, края разлетались в стороны, когда она повернулась ко мне.

Затем она появилась в топе с узлом, завязанным спереди, оставив большую часть живота открытой. Она явно все еще была в хорошей форме и никогда не прекращала тренировки, несмотря на то, что много лет назад бросила занятия чирлидингом. Она также носила очень короткие джинсовые шорты, демонстрирующие ее шелковистые гладкие бедра. Я свистнул и хлопнул в ладоши, когда, как и следовало ожидать, заиграла музыка из фильма «Гадкий койот». По-видимому, воодушевленная, она устроила для меня небольшой танец, ходя взад и вперед, как танцовщица, раздвигая бедра в стороны и показывая мне свои движения.

— Ура, давай, девчонка! Я подбадривал и рассмешил нас обоих.

Она подошла немного ближе и сделала полный оборот, прежде чем стоять там, тряся задницей менее чем в метре от меня. Я почувствовал, как у меня дернулись штаны, но решил не отвлекаться. Речь шла о том, чтобы Али показала мне, как хорошо она выглядит в своей новой одежде. Моя работа заключалась в том, чтобы сосредоточиться на том, насколько хорошо она выглядела, а не на том, насколько сексуально.

Это стало растущей проблемой, поскольку Али показала мне еще несколько нарядов, один более откровенный, чем другой. Ее движения также становились все более провокационными. Я попыталась сосредоточиться на том факте, что это продемонстрировало невероятный рост характера: для того, чтобы так танцевать, нужна кому-то настоящая уверенность, и она делала это с большой решимостью. Тем не менее, для меня это стало трудновато… ну, у меня встал.

В конце концов, она спустилась по лестнице в самом горячем наряде. На ней был бюстгальтер с тигровым узором, без топа или блузки, закрывающих его. Затем она надела новый пиджак, но оставила его расстегнутым, и надела короткую юбку в тон. Для этого она также одолжила у Евы еще одну пару туфель – на этот раз на высоких каблуках; Я слышал щелкающие звуки, когда она спускалась ко мне по лестнице, соблазнительно глядя на меня.

В этот момент не было сомнений, что она меня дразнила. Она покачивала бедрами, приближаясь ко мне, глядя мне в глаза и одаривая меня озорной улыбкой девушки, которая что-то задумала. Этот язык тела определенно был намеренным.

«Тебе это нравится?» — проворковала она, подмигнув мне, прежде чем развернуться.

Да, мне понравилось. И наряд, и все это дело. Многим женщинам трудно сделать что-то подобное, и для меня было важно предоставить Али безопасное пространство, где она могла бы показать себя мужчине.

Она повернулась и наклонилась, показывая мне свои обнаженные бедра. Туфли на высоком каблуке подняли ее ягодицы вверх, делая ее ноги еще длиннее, а юбка едва прикрывала ее обнаженные ягодицы. Именно в этот момент я заметил, что под юбкой у нее ничего не было! Я почувствовал комок в горле. Мои щеки потеплели, и мне пришлось постоянно напоминать себе, что это была не просто горячая девушка-подросток — это была моя собственная плоть и кровь.

Моя дочь продолжала танцевать для меня, демонстрируя свои наряды и физические данные, пока я смотрел. Я поддерживал внешний вид, аплодировал и подбадривал ее, подбадривая ее. Я продолжал говорить себе, что просто показываю ей, что у нее все хорошо. Мне не совсем хотелось показывать ей, как хорошо у нее дела. Ей удалось меня по-настоящему возбудить. Эта штука в моих штанах теперь была твердой, как камень.

Потом одна песня остановилась, наступила пауза и началась новая. Али стоял неподвижно и смотрел на меня, пока в комнате на пару секунд воцарилась тишина. Затем, когда заиграла песня Джейса Эверетта «Bad Things», она решительно взглянула на меня и подошла ко мне. Прежде чем я успел возразить, она подошла ко мне и села мне на колени. Я сглотнул. Ком в горле значительно увеличился.

Она поставила колени на диван по обе стороны от меня и положила руки мне на плечи, наклонившись вперед так, что ее грудь оказалась очень близко к моему лицу.

«Это действительно классный бюстгальтер, правда, пап?» — спросила она, улыбаясь мне.

«Да, очень. Хороший выбор, вот…»

— Я имею в виду, присмотрись повнимательнее.

Прежде чем я успел среагировать, она расстегнула застежки спереди. Все это соскользнуло, и мне снова открылся прекрасный вид на упругую грудь моей любимой восемнадцатилетней дочери.

Я действительно боролся в этот момент. Мне пришлось сознательно побороть желание наклониться вперед и всасать ее молодую плоть. Именно это я обычно делал всякий раз, когда Ева сидела вот так у меня на коленях; Я люблю сосать женские соски. И в отличие от того, что произошло в торговом центре, между нами не было столика. У меня был беспрепятственный обзор крупным планом. Они были прямо здесь, всего в нескольких дюймах от моего лица.

— Что же ты тогда думаешь? Приятно… правда? — спросила она и вложила бюстгальтер мне в руки.

«Да… очень приятно…» — ответил я, все еще пытаясь проглотить комок в горле.

Я чувствовал, что должен выбраться из ситуации, но уже привязал себя к мачте, настояв на поддержке последнего упражнения моей дочери по повышению уверенности в себе. В этот момент было уже слишком поздно: мое тело застыло на месте, и у меня не было силы воли, чтобы оторваться сейчас. Кроме того, она сидела на мне. Мне пришлось бы физически оттолкнуть ее.

Затем, словно ледяной душ, на помощь пришел мой телефон. Он начал звонить, отвлекая мое внимание от моей чертовски сексуальной дочери. Перегнувшись через диван и взяв телефон с приставного столика, выяснилось, что прервала меня моя чертовски сексуальная жена. Обычно меня бы раздражало, если бы меня прервали в такой ситуации, но на этот раз я испытал настоящее облегчение. Теперь Али придется остановить этот соблазнительный натиск.

Проблема была в том, что она этого не сделала. Когда я взял телефон и поднес его к уху, Али хихикнула и откинула волосы назад, продолжая свой маленький танец на коленях, покачивая задницей взад и вперед.

«Да?» Я говорил в трубку, пытаясь отвлечься от соблазнительницы.

«Эй, детка, это я».

«Да, эй».

«Просто новости. Я еще не ушла, опоздаю, ты приготовил ужин?»

«Он сейчас просто тушится. Я отложу немного в холодильнике для тебя».

«Да спасибо.»

Али выгнула спину и наклонилась вперед, прижимая грудь прямо к моему лицу и озорно хихикая. Тем временем я старался не слишком отвлекаться на разговоры с женой.

«О, кстати… Я хотел спросить насчет следующей недели — у тебя есть минутка поговорить?»

«Да, конечно…»

«Я думала об изменении остановок…»

За этим последовал совершенно нормальный разговор с моей женой на одном конце, а на другом — совершенно ненормальная вещь, происходящая у меня на коленях. Пока Ева рассказывала о своих возможных планах на ближайшие дни, я просто продолжал:

«…ммм… угу… Ну, я думаю, что тебе лучше подходит… да, так что… конечно, делай так…»

Алиса тем временем хихикала и, казалось, получала огромное удовольствие, потираясь о мою промежность. Она провела рукой по волосам и играла с ними, молча улыбаясь и смеясь, дразня отца.

«Тебе это нравится?» — прошептала она, потирая свою обнаженную киску о мою выпуклость.

«Не сейчас. Прекрати». Я прошептал в ответ, пытаясь уловить, что говорит моя жена.

Как далеко она планировала зайти? Был ли у нее вообще план или она просто действовала импульсивно? Я попытался наклониться в сторону, частично для того, чтобы отвести лицо от соблазнительных сисек Алисы, частично для того, чтобы отодвинуть телефон подальше, чтобы микрофон не улавливал ее голос.

«Ты ее вылизал, да? Вот почему она такой громкой была» — прошептала Алиша и широко улыбнулась мне.

— Тсс! Прости, что ты говорила, дорогая?

«Ой, я просто подумала вслух — мне придется лечь спать пораньше, потому что мне нужно уходить в 5 утра…»

«Хотя да, это нормально».

«Я тоже думала вслух…» — вмешалась Али, все еще прижимаясь ко мне, все еще изо всех сил стараясь отвлечь меня.

«Стоп…» Я застонал, когда она еще более нетерпеливо потерла свою киску о мою промежность, буквально трахая меня прямо здесь, на диване.

Внезапно моя жена дала мне передышку, попросив самой поговорить с Алисой.

«Али здесь? Ты можешь дать ей телефон?»

«Конечно.»

Я поднял трубку, и Али взяла ее, встала и на благословенную секунду оставила в покое мою бушующую эрекцию.

«Привет, мама! Что случилось?»

Она начала о чем-то говорить с Евой, но я услышал только одну часть разговора.

«Да! Конечно. Да, я могу…»

Я на секунду подумал, что она сдается, но ошибся. Как только я вздохнул с облегчением от того, что ее нагота больше не прижималась к моему члену, она шагнула на диван и встала надо мной. Затем она подняла одну ногу и перебросила ее мне через плечо – я чувствовал, как каблук ее туфли царапает мою спину. Однако это была не самая большая проблема. На Али не было нижнего белья…

«Ты вылизал ее, не так ли…? Ну, я тоже хочу…» — прошептала она мне, потирая пальцами свою обнаженную киску, всего в нескольких дюймах от моего лица. Затем она схватила меня за волосы свободной рукой и крепко притянула меня между своими ногами.

Киска моей дочери была полностью выбрита. Когда мой рот прижался к нему, я сразу почувствовал запах ее выделений. Она была полностью мокрой. Разрываясь между собственной страстью и шоком от происходящего, я инстинктивно попыталась отстраниться. Али отреагировал немедленно.

