Первая осень

Я пришёл из универа и упал на диван.

Серые монотонные будни медленно тянулись, ничем не отличаясь друг от друга. За окном опять шёл дождь, захотелось немного согреться, и я встал сделать себе чай, чтобы сесть за комп. На кухне неожиданно для себя я встретил сонную маму.

— Привет, — удивился я, — а ты не работаешь сегодня?

— Нет, я что-то устала совсем, решила сделать себе дополнительный выходной, — улыбнулась она.

Её голубые глаза веяли добротой, тёмно-русые волосы были небрежно растрёпаны. На ней был один лишь тонкий розовый халатик, в котором она обычно спала. От прохлады её соски предательски отчётливо выступили, на что нельзя было не обратить внимание. Мой взгляд на миг зацепился за это зрелище, но стараясь не подавать вида, я поставил чайник и отвернулся. Мы дежурно поболтали об учёбе, затем я сделав чай ушёл в комнату. Мы довольно давно жили только вдвоём, и не сказать бы что много и близко общались. Девушки у меня давно не было, поэтому когда я снова подумал о маминых стоячих сосках на приятном втором размере, у меня мгновенно образовался стояк. Обычно я бы сразу передёрнул, но сейчас я был дома не один, поэтому не мог осмелиться на такую авантюру.

Посидев какое-то время в сети, и не найдя себе занятия, я решил пойти в зал и поиграть там в приставку. Мама полулежала на диване в том же халатике, копаясь в нашем общем планшете (видимо по своей работе). Она лежала головой ко мне, поэтому со спины я на миг увидел глубокий вырез неважно запахнутого халата, почти до пупка. Вновь волна жара прокатилась по мне, но я постарался отбросить эти мысли, и уселся перед телеком.

Пару часов я играл в любимую игру, иногда мама что-нибудь спрашивала, я комментировал. Мы любили проводить так вечера, и этот не был исключением. По сюжету игры я добрался до места, где у главного героя происходит довольно откровенная сексуальная сцена с одной чародейкой. Я уже давно не маленький, но при родителях всё равно было делать такое неловко… поэтому я отговорился тем, что надо отойти в туалет и оставил сцену саму по себе. Вставая, я заметил как мама сильно сдвинула бёдра, буквально напрягая все мышцы. Она попыталась сделать вид, что ей просто удобно так лежать, но вихрь моих мыслей было уже не остановить. «Ого», — подумал я, — «да она же… хочет?».

Когда я вернулся, сцена уже закончилась, и надо было двигаться по игре дальше.

— Ну и игры пошли, — улыбнулась мама, — я никак проснуться не могу, отойду освежусь наверно в душ, расскажешь что там дальше было?

— Да, конечно, — я кивнул и отвернулся к телевизору.

Мама ушла, затем я услышал как она закрылась в ванной. Это был шанс быстренько подрочить, пока она не вернулась, поэтому я быстро переместился в другую локацию в игре и подскочил чтобы тихо сбегать в свою комнату. По пути я увидел что дверь в спальню мамы осталась открытой, и что-то меня остановило. Я встал в проёме и осмотрел комнату. Ящик прикроватной тумбочки был поспешно открыт, на кровати лежали пустые мешочки. Нетрудно было догадаться что прямо сейчас мама в душе мастурбирует секс-игрушками.

Внутри всё потянуло, возбуждение никуда не делось, но мысли понеслись гурьбой. Моя мама хочет секса? Настоящего, проникновения. Может быть даже со мной? Часто с девушками меня охватывало волнение или даже страх от того, что я могу выдавать желаемое за действительное. Может я сейчас это надумал? Но столько всего… В последнее время она и правда стала ходить чуть менее по-домашнему и более… эротично.

Взволнованный я вернулся в зал и машинально продолжил играть, не понимая что делаю. Вернулась мама, вся как будто раскрасневшаяся и смущённая. Или мне так показалось? Остаток вечера мы провели как ни в чём не бывало.

На следующее утро была суббота, поэтому я встал позже обычного. Первыми мыслями был вчерашний вечер, жуткое волнение опять разлилось по всему телу. Я хорошо подумал и решил попробовать походить по квартире только в футболке и трусах. Умылся, зашёл на кухню. Мама сидела за столом, листая что-то в планшете. Сейчас она была одета в обычную, довольно закрытую домашнюю одежду. Оторвавшись от кружки кофе, она быстро смерила меня взглядом.

Я почувствовал что сильно ошибся, страх прошёлся по спине. «Идиот», — думалось мне, — «напредставлял себе, расфантазировался». Стараясь не выдавать панику, я быстро встал к чайнику и налил себе кофе.

— Там немного завтрака тебе на плите, — сказала мама обычным, вполне тёплым тоном.

Мы поели, я залипал в телефон, она в планшет, затем просто разошлись по своим комнатам. Я просто сгорал от непонимания происходящего, чтобы отвлечься, сел за домашку. Очнулся часа через два-три, когда мама позвала меня из другой комнаты. Я пристыдился своего утреннего поведения и всё-таки надел шорты. Мама сидела в зале и читала книгу с планшета, под шум телевизора. Она обернулась и быстро осмотрела меня, на миг остановив взгляд ниже пояса. Улыбнувшись, спросила:

— Ты сегодня вечером никуда не уходишь?

— Нет, — промямлил я, но быстро поправив севший голос, продолжил: — Погода не очень, сейчас дома все сидят, да и настроения нет.

— Я тоже так подумала, поэтому хотела тебе предложить, может устроим семейный мини-праздник дома? Мне на работе недавно подарили какое-то интересное вино, а никак случай не представится…

Вместе с мамой мы пили только на моё совершеннолетие, года два-три назад, но и то это было так, дежурно, и больше для церемонии. Мне вскружило голову это предложение, я очень обрадовался и конечно согласился.

— Кхм, да, неплохая идея. Что-нибудь нужно?

— Да, купи оливок в магазине, может хлеба и закусок каких.

— Хорошо, — ответил я, а у самого буквально взрывался мозг. Мама выглядела уверенно, но в меня вкралось подозрение что она тоже немного волнуется. Она что-нибудь задумала?

Я сходил в магазин, потом мы порубили закуски, растопили в булочке сыр. Когда мы накрыли на столик в зале, постоянный осенний полумрак за окном уже начал темнеть. Я принёс из холодильника вино, поставил на салфетку. Мы проказнически сели прямо на пол, на ковёр, опираясь на диван, столик стоял перед нами.

— Включишь что-нибудь на фоне? — попросила мама.

Недолго думая я выбрал видеопрохождение той же игры, только сначала. Затем открыл штопором вино. Чаще всего мы тусили с друзьями на улице, поэтому делать это дома было даже непривычно. Мама сразу подставила бокал и он со звоном наполнился. Затем я налил и себе.

— За семейный праздник, — улыбнулась мама.

— За семейный праздник.

Мы чокнулись бокалами и сделали несколько глотков. Приятно охлаждённое вино проскользнуло внутрь, быстро согревая пищевод обратно. Цветочный аромат начал раскрываться.

— Ух ты, — не удержался я, — вот что значит настоящий алкоголь.

— Да, неплохое, — согласилась мама, — французское. Она держала слегка запотевшую бутылку, вчитываясь в этикетку. Я отметил как красиво легли её аккуратные пальцы на горлышке. Мы начали болтать о всяком, то об учёбе, то о работе. Закусывали алкоголь сыром и оливками, иногда немного отвлекались на стрим игры, а затем разговаривали дальше. Мы всё больше смеялись, а вино всё сильнее давало в голову.

В определённый момент мы вдруг затронули тему отношений. Я признался что у меня довольно давно никого нет, и что большинство девушек в моём кругу общения кажутся мне слишком неразумными и ветреными. Мама же сказала что иногда ей оказывают знаки внимания, но это не те мужчины, что ей подходят. Всё это мы говорили со смехом и задором, была очень тёплая атмосфера.