«Не сопротивляйся». — прошептала она с тихим рычанием.

Она посмотрела на меня строго и явно решительно. Она не только была уверена в себе, но и была главной. Как и в тот раз в ванной, она не собиралась принимать «нет» в качестве ответа. Ее рука крепко держала мои волосы, не позволяя мне вырваться. Алиса заставлиа меня сделать то, что она хотела.

Мой рот упивался вкусом ее невероятной киски. Я позволил своему языку лизнуть внутреннюю часть ее щели, заставив ее застонать в ответ.

«Ммммм… Что? Нет, мама, я просто… да, просто делаю кое-что…»

Она была такая мокрая. Ее киска была практически переполнена соками.

«Да, мама… Конечно… Угу… Угу… ох… да…»

Я нырнул в неё языком. То небольшое сопротивление, которое у меня оставалось, исчезло. Мои руки скользнули вокруг нее и обхватили ее ягодицы, прижимая ее ко рту. Я пил из запретного колодца.

«Ой!» воскликнула она с удивлением.

«Ммммфллрф…» — пробормотал я, яростно прихлебывая и облизывая.

«Да! Да, я тебя слышу, мама… Ох… Да, он точно… да, продолжай…»

И я продолжал. Дыхание Алисы становилось тяжелее и хаотичнее, и ей, казалось, было трудно поддерживать разговор по телефону. Ее ноги также начали дрожать. Я чувствовал, как она дрожит в моих руках, пока я вылизывал ее. Я немного замедлился, отвлекая свое внимание от ее клитора и позволяя ей успокоиться.

«Минуточку, мама… подожди…»

Моя дочь посмотрела на меня сверху вниз. На ее лице было напряженное, почти сердитое выражение. Хриплым, рычащим голосом она скомандовала:

«Заставь меня кончить».

Затем она схватила меня за волосы и притянула к себе между ног, требуя, чтобы я закончил работу. Я сделал, как она сказала. Внешние губы… внутренние губы… клитор… все они привлекли внимание моего рта. Оно стало настолько сильным, что я едва мог дышать. Всего через минуту Алиса стояла на диване, обхватив ногами мою голову, и неудержимо тряслась.

«Ладно… мама… ладно, пора идти, пока…»

Я услышал, как она бросила телефон, и почувствовал обе ее руки на своей голове. Ее дрожь становилась сильнее, а голос – все отчаяннее.

«Заставь меня кончить! Папочка, я… ох… заставь меня кончить СЕЙЧАС!»

Я знал, что лучше ничего не менять, когда она была так близко. Я просто продолжал делать то же самое, доводя ее до крайности и наслаждаясь вкусом ее соков, вытекающих из нее, когда ее киска дергалась в оргазмических судорогах. Я хлебал восхитительные жидкости и держал ее задницу в своих руках, наслаждаясь сексом этой молодой женщины.

В конце концов она упала с дивана и приземлилась задницей на пол. Она перевела дыхание и рассмеялась.

«Ого! Это было потрясающе! Ого, я еле могу стоять…»

Она сняла туфли, чтобы было легче идти. Затем на нетвердых ногах она собралась с силами и на цыпочках поднялась наверх.

«Спасибо папа!» — сказала она и помахала мне рукой, исчезая.

Я едва мог в это поверить. Дело не только в том, что она заставила меня съесть ее, но и в том, что после такой невероятно горячей встречи она оставила меня там, сидящего одного на этом диване с самой большой и самой сильной эрекцией на свете. Спасибо? Вот и все?

Мне потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Затем я, наконец, пошел на кухню, чтобы умыться, поскольку мой подбородок стал липким от соков дочери. Я продолжил готовить ужин, нарезав немного хлеба к рагу. Через полчаса я крикнул Али, что ужин готов, хотя мои мысли были заняты чем угодно, кроме еды. Я все еще был возбужден. Часть меня хотела прыгнуть на нее, как только она снова спустится вниз. Однако когда она это сделала, она снова казалась совершенно нормальной, выглядела и вела себя так, как будто свидания на диване никогда не было.

Пока мы ели, я чувствовал себя немного неловко, но Али, казалось, совсем не спешила. Мы говорили о школе и последних новостях — ее поведение не указывало на то, что ее только что съел собственный отец. Мне также пришло в голову, что меня ждет довольно сильное посинение шаров. Судя по всему, сегодня вечером дело не пойдет дальше, и Еве пришлось лечь пораньше.

Ладно, мне придется с этим жить. Вчера у меня было два оргазма, так что я не голодал. Тем не менее, так разволноваться, а потом не получить удовлетворения… чувак, это умно. Я помыл посуду и прибрался, затем пошлел на пару часов посмотреть телевизор, чтобы отвлечься. К тому времени, как Ева вернулась домой, мне уже почти удалось перезагрузиться.

«Эй, детка, я дома!» моя жена позвонила из двери, когда вошла.

«Привет, сладкая. Я приготовил тебе ужин».

«О, спасибо… мне правда нужно в туалет…»

Она помчалась в туалет, а я достал из холодильника немного тушеного мяса и поставил для нее в микроволновку. Я также угостил ее хлебом с маслом и лимонадом.

«Оу, мой муженек-домохозяин приготовил мне ужин?» — ворковала она, подходя к столу.

«Все для такой красивой дамы, мадам».

Это была довольно простая, но питательная домашняя еда. Это то, что каждый любит после долгого дня. Мне всегда казалось, что это вполне естественно — тот из нас, кто пришел с работы, первым готовил ужин, так уж получилось, что чаще всего это был я. Я знал, как приятно прийти домой после долгого рабочего дня, а дома приготовленный ужин ждет. На самом деле это не имело большого значения; Я все равно уже готовил себе и Алисе…

Я сидел с женой и составлял ей компанию. Это было очень приятно. Она рассказала мне о работе, которую проделала в последнее время, о новых людях, присоединившихся к ее авиакомпании, и многом другом. Это был просто прекрасный вечер. После этого она пошла готовиться ко сну, а я вернулся, чтобы еще раз посмотреть телевизор. Я предпочел дать ей немного времени, чтобы как следует выспаться, прежде чем присоединиться к ней, поэтому некоторое время остался в гостиной. Когда я наконец устал, я тоже лег спать и приготовился ко сну.

После похода в ванную я постарался тихо пробраться в постель и не разбудить Еву. Двуспальная кровать на самом деле представляла собой две большие односпальные кровати, сложенные вместе с наматрасником сверху, поэтому движения с моей стороны не так легко ощущались с ее стороны. Я пошел спать, зная, что на следующее утро она уйдет, поэтому мне предстоит хороший воскресный завтрак с Алисой.

Меня разбудили. Сколько было времени? Я понятия не имел. Было еще темно. Что происходило? Я посмотрел вниз. У моих ног послышалось движение. Что это было за чувство? Я был настолько сонным, что мне потребовалась минута, чтобы осознать это. Затем я почувствовал, как что-то коснулось меня там внизу. Это было приятно. Мой мозг все еще работал медленно. Там был человек? В постели со мной? Делал что-то?

Когда мой мозг вышел из Страны грез и начал обрабатывать реальность, я заметил, что происходит. Алиса лежала в моей постели и стягивала с меня пижамные штаны. Ее рука уже пробралась туда и начала поглаживать меня между ног, от чего у меня затвердело, хотя я еще толком не проснулся. Когда я пришел в сознание, она прижалась ко мне своим ртом и начала сосать мой член.

Я попыталась сесть, но тут же почувствовала руку на своей груди, отталкивающую меня назад. Я услышал голос Алисы, приглушенный шепот:

«Тсссс, папочка… не буди маму…»

Ой. Ага. Было это. Я внезапно осознал, насколько это рискованная ситуация. Ева спала рядом со мной, всего в футе или двух от меня. И вот моя дочь снова собиралась сделать отцу минет.

Нервно я начал смотреть налево, не сводя глаз с жены. Это было зрелище, которое я действительно не хотел видеть — голова нашей дочери у меня на коленях, с моим членом у нее во рту.

«Уххх…»

Я застонал, не в силах сдержаться. Я прикрыл рот рукой. Али продолжала лизать и сосать, ее живой язык скользил по моей головке, прежде чем ее губы охватили всю головку. Это было потрясающе.

Одной рукой она обхватывала ствол, а в остальном использовала рот. Я почувствовал, как ее влажный рот неоднократно скользил вверх и вниз по моему члену, затем она переместилась к головке и провела время, облизывая и посасывая мои самые чувствительные места, прежде чем начать все сначала. Черт, у нее это хорошо получалось. То, как она уловила мою реакцию… Как будто она читала мои мысли. Она как будто знала, когда что-то становится слишком напряженным; затем она изменила ситуацию и сделала что-то еще, прежде чем сделать это снова через минуту.

Хорошо, подумал я. Это было нормально. Пока она вела себя так же тихо, как в прошлый раз… и пока я мог молчать, Ева этого не заметила бы. Она спала довольно крепко — она не собиралась просыпаться, пока мы сдерживали шум и пока я мог удержаться от движения. Однако это была небольшая проблема, потому что Алиса была настолько хороша, что мои ноги начали непроизвольно дергаться. Потом она сделала еще хуже.

Она подошла ко мне и начала скользить сверху. На ней была ночная рубашка, но, сев мне на колени, она подняла трусики и показала их мне.

«Что…?» — прошептал я, не видя, к чему она клонит.

Она улыбнулась и начала прижиматься ко мне, заставляя мой член скользить взад и вперед по ее обнаженной киске. Потом она наклонилась и прошептала мне на ухо:

«Я хочу трахаться, папочка…»

Это было плохо. Конечно, у нас не было возможности сделать что-то подобное! Не здесь! Ева наверняка проснулась бы, если бы мы слишком много двигались!