Мы на миг замолчали, когда на экране опять началась сексуальная сцена с чародейкой. На этот раз мама вдруг покраснела и сказала что теперь ей надо отойти. Я немного растерялся и переключил на простое ТВ, канал с музыкальными клипами.

Я долил нам в бокалы остатки вина и виновато уткнулся в одну точку. Было ощущение что я сделал что-то не так, не вовремя, словно бы праздничная атмосфера быстро улетучивается. За окном стало уже совсем по-сумеречному темно. Сначала я хотел включить свет, но тут мне в голову пришла отличная идея, и вместо этого я включил гирлянду, которая обычно работает только на новый год. По комнате мягко разлился свет белых огоньков.

Едва я успел сесть обратно за стол, в комнату вошла мама. Я уже не смог сдержать удивления. Она распустила свои волосы до плеч и переоделась в тот самый розовый шёлковый халатик для сна. Чёрный поясок, которым обычно всё затягивалось, был завязан на очень слабый узел, позволяя халату свободно лежать на её теле. Когда она села рядом со мной на пол, через высокий разрез халата мелькнуло её гладкое бедро и белые трусики. Судя по вырезу, лифчика на ней не было.

— Здорово ты это придумал, — как ни в чём не бывало сказала она, смотря на огоньки. Она довольно свободно села, как бы случайно уткнувшись в меня коленом. Я почувствовал, как мне безумно приятно её прикосновение, но сделал вид что всё в порядке и всё так и должно быть, хотя в трусах у меня сразу же начал разверзаться вулкан. Мама кажется смущённо улыбалась, хотя может она так всегда вела себя под вином? Во мне вновь заиграла неуверенность, поэтому я пока решил посмотреть что будет дальше.

— А чего ты переключил? – спросила мама весело, — мне нравилась та сцена, там красивые виды.

— Да музыки захотелось, — ответил я уклончиво. Тем временем с экрана заиграла какая-то старая проникновенная песня.

— Точно! — оживилась ещё больше мама, — Давай потанцуем?

Не дожидаясь моего ответа, она встала, почти засветив свою правую грудь. Мне показалось что ткань не сползла до ореола соска всего на миллиметр. Отпила ещё вина из бокала, и выжидающе посмотрела на меня, протянув руку. Я неуверенно поднялся, мне стало страшно. Страшно, что в случае чего я не смогу остановиться. Я встал и взял её за тёплую руку, сжал пальцы. Мама встала напротив меня и тоже сильнее сжала мою руку. Когда мы стояли настолько близко, я заметил что был выше неё сантиметров на пять-семь. Это вдруг придало мне какой-то уверенности. Она медленно приблизилась и взяла меня за плечо. Я робко положил руку ей на бок, скользнув по шёлковому халату. Мы понемногу стали кружиться. Я сжал её за талию. Теперь я буквально на кончиках пальцев чувствовал, насколько она стройная.

Кружась, мы постепенно сближались ещё и ещё, пока вырез её халата не оказался буквально у меня под глазами. Мама как-то двинула плечами так, что халатик немного скомкался выше пояса, раскрывая вырез, и теперь я увидел буквально всё. В полумрак её жаркого тела уходили два прекрасных холмика второго размера, они увенчивались небольшими ореолами, а два соска набухли и смотрели ровно в мою сторону.

От увиденного у меня буквально пересохло горло, а стояк аж начал немного побаливать, уже неспособный встать ещё больше. Мы продолжали кружиться и сходиться, пока мы окончательно не обнялись. Мама полностью легла на меня своим верхом, как будто специально уткнувшись своим оголённым треугольником, а мой стояк уверенно упёрся ей в живот. Стало очень неловко и страшно от того, как она сейчас может среагировать.