«Твоя мать здесь…!» Я протестовал.

— Тогда тебе лучше помолчать… — ответила она и пожала плечами.

Она продолжала двигаться медленно и осторожно. Ее киска скользила взад и вперед по моему члену, массируя нижнюю часть и делая ее скользкой от соков. Было темно, поэтому я мало что мог видеть, но чувствовал, что внизу становится все более и более скользко. Каждый раз, когда ее половые губы касались головки моего члена, мне приходилось с трудом сдерживаться, чтобы не застонать вслух – настолько сильными были ощущения.

Через минуту или две Алиша зажала руку между ног и подняла мой член к своей щели. Затем она села. Я почувствовал, как ее тепло окутало меня, пока она опускалась вниз. Я инстинктивно положил руки на ее задницу, ощущая ее молодую, гладкую кожу своими ладонями. Я начал просыпаться и осознавать, что мой член на самом деле был внутри моей дочери. Я нервно сглотнул, продолжая проверять жену, но она, казалось, все еще крепко спала.

Алиса начала прижиматься ко мне.

«Оооо… Папа, мне так приятно…»

«Да… так хорошо…»

Я мог только согласиться. Ее киска была удивительно тугой, хотя она была такой мокрой, что ей очень легко скользить вверх и вниз по моему члену. Бабочки дико порхали у меня в животе, и то нежное нервное покалывание, которое я почувствовал, когда она прижала ко мне свой рот, продолжало расти. Мои руки, руки, ноги… повсюду было сильное покалывание, вызванное риском того, что мы делали.

«Оооооо…» она продолжала стонать себе под нос.

«Шшш…» Я успокоил ее, и она кивнула, прижав одну руку ко рту.

Мне вдруг пришло в голову, что это ее первый раз. Это был первый раз, когда моя дочь почувствовала внутри себя мужской член. Ощущение покалывания стало еще сильнее. Это было так сильно, что мой член начал трястись и подергиваться внутри ее канала. Я лег на спину и закрыл глаза, не в силах сосредоточиться ни на чем, кроме удовольствия. Моя дочь продолжала трахать меня, явно наслаждаясь ощущением члена своего отца.

Это чувство росло внутри меня. Я был недалеко. Я становился все более обеспокоенным, поскольку чувствовал, что не могу перестать громко стонать. Мое тело делало небольшие непроизвольные толчки к ней – я просто не мог контролировать себя. Молчать становилось все труднее. Алиса наклонилась вперед, тяжело дыша мне в ухо.

«Ты заставишь меня кончить…» — прошептал я.

«Так?»

«Медленнее… медленнее… Я не могу удержаться…»

Она приподнялась на локтях и на секунду посмотрела на меня сверху вниз.

«Очень классно.» — сказала она со злой улыбкой и начала вертеть бедрами, прижимаясь ко мне. Она сделала невозможным сдерживание; ее тугая, скользкая пизда массировала весь мой член от головы до корня. Поскольку она была надо мной, я не мог вырваться. Я отчаянно пытался удержать ее, но не мог остановить ее силой, опасаясь разбудить Еву. Моя жена была рядом с нами, так что я не мог начать борьбу. Я прижал руку ко рту и попытался не застонать слишком громко. Алиса приподнялась, затем выгнула спину и скользнула взад-вперед надо мной, потираясь своей скользкой киской о мой чувствительный член.

«Хорошо, теперь ты можешь кончить…» — прошептала она.

Моя голова начала кружиться, и я не мог ясно видеть. Стон сорвался с моих губ как раз перед тем, как я сильно прижал руку ко рту, чтобы заглушить звуки. Мощные сокращения распространились по моим нижним отделам и начали стрелять во все, что у меня было между ног дочери.

Я почувствовал, как все там стало мокрым и скользким. Мой низ живота покрылся липкой спермой. Когда оргазм наконец утих, я посмотрел вниз и увидел, что мой член прижат к моему животу, а Алиса сидит на нем, ее киска все еще скользит взад и вперед по его нижней стороне. Она была такой мокрой, а стимуляция была настолько интенсивной, что я даже не заметил, как мой член выскользнул из нее, прежде чем я кончил. Потоки спермы хлынули мне на живот, и теперь она наклонилась вперед, терлась обо мне и размазывала ее между нами.

Я вздохнул с облегчением, когда понял, что не поместил свой груз в свою дочь-подростка. Сама эта мысль казалась настолько неправильной, что у меня дико закололо в животе. Я даже не знал, принимала ли она противозачаточные средства. В любом случае, сейчас это был спорный вопрос. Я просто почувствовал облегчение.

Больше всего меня порадовало то, что Ева нас не услышала. Я посмотрел в ее сторону и увидел, что она, казалось, крепко спала, точно так же, как и до прихода моего гостя. Алиса в конце концов соскользнула с меня и села на пол. Перед тем как уйти, она наклонилась и прошептала:

«Папа… не принимай душ. Я хочу, чтобы мои соки были на тебе».

Затем она ушла, соблазнительно покачивая круглыми бедрами, выходя за дверь. Всю ночь моя собственная сперма, смешанная с вагинальными соками моей дочери, оставалась размазанной по всей моей коже.

Черт, я начал чувствовать, что я больше не главный в отношениях. Моя дочь только что трахнула меня. Прямо рядом с женой, несмотря на мои протесты. В конце она дала мне разрешение кончить – так она это сформулировала. Казалось, она была полна решимости просто делать то, что хотела, когда хотела, независимо от того, считал я это хорошей идеей или нет. Поскольку она меня так возбудила, я не смог ей сопротивляться. Она была той, кто решал все.

Следующая неделя была практически полностью заполнена работой. У меня было много встреч, Ева снова была в эфире, а у Алисы было несколько крупных школьных проектов. В течение нескольких дней мой разум был занят повседневными проблемами и вообще не фокусировался ни на чем сексуальном. Поскольку Али тоже ничего не упомянула, жизнь на какое-то время как будто вернулась в нормальное русло. Она вела себя как обычная восемнадцатилетняя девочка, обращаясь со мной так, как любая девушка обращается со своим отцом. Все, что мы говорили друг другу, было чисто практическим.

Затем она снова все изменила, как будто это было пустяки.

«Мама уехала на эти выходные, да?» — спросила она, пока я просматривал документы городского совета.

«Да. Она останется в Лос-Анджелесе, так что…»

«Хорошо. Так можем ли мы сделать это снова?»

«Что делать?»

Мои мысли были заняты другими вещами, поэтому, когда она спросила меня об этом, я был искренне невежественен.

«Секс, дурачок! Можем ли мы заняться сексом?»

Мои уши загорелись от смущения, и я инстинктивно огляделся, чтобы проверить, не услышал ли ее кто-нибудь, хотя я знал, что Ева ушла за покупками.

«Ууу… я имею в виду…»

«В прошлый раз было так хорошо, поэтому я хочу еще. Я просто была так занята этими проектами. Но я хочу это поскорее. Хорошо? Хорошо».

Она ушла. Опять очень резко. Она просто сказала эти вещи, как будто это были самые естественные вещи на свете, и ушла. Как сделала бы ее мать. Учитывая нашу занятую жизнь, мы иногда планируем подобное. Полагаю, я должен был быть рад, что она не набросилась на меня прямо здесь. Ева, вероятно, не отреагировала бы хорошо, если бы пришла домой из Walmart и увидела бы, как ее дочь скачет на члене отца.

Я посмеялся над абсурдностью этой идеи. Блин, как мы вообще до этого дошли? Я так и не понял этого, если бы… Может быть, мне стоит провести еще один сеанс терапии с Алисой и выяснить, откуда взялись все эти идеи. Некоторые идеи для вопросов начали приходить мне в голову, и я записал их, чтобы использовать позже. У меня также есть идеи для других вещей…

В ту пятницу я чувствовал все большую тревогу по мере приближения времени. Секс с Алишой, вот что будет, я это сейчас понял. Она сказала, что хочет этого, поэтому я знал, что она это сделает. Я также понял, что не собираюсь ее останавливать. Это было слишком заманчиво. Хотя потворствовать этим побуждениям казалось неправильным, я чувствовал себя бессильным остановить это.

Я приготовил нам ужин, как обычно. Ева собрала свою ночную сумку — небольшой черный чемодан на колесиках, идеального размера для коротких ночевок. Часть меня хотела, чтобы она не уходила. Это то чувство, которое испытываешь, когда приближаешься к вершине американских горок. Мое сердце забилось быстрее, когда я посмотрел на настенные часы и увидел, что приближается час отъезда моей жены.

Али, напротив, казалась совершенно расслабленной. Она просто сидела с нами за столом, ела и улыбалась, как будто все было нормально. Я не мог не задаться вопросом, что происходит у нее в голове. Было ли оно таким же, как у меня? Неужели она тоже ждала этого вечера со смесью предвкушения и страха? Когда Ева наконец собралась уйти на ночь, я нервничал, как подросток, идущий на первое свидание.

Я последовал за Евой в холл, чтобы проводить ее. Уходя, она подарила мне долгий интимный поцелуй и прижалась ко мне – именно то, что, как она знала, меня возбуждает.

«Надеюсь, ты проживешь здесь без меня все выходные…?» — прошептала она, слегка сжимая мой член и разворачиваясь, чтобы уйти.

«Я собирался сказать что-нибудь о наслаждении видом твоего ухода, но это уже устарело, не так ли. Мне скоро придется придумать что-нибудь новое, чтобы похвалить твою задницу».

«Ну, у тебя есть все выходные, чтобы подумать об этом. Эй, Али! Позаботься о своем отце вместо меня, хорошо?»

Алиса появилась позади меня и помахала на прощание матери.