Казалось, ничего не произошло и мы продолжили медленный танец. Но песня подошла к кульминации и на пронзительной ноте затихла. Мы замерли, я чувствовал горячее глубокое дыхание мамы на своей шее. Она обнимала меня, немного вцепившись пальцами в спину, и я ощутил как они поползли ниже. Вместе с тем я неожиданно сильно ощутил её вдох, и тут… она лизнула меня по шее. Её твёрдый язычок был безумно приятен, а затем она взяла пальцами меня за попу и сильно сжала.

Я быстро начал двигаться щекой по её щеке, а затем наши губы встретились, и мы мгновенно слились в длинном французском поцелуе. Я держал её руками за талию, затем набрался смелости и схватил её за попу, сильно сжав несколько раз. Мама застонала сквозь поцелуй. Шёлковый халатик немного мешал, попа выскальзывала из ладони. Всё это время мы продолжали горячо целоваться. Мама убрала одну руку с моей попы, проводя другой по спине, и стала что-то делать между нами. Мы оторвались от поцелуя, но продолжая соприкасаться лбами, украдкой посмотрели вниз. Я видел как одной рукой она дёрнула за узел пояска и он тут же просто упал на пол. Она видела мой стояк, пробивающийся через шорты, и похоже даже немного любовалась. Затем она сделала четверть шага назад и просто двинула руками. Её розовый халатик упал на пол, и она предстала передо мной в одних трусиках. У меня буквально сбивало дыхание, я взялся за её грудь двумя руками, сильно сжав оба бугорка. Её соски упёрлись мне прямо в кисть, и возникло ощущение, будто сквозь них в меня проходит электричество. Мама сначала со стонами реагировала на это, а затем вдруг немного наклонилась к моему стояку, и стянула с себя трусики. Они упали на пол, а она посмотрела мне прямо в глаза. Миг спустя мы вновь сплелись в сильнейшем поцелуе, во время которого мама дрожащей рукой взяла мою руку и направила себе между ног. Я сразу же всё понял и сначала медленно, затем быстрее начал гладить её там пальцами. Как же там было горячо и влажно. Когда я несколько раз коснулся её клитора, двигая вверх-вниз, мама коротко высоко вдохнула, как бы от сбитого дыхания.

Теперь её руки пошли ближе к моему паху. Она запустила пальцы прямо мне под трусы, сквозь шорты, и стала стягивать их полностью. При этом конечно коснулась моего торчащего члена, и смазка тонкой полоской легла на часть её ладони. Я был уже в диком нетерпении, мы разлепили наши губы и теперь я сам стянул с себя футболку. Мама стала дрочить одной рукой мне член, а затем, скользнув грудями по моей груди, стала садиться на колени подо мной, смотря мне в глаза. Я не верил происходящему, но её горячее дыхание подходило всё ближе к моей самой чувствительной точке. Присев, она внимательно смотря за моей реакцией, слизала мою смазку с руки, затем красиво двигая губами дала понять что проглотила её. После этого она открыла рот, и закрыв глаза взяла головку моего члена внутрь.

Я запрокинул голову назад в блаженстве. Захотелось тоже дотронуться до её чувствительных мест, но кажется сейчас в этом не было необходимости: мама стонала так, будто это ей делают оральный секс, а не мне. Похоже она действительно любила делать минет. Мне было очень приятно, но дойти я пока не мог. Я посмотрел вниз, на то, как моя мама упоенно сосала член. Несмотря на возраст, у неё было очень красивое гладкое тело, изгибы кожи бархатом отливали на свет гирлянды. Мама ещё немного пососала, полизала мне у основания, поцеловала яйца и лобок, а затем посмотрела на меня снизу и просто попросила:

— Вставь мне.

Я тут же наклонился, взял её за талию и попу, чтобы из положения сидя переложить её на спину, прямо на нашу же одежду. Когда она легла и немного раздвинула ноги, я отметил её красные колени, на которых она только что стояла. Это было по-своему красиво. Я снова приблизился к ней, смотря глаза в глаза. Мы соприкоснулись телами, она обняла меня за плечи, а я провёл членом по её очень мокрому входу, специально задевая головкой клитор, а затем спустился ниже и немного подался вперёд.