«Да, мама, я очень хорошо позабочусь о папе».

Я оглянулся и увидел, как она подмигивает мне. Я нервно сглотнул, когда она исчезла в гостиной. Ева вышла за дверь и направилась к ожидающему такси, и мы помахали ей рукой на прощание, прежде чем она умчалась. Я остался там с дочерью. Моя помешанная на сексе и самоуверенная дочь-подросток.

Куда она пошла? Закрыв за собой дверь, я ничего не услышал. Было совершенно тихо, если не считать тиканья часов на стене. Она поднялась наверх?

«Али, ты хотела провести сеанс сегодня вечером?» Я позвал. «Я подумал о нескольких…»

Меня прервал вид Алисы, стоящей у лестницы. Совершенно голой. Ее красивое подростковое тело, завораживающее зрелище; ее удивительно упругая грудь среднего размера, ее круглые бедра, ее выбритый холмик… вся она на виду, прямо здесь, в анфас. Я был в оцепенении.

«Моя комната!»

Она повернулась и открыла мне потрясающий вид на свою задницу, поднимаясь по лестнице. Я думал, что у нее закончились способы меня удивить – очевидно, я ошибся.

Мы направились в ее комнату, и она, как обычно, легла на кровать. Я сел на стул рядом с ней, изо всех сил пытаясь сосредоточиться на процессе приведения ее в состояние транса. Обычно это занимало минут десять, может, пятнадцать. На этот раз я был так отвлечен видом ее обнаженного тела, лежащего на кровати, что прошло не менее получаса, прежде чем я убедился, что она полностью в трансе.

Как обычно, я начал с некоторых основных вопросов и терапевтических утверждений, чтобы заставить ее открыться. Однако в конце концов я почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы копнуть немного глубже.

— Итак, Али…

«Ага…»

«В последнее время ты делаешь что-то новое».

«Ага.»

«Вещи, которые тебе нравятся».

«Да. Они мне нравятся».

«Это хорошо…» — сказал я, зная, что, хотя такого рода поощрение работало в направлении повышения ее самооценки, оно также приближало ее к тому, чтобы делать все больше и больше.

«Да, это действительно хорошо».

«Что заставило тебя заняться сексом?»

«Это захватывающе. Меня покалывает».

«Почему ты хотела заняться сексом со своим отцом?»

«Еще покалывание. Да. Покалывание…»

Я не был уверен, что она имела в виду, но это звучало знакомо. Может ли она говорить о том же чувстве, что и я? Это нервное покалывание, которое начиналось в желудке и распространялось повсюду всякий раз, когда я думал о том, как неправильно с моей стороны заниматься сексом с дочерью? Меня все еще отвлекал вид ее наготы — ее груди возвышались, как два холма на вершине горы, а ее грудь поднималась и опускалась при дыхании. Она просто лежала там, выглядя такой чистой и ангельской, но я знал, что под ней скрывается нечто большее.

Я продолжал исследовать, но мне не удалось добиться от нее большего. Когда она была загипнотизирована, ее реакции были ограничены; они были краткими и по существу, как будто они не требовали пояснений. Вероятно, так оно и было, по ее мнению. Для постороннего человека такие ответы не всегда имеют смысл. Я решил быть более прямым и посмотреть, сможет ли она вспомнить подробности.

«Что заставило тебя сделать отцу минет?»

«Я этого хотела. Мама это любит ему делать. Я тоже этого хотела, поэтому я это сделала».

— Ты просто хотела этого?

«Да. Я могу получить то, что хочу. Делай то, что хочу».

— Папа тебе это сказал?

«Да. Я хочу отсосать ему… поэтому я это делаю».

«Почему ты хочешь?»

«Мне нравится вкус».

«Вкус?»

«Да… и когда он стонет».

«Мм…?»

«Стонет для меня, да».

— Он стонет по тебе?

«Да, я делаю это. Я заставляю его стонать».

«Ага…»

«Затем он кончает для меня. Я заставляю его. Потом меня покалывает».

«Верно…»

В этот момент я был тверд как скала. В моем возбужденном мозгу было миллион мыслей, но я придерживался того, что запланировал ранее. Моя рука протянулась и начала гладить ее обнаженную кожу, прикасаясь к ней, пока я продолжал говорить.

«Здесь покалывает?» — спросил я, поглаживая ее живот.

«Ага.»

«И здесь, в твоей груди…?»

«Да, покалывает…»

Я продолжал гладить ее бархатную кожу до самой шеи, затем двинулся вниз по ее рукам и коснулся ее до самых кончиков пальцев. Как оказалось, её тело покалывало везде. Я продолжал.

«Ты чувствуешь, как мягкое прикосновение скользит по вашему животу… это возбуждает и заставляет тебя чувствовать тепло внутри… Теперь вниз по бедрам… вниз по внутренней стороне колен… медленно вниз к ногам… Ты чувствуешь оно покалывает, и оно приятное и теплое…»

«Ммммм…»

«Ты чувствуешь, как руки твоего отца касаются тебя…»

«Да…»

«…и от этого чувствуешь себя тепло, расслабленно и комфортно…»

«Ммм… еще… хочу еще…»

«Ты хочешь больше?»

«Да. Член. Я хочу…»

«Хочешь член?»

«Да. Папы».

«Ммм… и где тебе сейчас нужен член твоего отца?»

«Во рту, да. Да. Я хочу, чтобы это было у меня во рту».

Рот у нее был открыт, она глубоко дышала, язык облизывал губы. Я больше об этом не думал, просто встал и стянул штаны. В этот момент на моих боксерах появилось мокрое пятно.

Я наклонился и расположил свой член прямо возле ее головы.

«Можешь ли вы увидеть его член рядом с собой? Если ты повернешь голову, ты увидишь…»

Она быстро повернула голову и втянула меня в себя прежде, чем я успел закончить предложение. Я сразу застонал. Ощущение ее влажного рта было просто превосходящим все остальное, и вид моей дочери, лежащей с моим членом во рту, заставил дрожь пробежать по моей спине.

«Ох… это приятно…»

«Мммммххх…»

«Ты чувствуешь, как его член пульсирует у тебя во рту…»

«Мм…»

«Это тебя заводит, не так ли…»

«Ммм!»

Она двигала головой вперед и назад, скользя ртом по моему члену. Единственной проблемой была странная поза, в которой я стоял. Для Али она тоже не была идеальной; лежать на спине с повернутой в сторону головой было не лучшим способом делать это. А еще мне очень… очень хотелось снова ее трахнуть. Разрываясь между желанием проникнуть в нее и позволить ей продолжать использовать свой рот на мне, я в конце концов заставил себя отойти.

«УУУ!» Алиса протестовала.

«Ты чувствуешь себя спокойно и расслабленно…»

Я держал руку на ее голове и сумел ее успокоить.

«Эм-м-м…»

«Ты уверена, что сможешь получить то, что хочешь…»

«Ага…»

«Ты хочешь почувствовать член отца внутри себя…»

«Да, я хочу это. В моей киске».

«Ты чувствуешь, что это вот-вот произойдет, и чувствуешь, как твое тело расслабляется, готовясь к этому».

«Ага…»

Я снял с себя всю одежду и лег на нее, продолжая произносить ей эти маленькие предложения, которые подтверждали то, что она уже хотела. Это сработало на удивление хорошо. Ею можно было управлять. Когда я лег на нее сверху, она с готовностью раздвинула для меня ноги, открываясь и приветствуя своего возлюбленного. Я продолжал поглаживать ее грудь, целовать ее мягкую кожу, занимая позу.

«Ты чувствуешь, как оно касается твоей киски, готовясь скользнуть внутрь тебя…»

«Ага…»

«Тебе от этого хорошо…»

«Да. Так хорошо».

Ее голос был шепотом, почти дрожащим, но все же спокойным. Теперь я чувствовал, как кончик моего члена касается ее отверстия. Она была мокрая, переливаясь соками, смачивая все, что соприкасалось с ее нежным цветком.

«Оно проникает внутрь тебя…» — прошептал я, и мой собственный голос тоже начал дрожать, когда это чувство одолело меня.

«Да, да…» — прошептала она в ответ.

«Ты чувствуешь, как оно тебя наполняет…»

«Мм… мхм…»

«Что ты чувствуешь?»

«Покалывает… покалывает… в животе покалывает…»

Я полностью погрузился в нее и почувствовал, как ее руки и ноги обвили меня. Ее тугой, скользкий канал сжал мой член и массировал его от основания до чувствительной головки. Я не мог не застонать от удовольствия, невольно вонзаясь в нее, как сделал бы любой мужчина, находясь внутри такой удивительной женщины. Я чувствовал ее дыхание у себя в ухе, ее хныканье заставляло мой желудок сжиматься в волне возбуждения. Было в этом что-то такое неправильное… настолько плохое… что все вернулось на круги своя, чтобы почувствовать себя хорошо.

«Теперь…» — простонала я, вынужденный перевести дух после всего лишь нескольких слов. «Я собираюсь… отсчитать… от десяти…»

«Ухх…»

«Когда я дойду до нуля… ох… ты… проснешься и почувствуешь… возбуждение и… полное желание…»

«Ага…»

«Десять… ты чувствуешь себя очень хорошо… от того, что тебя трахают… вот так… Девять… ты чувствуешь, что… ты достигла… своей цели… Восемь… у тебя такое ощущение, что… ты можешь всё… Семь… Боже мой, Алиса, ты такая… чертовски узкая…»

Я поднял ее ноги и согнул их назад, сложив ее так, что ее ступни оказались почти над головой. Она была настолько гибкой, что это вообще не казалось проблемой; она просто подчинилась моей воле и позволила мне делать то, что я хотел. В этом положении я мог легко проникнуть в нее до конца, опускаясь до дна и прижимаясь к ее внутренностям. Это заставило меня почувствовать себя огромным.