Мама подняла ноги вверх, и полностью обняла меня. Она издала невероятно страстный стон, несмотря на то, что я ещё даже не вошёл в неё и на полголовки. Я с удивлением отметил, что она явно чувствительнее двух моих предыдущих партнёрш, которых я успел повстречать в жизни. Я продолжил аккуратно входить и выходить не на полную длину, несмотря на то что влаги хватало на то, чтобы мгновенно ворваться туда целиком. С каждым толчком мама стонала всё ярче, а иногда громко встанывала и во время моего движения наружу.

Когда я наконец вошёл полностью и несколько раз подвигался на полную длину, мама сильно сжала меня и затряслась. Я не останавливался, мне было безумно приятно, но я всё равно удивлялся её чувствительности и тому, что она, получается, только что очень страстно кончила. В её глазах встали слёзы, она продолжила мягко стонать. Я стал входить всё увереннее, глубже и быстрее. Её руки гладили меня, задевали и щекотали соски, иногда замирая чтобы снова всем телом сотрястись в оргазме. Со временем я перестал разбирать происходящее. Между нами было мокро, мне кружил голову наш запах и тепло, мама видимо почувствовала это и схватила меня за попу, другой рукой стала ласкать сосок.

— Кончай… прошу, кончи, — выдавила она из себя с трудом, как будто снова собираясь соргазмировать. Я уже был на пределе, поэтому задвигался быстро, как мог. Внутри меня начал рождаться стон, который вскоре достиг пика и я начал спускать прямо внутрь неё. Она тоже вскрикнула, задрожала и согнулась в направлении меня, впившись ногтями в плечо. Я отходил и на какое-то время замер. Сейчас я вдруг почувствовал, что люблю эту женщину. Я аккуратно вытащил член и лёг рядом с ней на пол. Она уткнулась мне в плечо. Я чмокнул её в лоб, покрытый вкусной испариной, она ответила, чмокнув меня в грудь.

Разум начал проясняться и мне показалось что всё это сон. Всё было настолько хорошо, что это не могло быть правдой.

— Не верится, — сказала мама, и прижалась ко мне ещё сильнее.

— Да… мне тоже, — задумчиво сказал я, прижимаясь к ней.

Мы хорошо пропотели и алкоголь буквально выветрился. Мама смотрела на моё голое тело, водила по нему пальцами, затем притронулась к моему члену. Он среагировал и начал набираться с новой силой. Я улыбнулся и взял маму за сосок. Она шумно вдохнула, и обхватила мой член своей красивой ручкой. Я приподнялся, поймал её взгляд в свои глаза. Мы снова слились в поцелуе, и так начался наш второй секс – один из многих-многих последующих.

Жизнь просто замечательна.

Где бы я ни находился, куда бы ни шёл, с кем бы не разговаривал, у меня постоянно вскакивала приятная мысль о том, что происходит у меня дома. Приятнее этого всего было только осознавать, что моя мама сейчас у себя на работе думает о том же самом.

За последние пару недель мы словно преобразились. В универе я как будто светился, стал здороваться с преподавателями, оживилось общение с группой, девушки украдкой стали обращать на меня внимание. Впрочем, всё это было лишь следствием нашего маленького секрета. Мама тоже расцвела: стала чуть более вызывающе краситься, утончённее одеваться, а дома появилась тёплая атмосфера, в которую нам хотелось как можно скорее вернуться.

В первые дни мы занимались сексом просто постоянно, практически каждую свободную минуту. Затем нам пришлось сделать перерыв, потому что, как сказала мама, «у неё там с непривычки всё натёрло». Впрочем, через пару дней мы всё возобновили с удвоенной силой.

После секса мы любили лежать рядом голыми и просто гладить друг друга. Со временем мы стали обсуждать что нам больше всего понравилось в процессе, что было не очень, что можно было бы развить дальше. У нас всё было очень чувственно, иногда романтично, иногда как будто с дикой животной страстью. В большинстве наших желаний, нам даже не надо было договариваться, мы как будто предугадывали всё, читая язык тел друг друга.