«Шесть… ты просто… любишь, когда тебя трахает… твой отец… не так ли…?»

«Да папочка…»

«Пять… ты чувствуешь это… то покалывание, которого ты так жаждала… распространилось по всему телу…»

«Хааа…»

«Четыре… ​​тебе хочется… сказать это вслух… как тебе это нравится…»

«Да, папочка… Мне это нравится… Мне нравится твой член… внутри меня…»

«Три… ты хочешь, чтобы твой отец… постоянно трахал тебя…»

«Да, трахни меня, папочка… трахни меня, трахни меня…»

«Два… ты чувствуешь… получаешь оргазм… он приближается… все ближе и ближе…»

«Ух! Ух!»

«Один… ты собираешься кончить!»

«Да… да!»

«Нуль…»

Алиса открыла глаза. На мгновение на ее лице появилось выражение удивления, а глаза забегали по сторонам, словно оценивая ситуацию. Затем все ее тело вздрогнуло. Поскольку я прижал ее к себе, она не могла пошевелиться, но я чувствовал, как ее киска сжимается и спазмируется, когда она кончает.

«ОООХ!»

«Вот и все… кончи для меня…» — прорычал я, пытаясь удержать ее, оставаясь при этом погруженным в нее.

«Ой ой!» она продолжала кричать, ее ноги дергались в воздухе над головой.

Несколько секунд спустя она, казалось, встряхнулась и моргнула, чтобы сосредоточиться. В конце концов, она посмотрела на меня, глядя мне прямо в глаза, все еще с тем же удивленным выражением лица. На секунду это почти заставило меня забеспокоиться, но затем ее лицо сменилось сияющей улыбкой.

«О, папа, я не знала, что это может так работать… Это потрясающе! Трахни меня! Еще!»

Так я и сделал. Я позволил своему желанию полностью взять верх, используя тело дочери для своего удовольствия. Мои руки лежали на ее коленях, удерживая ее в согнутом назад положении, полностью открытой для проникновения. Я держал себя в прямом положении сверху, мой вес был полностью перенесен на ноги и руки, чтобы я мог использовать вес своего тела, чтобы наносить ей удары каждый раз, когда я толкал вниз. Алиса кричала от боли каждый раз, когда я входил в нее снизу. Мы подпрыгивали на матрасе, вверх и вниз при каждом ударе.

Ее лицо было таким красивым. Жемчужины пота покрывали ее кожу, румянец растекался по ее щекам… На ее лице было выражение одновременно удовольствия и боли, одновременно шока и удивления, но также и решимости, как будто она хотела продолжать. Между ее глазами появилась морщинка, придавшая ей напряженное выражение, но ее стоны подсказали мне продолжать. Она также продолжала царапать мою спину, притягивая меня к себе и тяжело дыша.

«Ураааааааааааааааааааа, Али, ты чертовски хороша…!» Я застонал между собственными звуками удовольствия.

«ДАААА! ФУ-УУУУ…… МИЭ… МУУ-УУИ…!»

Казалось, она больше не могла говорить – во всяком случае, не могла связать слова. Она просто начала визжать. Громче и громче, затем все выше и выше. У меня начали болеть уши, но я заглушил это. Она потеряла контроль над своими руками и ногами; они просто тряслись и пинались, пока ее отец ебал ее маленькое подростковое тело. Быстро выяснилось, что я тоже больше не могу говорить. Я был просто пускающим слюни первобытным животным.

«УУУРУРГХ!»

Я почувствовал, как оргазм напряг каждую мышцу нижней части моего тела. Мои ноги начали подводить. Всю паховую область свело судорогами. Не думаю, что я когда-либо кончал так сильно. Я ревел и кряхтел, толкаясь глубоко в нее, выпуская все это наружу. Али тоже это почувствовала.

«О БОЖЕ МОЙ! ПАПА… КОНЧИЛ ВНУТРИ МЕНЯ… О БОЖЕ, БЛЯ!»

Я кончил так сильно, что казалось, что я закачиваю галлоны спермы в глубины моей дочери. Я продолжал толкаться так глубоко, как только мог, опускаясь вниз и прижимаясь к ее внутренностям, в то время как все мое тело тряслось и дрожало, когда мышцы рук и ног начали терять энергию. Я издал какие-то первобытные звуки, бессвязно кряхтя. Алиса тоже продолжала визжать, практически выла от смеси экстаза и боли, жадно принимая мое семя струящимися потоками.

Я мог видеть, как теперь покраснело все ее лицо, покраснение распространилось и по ее груди. Мы оба продолжали задыхаться, обильно потея, наши тела с каждой секундой становились все более скользкими. Наконец Али смог справиться с хриплым шепотом:

«О Боже… покалывает… повсюду… Пожалуйста, пожалуйста, продолжай делать это вечно…»

Мы лежали так несколько минут, тяжело дыша, хрипя и визжа, пока оба начали спускаться с горы оргазмического безумия. Я все еще чувствовал ее ногти на своей спине. Царапае. Я чувствовал, как ее киска все еще сжимается вокруг моего члена, скользкая от смеси наших жидкостей.

Было так приятно лежать на ней вот так, с согнутыми назад ногами над головой. Она была полностью обнажена, полностью уязвима — я мог делать все, что хотел. Мой вес лежал на ней, толкая меня внутрь. Так глубоко… Я снова начал двигать бедрами, прижимаясь к ней, толкаясь глубже, заставляя ее извиваться и хныкать, когда мой член терся о ее шейку матки.

Не заметив, насколько это безумно, я просто продолжил. На этот раз медленнее, менее грубо и интенсивно, но все равно. Мой член все еще был твердым внутри, пульсируя и пульсируя, массируемый постоянным сжатием ее скользкого канала. Ее киска теперь была настолько гладкой, что, несмотря на тугость, почти не было трения. Комнату наполнили неряшливые хлюпающие звуки и громкие шлепки моей кожи по ее коже. Она начала стонать громче — сначала кротко, затем громче и решительнее, когда поняла, что я не остановлюсь. Она вскрикнула, словно в знак протеста:

«Ох… нет… папочка!»

Я продолжал идти. Мне пришлось. Я не мог остановиться. Мне пришлось продолжать трахать потрясающую киску моей дочери. Глубоко. Глубже.

«Собираюсь… трахнуть тебя… жестко… детка… возьми это…» Я просто застонал ей на ухо.

«Да, да, папочка, используй меня… используй свою маленькую принцессу… трахни меня, как маму…»

Я прижимался к ней снова и снова. Громкие шлепки наполнили мои уши вместе со звуком все более хриплого голоса моей дочери.

«Да, папочка, да, трахни меня…»

«Я снова кончу…»

Ее голос стал неистовым.

«Да… Залей эту сперму в меня. Залей эту сперму в меня, о Боже, она так приятно покалывает… повсюду… просто подумай об этом…. залей эту сперму в меня, наполни меня своей хм, папочка…!»

После этого ее голос почти пропал от всех воплей. Осталось лишь едва слышное шипение.

Было так неправильно делать это, но я знал, что не собираюсь останавливаться. Я не мог. От этого покалывания в животе стало еще сильнее; оно распространилось до самых пальцев ног. Но я продолжал идти. Я уже однажды кончил ей в киску. Я мог бы сделать это снова. Я закрыл глаза и сосредоточился на этом ощущении.

Я кончил снова. И снова глубоко внутри нее. Я застонал и надавил на дно, как будто мое тело инстинктивно хотело протолкнуть мой член через ее шейку матки и внести мое семя прямо в ее матку. Моя малышка хрипло визжала подо мной, почти не потеряв голоса. Ее лицо выглядело таким красивым: покрасневшим и влажным от пота, с напряженным выражением лица, как будто она находилась в состоянии постоянного оргазма.

Я рухнул на нее сверху, полностью опустошенный. Я отпустил ее ноги, и наши потные тела просто переплелись, превратившись в массу липкой плоти. Я никогда не чувствовал себя ближе к Алисе, чем в тот момент. Эта запретная любовь была тем, чем мы теперь делились, секретом между отцом и дочерью. Я поцеловал ее и уснул.

Я проснулся через час, чувствуя головокружение и обезвоживание. Покрывала и простыни были липкими и скомканными, частично брошенными на пол. Я вылез из кровати и спустился вниз, в свою комнату. Там я схватил бутылку с водой, которую моя жена обычно держала на столе. Я все это выпил и снова уснул. Когда я снова пришел в себя, был субботний полдень. Я, спотыкаясь, встал с кровати и пошел в ванную, по пути осознав, насколько скованно и болезненно я себя чувствую. Как будто я накануне играл в футбол.

После долгого расслабляющего душа я пошел позавтракать. Ну, обедать уже, собственно говоря. Я не мог припомнить, чтобы спал так долго с тех пор, как был студентом. Не то чтобы я мог припомнить, чтобы в последнее время у меня была такая дикая сексуальная выходка, так что, думаю, это было справедливо. У нас с Евой была прекрасная сексуальная жизнь, но, кажется, я помню, что когда мы впервые встретились, она была еще более захватывающей. Тогда это казалось чем-то новым и особенным, как будто мы вместе отправились в путь открытий. Мы также долгое время скрывали это от родителей, тайно делая это в секретных места. Это было примерно так. Определенно табу, определенно секрет.

Я приготовил немного бекона и яиц, не торопясь сидел за кухонным столом, ел бутерброды и выпивал несколько чашек кофе. Первый час я нигде не мог видеть Алису, но потом услышал шум наверху. Стуки и шаги, затем закрывается дверь, затем включается душ. Она спала даже дольше, чем я. Неудивительно: для нее это тоже было изрядно утомительно, хотя я был на вершине. Кроме того, для такого подростка, как она, спать долго не было чем-то необычным.

Когда она наконец спустилась вниз, я снова почувствовал себя немного неловко. Я снова почувствовал, что нам действительно не следовало делать то, что мы сделали. Будучи взрослым, я был тем, кто должен был остановиться, прежде чем дело зашло слишком далеко, и мне было стыдно, что я так потерял контроль. Что я совершил такую ​​гадость и грязность со своей собственной дочерью. Что я позволил своим первобытным инстинктам, своим побуждениям полностью взять под контроль моим разумом. Я превратился в хрюкающего зверя, думая только об одном.

Оглядываясь назад, я понимаю, что она вообще не была моей дочерью. Во время этого безумного, сумасшедшего траха я превратил ее в дыру, в которую можно было засунуть свой член. Для меня она даже не была женщиной – просто вещью, которую я мог трахать. Я не учитывал ее нужды и желания, я просто следовал своим первобытным побуждениям, используя ее тело для собственного удовольствия. Я делал то же самое со своей женой, ей это нравилось… но я не хотел так обращаться со своей дочерью. Ну, она не то чтобы протестовала — даже подбадривала меня. Чувак, мы как будто сошли с ума.

В конце концов Али спустилась вниз. На ее лице было усталое выражение, и она была одета в типичный удобный домашний выходной наряд — мягкие спортивные шорты и простой топ-стринги. Я мог сказать, что под ней не было бюстгальтера, и мне пришло в голову, что несколько недель назад я бы не заметил подобных вещей.

Ее волосы все еще были мокрыми, и казалось, что она предприняла лишь вялую попытку их высушить. Она подошла к моему столу и опустилась напротив меня, бормоча хриплым голосом:

«Мм… бекон…?»

Я передал ей тарелку, и она быстро приготовила себе сэндвич с беконом и яйцом, прежде чем съесть его, как голодный хищник. Меньше чем через минуту она встала и вышла из-за стола, чтобы пойти посмотреть телевизор в гостиной. Когда она ушла, я заметил, что она хромает. Ей удалось добраться до дивана, но ходить ей явно было трудно, как будто у нее растяжение или что-то в этом роде. Я убрал со стола и пошел проверить ее.

«Что с твоей ногой, ты поранилась?»

Она ответила слабым голосом, как будто была на концерте, и кричала до тех пор, пока у нее не заболело горло.

«Да, совсем немного… ну, ты это сделал».

— Э… я?

«Да, прошлой ночью было очень тяжело. У меня болело все внутри».

«Ох… я…»

Я собирался извиниться, когда увидел ухмылку на ее лице.

«Не извиняйся. Это было потрясающе — меня так ещё не ебали. Не могу дождаться, чтобы сделать это снова. Знаешь, мне просто нужно сделать перерыв на несколько дней».

«Э-э… ​​о, это… нормально…»

«Хотя я все еще могу пользоваться своим ртом. Хочешь, я тебе отсосу?»

«Эм… нет-нет, я в порядке…»

«Хорошо. Можешь сделать мне чаю? У меня болит горло».

«Да… конечно».

И вот оно снова, то удивительно расслабленное отношение, которое она проявляла ко всему, что связано с сексом. Она могла за две секунды перейти от предложения секса к просьбе о чае — как будто мы делали это годами.

Я вернулся на кухню, чтобы приготовить ей чай с медом — лучшее, что я знал от боли в горле. Вчера вечером я тоже был довольно громким. Я принес ей большую кружку чая и себе поменьше, сев в кресло напротив нее. Потом мы просто сидели какое-то время, ничего не говоря, пили чай и смотрели новости. Я не совсем уловил, что это за истории, — меня отвлекали мысли об истории, которая развивалась под моей собственной крышей. В конце концов, я не мог больше ждать.

«Алиса».

«Хм?»

«То… что мы делали было горячо…»

«Чертовски».

«Э-э… да…»

«Весело, правда? Это потрясающе».

«Ах, да… просто… не стоит ли нам поговорить о…»

Она прервала меня, слишком сильно поставив кружку на стол. Не агрессивно, но недалеко от этого.

«Ладно, ты хочешь «поговорить»? Тогда давай поговорим. Я люблю трахаться, ладно? Мне нравится заниматься с тобой сексом, и теперь, когда я узнала, насколько это здорово, я хочу продолжать это делать. Вот. Разговор закончен.. «

К ней начал возвращаться голос, но она пыталась меня сбить с толку, это было ясно. Мне это не понравилось, поэтому я покачал головой и ясно сказал ей:

«Нет, мне еще нужно кое о чем поговорить. У меня есть… вопросы».

Эли снова взяла кружку и вздохнула, ожидая, пока я продолжу.

«Во-первых… как все это началось?»

«Что, секс? Прошло уже какое-то время».

«Нет, я имею в виду… тебя и…»

«Я и секс? Я подросток, пап, я возбуждена примерно 24 часа в сутки, 7 дней в неделю.».

«Серьезно, Эли. Разве это не немного странно?»

«Странно, как?»

«Потому что я твой отец? Делать это со мной, не кажется ли тебе…?»

«В этом весь смысл, не так ли? Вот что делает его таким хорошим. Это потрясающе. Ничто никогда не вызывало у меня такого ощущения покалывания. Это так волнующе…»

«Но это кажется каким-то… неправильным…»

«Да, знаю!»

Она энергично кивнула с восторженной улыбкой. Я знал, что она имела в виду. Я не мог отрицать, что ощущал такое же волнение – мне казалось, что она могла это сказать, просто взглянув на меня.

«Итак, мне все еще интересно это… Я имею в виду, как это началось. Я это сделал? Наши сеансы…?»

«Наши сеансы? Какое они имеют к этому отношение?»

«Меня просто смущало… Те вещи, над которыми мы работали… повлиял ли я на тебя и заставил ли тебя захотеть это сделать?»

Алиса посмотрела на меня как на инопланетянина. Частично удивление, частично отвращение, частично неверие.

«Тебе интересно, вызвал ли гипноз у меня желание заняться с тобой сексом?»

«Ну да…»

«Я думала, ты профессионал. Нельзя никого загипнотизировать, чтобы он делал то, чего он не хочет, дурачок, ты этого не знал? Нет, я давно хотела это сделать. Гипноз просто помог». Я выхожу из своей скорлупы, понимаешь. Действую так, как я хочу, не думай так много об этом, просто делай это».

Я сидел неподвижно, ничего не говоря, просто слушая. Это имело смысл. Кроме того, я почувствовал облегчение. Это был не я. Я не заставлял ее делать это. Я не мог. Алиса на какое-то время закончила говорить и просто сидела неподвижно, глядя на меня. Затем она продолжила:

«Мне нравится это делать. Это так грязно. Я люблю думать о грязных вещах. Одна только мысль о том, как я сосу твой член, заставляет меня чувствовать себя так хорошо и покалывать в животе… и когда я действительно это сделала, покалывание становилось все сильнее и сильнее. Потом, войдя в меня, я почувствовала тепло внутри, и у меня по спине побежало покалывание и дрожь, как… как будто я боялась, что меня поймают за чем-нибудь нехорошим…»

«Да… я понял». — сказал я, наконец заговорив. «Но почему я? Почему бы не… кто-нибудь другой? Ты могла бы начать встречаться с парнем из школы или…»

«Ты меня не слышал? Может быть, я не хотела ни с кем встречаться, потому что для меня есть только один мужчина, папа. Может быть, ты для меня единственный, и мне просто нужна была уверенность, чтобы сделать первый шаг. Ты даришь мне бабочек! Меня от этого покалывает, и я хочу этого чувства все время! Я хочу отсосать тебе, и я хочу чувствовать, как твой член скользит во мне и выходит из меня, видеть твое лицо и слышать стон твоего голоса в моем ухе когда ты внутри меня… То, что ты мой отец, это самое лучшее. Это было потрясающе, когда я заставила тебя поддаться искушению, когда я заставила тебя чувствовать себя так хорошо, что ты не мог удержаться от того, чтобы позволить мне то, что я хотела…»

В этот момент Алиса закрыла глаза и положила руку на шорты. Она начала трогать себя, мечтать, рассказывая о вещах, которые ей так хотелось делать. Я тяжело сглотнул, начиная чувствовать то же самое.

«Прошлой ночью было так хорошо. То, как ты использовал меня, поддавшись искушению и вытрахав из меня все дерьмо… Я имею в виду, мне нравилось заставлять тебя кончать своим ртом – было очень приятно слышать, как ты рцгаешься и стонешь перед тем, как ты кончишь, а потом чувствовать, что я действительно могу сделать что-то, от чего мой большой, сильный папочка потеряет контроль и выстрелит вот так… ох, мне это нравится… но… думаю, мне понравилось то, что меня еще больше использовали как куклу для траха. Просто чувствовать, как ты прижимаешь меня и долбишь мою киску, это было похоже на то, как будто тебя трахает медведь. И когда ты кончил в меня! Ух ты! Это заставило меня кончить… так сильно!»

«Э-э, да… насчет этого…» Я попытался прервать её, но меня охватило чувство трепета.

«Мне нравилось осознавать, что это сделал ты. Я лежала без сна, думая об этом всю ночь – думаю, я не засыпала до четырех часов утра. Я просто не могла перестать думать о том, как это была твоя липкая, липкая каша, из-за которой мои внутренности стали скользкими. Это так чертовски грязно… слышать стон папочки в ухе, чувствовать твое тело сверху, чувствовать, как твой член дергается внутри меня, когда ты впрыскиваешь в меня свою сперму, наполняешь меня… уххх…»

Алиса замерла на несколько секунд, ее тело напряглось, когда она мастурбировала, вспоминая события прошлой ночи. В конце концов, она расслабилась и откинулась на диване, испустив долгий вздох удовлетворения.

— Э… ты только что…?

«Да… да… Меня это так заводит…» — ответила она, когда на ее лбу начали выступать капельки пота.

В конце концов она встала и неловко подошла ко мне, видимо, ей все еще было трудно идти прямо. Она села боком ко мне на колени, обвила руками мою шею и посмотрела на меня.

— Итак, что ты собирался сказать?

«Ах, да… насчет того… что я вошел в тебя… это нормально?.. Я имею в виду, ты…»

«Почему ты не хочешь оплодотворить свою молодую, плодовитую дочь?» — сказала она кокетливо.

Сама эта мысль вызвала у меня бабочки. Нервный озноб пробежал по моей спине. Нет, не совсем… но в тот момент я понял, что даже если бы вчера вечером я знал, что собираюсь сделать ее беременной, я бы все равно не смог остановиться. Ощущение того, насколько это неправильно, делало это еще более соблазнительным.

Алиса наклонилась вперед и нежно поцеловала меня.

«О, не волнуйся, мама давным-давно назначила мне противозачаточные средства. Это тоже хорошо, потому что вчера вечером ты влил в меня огромную порцию спермы. Я имею в виду, она продолжала выходить, когда я принимала душ, но.. . Да, я думаю, там еще кое-что осталось».

Я улыбнулся ей в ответ, чувствуя почти гордость. Большинству парней нравится чувствовать себя мужественными, и я думаю, я не исключение. Я также чувствовал бабочек в моем животе, все еще вызывая это чувство покалывания каждый раз, когда она упоминала что-то о том, что моя сперма находится внутри нее.

— Думаю, это… тогда ладно. В конце концов мне удалось ответить.

«Да, нет, это была бы полная путаница, потому что тогда моя дочь была бы еще и моей сестрой… и твоя внучка тоже была бы твоей дочерью… или сыном, я думаю… и….. . нет, слишком странно».

Она наклонилась вперед и снова поцеловала меня. На этот раз дольше. Это был долгий, мягкий, интимный поцелуй, которым я обычно делюсь только с ее матерью. Она придвинулась ко мне ближе и тяжело вздохнула, разорвав поцелуй, но через полсекунды снова поцеловала меня. Я чувствовал, как ее язык нежно ищет мой, когда ее губы приоткрылись. Вскоре мы целовались, как пара возбужденных влюбленных подростков. Ее руки продолжали гладить мои волосы, мои продолжали касаться ее обнаженной кожи под верхом.

Наконец она посмотрела на меня мечтательными глазами и умоляюще прошептала:

«Но я хочу, чтобы ты продолжал кончать в меня, папочка… Я хочу, чтобы ты продолжал пытаться оплодотворить меня. Это было бы так неправильно, но не позволяй этому остановить тебя… Мне нужно больше секса с тобой и больше спермы, папочка…»

— Так это то, что тебе нужно, хм?

«Да, да, мне это нужно… Я получила оргазм просто от ощущения, что это мой отец вошел в меня… от мысли об этом меня так сильно покалывает, и я действительно, очень, очень хочу этого покалывания…»

«Я тоже это чувствую… это кружащееся чувство в животе…»

«Да! Именно так. Для тебя это тоже так? Мне это нравится… Я вроде как надеюсь, что ты будешь каждый раз вливать в меня свою порцию… Я хочу, чтобы меня наполнили твоим липким соусом… «

«Ты просто хочешь быть маленькой спермошлюхой своего отца, так?»

«Да, пожалуйста… твоя похотливая маленькая дочка-шлюшка… Залей меня спермой, заставь проглотить ее, залей ею мне все лицо…»

В этот момент она начала сползать на пол и расстегивать мои брюки. Ее ловкие пальцы вытащили мой член, и она быстро наклонилась вперед, засунув его в рот.

«Осторожно… осторожно, он все еще… немного болит после вчерашнего дня…»

«Мм… Я буду нежной, папочка…»

Она начала медленно облизывать, стараясь избегать самых чувствительных мест. Каждый раз, когда я дергался, потому что стимуляция становилась слишком интенсивной, она переходила к новой области и просто держала мой член в своем рту, покрывая меня слюной. Она также держала основание члена, облизывая его вверх и вниз, глядя на меня затуманенными глазами.

«Папа, меня это так возбуждает… Когда я чувствую этот твердый член между губами… когда я пробую его на вкус… Так хорошо… сссллррпп…»

Она продолжала прихлебывать меня, пуская слюни и делая все мокрым. Ее рука начала скользить вверх и вниз легче, когда мой член стал скользким, но она удержалась от рывков слишком быстро или слишком резко — она ​​продолжала двигаться очень медленно и осторожно, наслаждаясь вкусом жидкостей своего отца, когда они начали вытекать из меня..

«Я так хочу этого… я хочу ощутить это чувство… что это мой отец находит меня такой сексуальной, что он не может удержаться от того, чтобы вытрахать из меня весь дневной свет. Я хочу ощутить это безумное чувство бабочек, которые я получаю, когда думаю о том, насколько безумно то, что мой отец занимается со мной сексом. От одной мысли об этом меня так сильно покалывает, что у меня трясутся руки…»

Она продолжала сосать мой член очень долго — приходили и уходили телевизионные новости и прогноз погоды, начиналось новое шоу, но было пофиг на все… Примерно через полчаса я потерял счет времени, просто наслаждаясь невероятным ощущением готовности рта моей дочери. Оцепенение, которое я чувствовал после вчерашних приключений, постепенно утихло, и Алиса мягко уговорила меня достичь нового оргазма.

В конце концов, он наступил. На самом деле это было довольно неожиданно. Долгое время мне казалось, что я настолько болезненен и чувствителен, что не смогу снова кончить, но внезапно я почувствовал, что это происходит. Мне удалось издать лишь пару громких мычаний в качестве предупреждения Али, и она отреагировала так же, как и раньше: сомкнула губы вокруг головки моего члена и проглотила все, что вышло наружу. Закончив, она причмокнула губами и улыбнулась мне.

«Мммммм… Спасибо, папочка».

Несколько дней спустя Алиса почувствовала, что достаточно поправилась, чтобы снова заняться сексом. Я узнал об этом так: однажды рано утром перед работой она забралась ко мне в кровать и начала скакать на мне, пока я не влил в нее свой груз. Затем она небрежно ушла в школу, пока я собирался отправиться в офис. Как только я пришел домой, она снова устроила мне засаду, набросилась на меня, как только я вошел в дверь, и сосала мой член, пока я не был готов выебать её. Затем она заняла позицию возле кухонного стола, наклонилась и покачивала обнаженной задницей передо мной, подставляя свои дырочки для своего отца. Это было грубо, грязно, громко… и невероятно захватывающе.

В течение недели мы также занимались сексом на открытом воздухе. Она отсасывала мне в машине, в общественном парке… Однажды она даже зашла ко мне в офис, проскользнув туда, чтобы перепихнуться между клиентами, чтобы наполнить ее киску папиной спермой. Мне нравилось смотреть, как она задирает юбку и ходит без трусиков, зная, что мои соки потекут по ее бедрам, когда она выйдет из здания. Это действительно вернуло меня в те времена, когда мы с Евой были еще молодой парой, совершая дикие и дурацкие поступки, когда и где бы то ни было, потому что мы были так влюблены и так горячи друг друга. Думаю, яблоко действительно недалеко от дерева падает.

В конце концов Ева вернулась, чтобы провести пару дней дома. Несмотря на то, что моя дочь оказывала мне сексуальные услуги, я действительно скучал по своей жене и с нетерпением ждал ее возвращения домой. Похоже, она тоже скучала по мне, потому что начала присылать мне кокетливые сообщения.

«Привет, детка, я буду дома около 8».

«Отлично. Скучаю по тебе».

«Я тоже скучала по тебе. Летать — это весело, но никто не сможет оторвать меня от земли так, как ты. :D»

«Сегодня свидание?»

«Да, пожалуйста.»

«Домашний стейк?»

«Да. Мне нужно немного мяса».

«Держу пари.»

«Или мы могли бы просто пропустить ужин и сразу перейти к тому, как ты трахаешь свою вечно любящую жену до чертиков».

«Это тоже будет».

Мы продолжали флиртовать и подстрекать друг друга, пока ей не пришлось пойти по делам, прежде чем сесть в поезд. Я зажег свечи, приготовил музыку для настроения… и планировал дать Алисе немного денег и попросить ее сходить поесть пиццы или чего-нибудь еще, чтобы мы с Евой могли остаться в доме на вечер. Около 7 часов я пошел в ванную, принял приятный душ, побрился и надел чистую рубашку. Еве она нравилась.

Я все еще был там, когда услышал музыку, играющую в гостиной. Я еще не включил ее, и это меня немного смутило. Было еще только 7:30. Она пришла домой немного раньше? Я вышел и взял свой кошелек.

«Али?»

«Ага!»

Она высунула голову из-за угла.

«Твоя мама будет дома примерно через полчаса… Ты не против сходить поесть пиццы или чего-нибудь еще?»

«Ага!»

Она подошла, как я предполагал, чтобы взять пятьдесят долларов, которые я держал в руке. Однако, подойдя ко мне, она просто наклонилась и прижалась ко мне. На ней было тонкое черное платье с глубоким декольте и короткой длиной.

— Нет, я имею ввиду… я возражаю. — сказала она с очаровательной улыбкой.

Али положила руки мне на грудь и посмотрела на меня, прежде чем опуститься на корточки. Ее руки скользили вниз, пока не достигли моего ремня, который она тут же начала расстегивать.

«Эй, не сейчас…»

«Шшш».

«Али, я собираюсь…»

«Все в порядке, я обещаю сохранить твой груз для мамы».

Прежде чем я успел это осознать, мой член оказался у нее во рту. Я нервно взглянул на часы на стене. 7:35… ладно, у нас было немного времени… но я все еще немного волновался, что Ева может прийти раньше, чем она сказала.

Моей дочери потребовалось всего несколько минут, чтобы отвлечься от происходящего. Она действительно преуспела в этом — как в самом акте минета, так и в частности в чтении меня и моих реакций. Она сосала медленно, вызывая возбуждение и возбуждая меня все сильнее и сильнее. Через некоторое время она стянула с себя платье и отбросила его в сторону, показав, что под ним она совершенно обнажена. Вот она сидела передо мной на коленях, прямо на полу, сосала мой член только потому, что ей нравилось это делать.

Я снова посмотрел на часы. 7:50. Еще есть время… Нет причин прекращать это удивительное обращение, которое моя дочь оказывала мне… Это было так приятно, что я действительно не хотел, чтобы она прекращала, так что… да, возможно, просто воспользуюсь этим импровизированным предложением немного дольше…

«Ммммм…» — простонал я, закрыв глаза и откинув голову назад, чувствуя, как этот удивительный рот обслуживает меня.

7:55. Еще немного времени… просто чтобы насладиться этим еще немного… Сейчас 8:00… ладно, Ева, вероятно, не приедет ровно в восемь, и я, вероятно, услышу, как подъезжает такси в любом случае… Ох, так хорошо… Она не делала ничего, чтобы заставить меня кончить, просто возбудила меня и приготовила, нежно облизывала и сосала меня.

Алиса встала, чтобы сменить позу. Сидеть на твердом полу может быть тяжело для коленей. Она прижала меня спиной к стене и встала передо мной, раздвинула ноги, чтобы стать немного ниже, затем наклонилась, чтобы продолжить заниматься своим делом. Это дало мне прекрасный вид на изгибы моей дочери подо мной — ее обнаженную задницу, ее тонкую талию, ее прекрасную, мягкую кожу…

«Мммм… ты такой вкусный, пап…» — пробормотала Али между чавкающими звуками.

Сколько сейчас времени..? Я терялся в этом ощущении, трогая и поглаживая спину дочери, держа ее волосы в стороне, в то время как она продолжала сосать меня все более и более умело. Она приобрела большой опыт – ведь уже неделю я практически позволял ей делать это так часто, как она хотела.

Я то входил, то выходил из этого удивительного состояния блаженства, какое-то время сосредотачиваясь на удовольствии, а затем время от времени думая о времени и о том, что моя жена вот-вот вернется домой. Хотя мой разум это оправыдал — я обязательно услышу, как подъезжает машина, и у меня обязательно будет время натянуть штаны обратно, прогнать Али… и у меня точно будет время еще немного насладиться этим удивительным чувством удовольствия.. Да, мы определенно успеем.

Входная дверь открылась. Мое сердце подпрыгнуло. Адреналин захлестнул мое тело, когда я увидел вошедшую жену. Али все еще стояла передо мной, согнувшись, обнаженная, с раздвинутыми ногами, с выставленной напоказ задницей и киской. Мы были тут же, на виду — мы были буквально первым, что увидела Ева, когда вошла. Я бросил на нее взгляд и увидел, как она отложила сумку и посмотрела прямо на нас.

Когда все мои страхи, казалось, оправдались, Али положила руку мне на живот и прижала меня спиной к стене. Она наклонила голову и посмотрела на меня. Она хихикнула, все еще игриво облизывая меня.

«Э-э-э-э, заблудший…»

«Ух…»

«Все в порядке, пап… это часть плана…»

«Плана? Что…»

Мое сердце бешено билось. Я был в состоянии шока, чувствуя, что вся моя жизнь вот-вот рухнет вокруг меня. Я посмотрел вниз и увидел длинные нити слюны, текущей из ее рта, слюни висели между моим членом и ее лицом. Она продолжала целовать, лизать и сосать его, держа его в вертикальном положении, несмотря на то, что я был отвлечен кризисом, который, как я ожидал, настигнет меня в любую секунду.

Али повернула голову и снова посмотрела на мать.

«Он почти готов, мама…»

Все еще находясь в состоянии шока, я изо всех сил старался следить за происходящим. Ева сняла куртку и вошла в гостиную, остановилась у внутренней двери и посмотрела на нас. Реакция, которую я ожидал: возмущение, шок, гнев… но этого не произошло. Прошли секунды, а она все еще стояла с нечитаемым покерным лицом и смотрела на нас…

Моя дочь начала сосать у меня более агрессивно, издавая громкие чавкающие звуки. Она начала покачивать задницей взад и вперед в сторону Евы.

«Думаю, вы, ребята, планировали заняться натуральным сексом, но я подумала, что секс втроем будет веселее… Хочешь подойти и съесть меня, мам? Пока я его еще немного готовлю папу?»

Я внимательно наблюдал за Евой, полный трепета и глубоко озадаченный тем, почему она не напала на меня с тупым предметом.

Вместо этого моя жена раздвинула бретельки топа по бокам и сняла его, сосредоточив взгляд на сцене, разыгрывавшейся перед ней. Прежде чем я успел это осознать, она оставила свою одежду кучей на полу и стояла там в красивом комплекте черного кружевного нижнего белья. Она подошла к нам, двигаясь медленно, ее бедра покачивались при ходьбе.

Я нервно сглотнул, когда моя жена остановилась сразу за Алисой. Она все еще смотрела на меня. Затем она положила руки на спину дочери и погладила ее кожу, водя руками вверх и вниз по бокам ее бедер. Затем… все еще глядя на меня… она села.

«Оооооо!» Я услышал визг Алисы.

Она все пыталась мне отсосать, но быстро отвлеклась на то, что происходило у нее между ног. Когда она посмотрела на меня, я увидел, как она гримасничает, как будто была на грани оргазма. Я все еще не мог поверить в то, что видел, почти ожидая, что проснусь ото сна в любую минуту.

«Какого черта…»

«Ты же не думал, что я буду трахать тебя, не поговорив с мамой, не так ли…?» — сказал Али, учащенно дыша. «Я не единственная похотливая шлюха в доме… Ох… ох, мама, это так приятно…!»

Я посмотрел вниз, все еще не веря своим глазам. Это была поистине невероятная сцена. Обнаженная спина моей дочери, ее ноги раздвинуты в стороны, когда она стояла передо мной… а затем контур рук моей жены, поглаживающих ноги Али, когда она сидела на полу и лизала киску нашей дочери.

Поток эмоций захлестнул мой мозг. Облегчение. Неверие. Желание. Ощущение мягкого, влажного рта моей дочери, все еще прихлебывающего мой член. Моя эрекция была на грани коллапса из-за внезапной смены настроения, но теперь она пульсировала сильнее, чем когда-либо, поскольку мой мозг начал понимать, что происходит. Посмотрев вниз, я увидел, как время от времени появляется лицо Евы. Я уже видел этот взгляд в ее глазах раньше. Это был взгляд чистой похоти. Это был тот же самый взгляд, который я видел, глядя на девушку, которая сосала мой член.

Алиса становилась все громче и громче, дышала все тяжелее и тяжелее. Ева крепко держала ее в руках и решительно поедала. Я знал, насколько хороша в этом моя жена: в юности у нас уже был секс втроем. Судя по тому, как Али начала дрожать, она была недалеко от рая. Она прекратила сосать и просто стояла, наклонившись передо мной, дыша и стоная, пока не кончила.

«Ой! Ой! Черт!» — вскрикнула она, вцепившись руками в мои бедра.

Она рухнула на пол рядом с матерью, и они обе сели на колени. Пока Алиса все еще находилась в блаженстве оргазма, Ева схватила ее и притянула для поцелуя, целуясь прямо передо мной. Я видел, как лицо моей жены блестело от соков. Она заставила Али лизать их, разделяя вкус киски между ними. У меня практически текла слюна.

Как и мой член. После всего этого сосания моей дочери, а теперь и шоу, устроенного ею и моей женой, я был так возбужден, что из меня начали сочиться маленькие капельки жидкости. Алиса снова прижала ко мне рот, и между ее ртом и моим членом повисли липкие ниточки слюны и преякулята. Прежде чем я успел это осознать, они обе по очереди отсасывали у меня.

Увидев, как они какое-то время играли со мной, хихикали и по очереди обращались с моим членом как со своей игрушкой, я сильно разволновался. Мне отчаянно нужно было кончить. Я вздыхал и стонал каждый раз, когда кто-то из них прикасался ко мне губами, периодически они остановливались, чтобы поцеловать друг друга.

Наконец Алиса посмотрела на меня и сказала:

«Мы хотим немного спермы сейчас…»

Я решил позаботиться об этом сам. Девочки сидели передо мной на коленях, сложив руки на коленях, и ждали с открытыми ртами, пока я яростно дергался. Я был так возбужден, что не мог видеть ясно. Когда я почувствовал, что приближаюсь к кульминации, мои глаза словно заволокло густым туманом. Мои ноги начали трястись.

«Дааа!» Я услышал голоса, кричащие подо мной, и выстрелил потоками спермы им в лица.

«Да, кончи для нас… кончи на своих девочек…»

Мир был в дымке. Два жадных рта прихлебывали и посасывали мой пульсирующий чувствительный член, словно желая убедиться, что моя жидкость не потрачена зря. Я посмотрел вниз и увидел двух моих сексуальных женщин, смотрящих на меня, обе покрытые липкой белой спермой. Она было в их волосах, на щеках, вокруг рта…

И моя дочь, и жена посмотрели на меня, соблазнительно улыбаясь и тяжело дыша затуманенными глазами. Я уже знал, что остаток ночи будет бурным…

Конец…