Так мама отметила, что ей нравится, когда я уверенно беру её руками и переворачиваю, или немного кидаю по кровати. Когда тяну её за волосы, направляя её горячий рот на своём члене, или засаживаю ей в позе раком. Наши домашние запретные отношения развивались довольно стремительно. Так, однажды во время обсуждения нашего секса, мама задала несколько наводящих вопросов, после чего определила меня верхним. Я сначала растерялся, неуверенно спросив, хорошо ли это или плохо, но она по-доброму усмехнулась, и сказала что это просто данность. И что это означает, что мы сможем попробовать многое из того, что она давно хотела, но никак не решалась.

Чаще всего мы начинали с минета. Маме правда нравилось его делать, она заводилась буквально представляя как берёт мой член в рот. Постепенно минет становился всё дольше, глубже и даже слегка грубее. Сперва я напрягался от вида слёз в её глазах, обилия слюней и небольших рвотных позывов, но со временем мы оба стали ловить от этого невероятный кайф. Так однажды мама проспорила мне целую неделю минета, но об этом я лучше расскажу в следующем рассказе, чтобы не нарушать хронологию. А пока…

Очередным холодным дождливым днём, мама пришла с работы, мы как всегда обнялись и игриво чмокнулись. Её глаза вдруг особенно хитро блеснули.

— Сегодня кое-что попробуем, — пообещала она с так знакомой мне застенчиво-пошлой улыбкой.

— Ух, — только и смог выдавить я, — интригуешь, интересно.

Затем мы ненадолго разошлись по своим домашним делам. Я вернулся в зал к приставке и улёгся на диване. На журнальном столике рядом со мной благоухал букет лилий, который я недавно подарил маме на деньги со стипендии. Тогда она здорово смутилась, но было видно что ей безумно приятно, после чего вечером у нас был ещё более жаркий секс… Но сейчас я был мыслями в том, что же меня такого ждёт, и толком не мог даже сосредоточиться на игре.

Через время зашла мама. Попивая чай, она села у меня в ногах, прижав ноги к себе. Оделась она в небольшую домашнюю юбочку и майку, поэтому не будь я сейчас под неудобным углом, я бы наверняка увидел красивый бугорок её белых трусиков, выступающий между бёдрами. Какое-то время мы так сидели и делали вид, что скоро ничего не произойдёт. Даже это звенящее ожидание было довольно возбуждающим, если не физиологически, то мысленно.

Наконец мама поставила кружку на стол и полулегла мне на ноги, закинув бедро. При этом её лицо было в непосредственной близости к моему паху, что начало меня довольно быстро заводить. Теперь я видел как через светлую маечку выступают её соски. Юбка задралась практически полностью, оголив её аккуратное гладкое бедро.

Наша игра продолжилась. Мне нравилось, что меня хотят и добиваются, а маме нравилось немножко уговаривать на секс. Она начала елозить, двигаясь на мне чуть выше и выше. Мои шорты и футболка совсем сбились, когда мама буквально уткнулась лицом в моё хозяйство. Там её встретил упругий вставший член, который она несколько раз погладила носом сквозь шорты. Мы встретились глазами и немного усмехнулись этой странной ситуации.

Я медленно отложил геймпад, когда мама приподнялась, перешагнула меня, и встала надо мной на четвереньки. Она приблизилась к моему лицу, щекотнув меня по шее волосами. Майка немного провисла и в этом кармане я увидел божественные очертания её небольших грудей, аккуратно смотревших вниз и немного в стороны.

Мы сошлись в медленном глубоком поцелуе, обильно переплетаясь языками. Мне кажется в такие моменты мы просто отрывались от земли, комната уходила куда-то далеко, оставляя только нас вдвоём. Я приподнялся и жадно вставил руку в её вырез, схватив её за грудь. Ладонью и пальцами я потёр её за крупный сосок, который стал ещё твёрже. Быстро стало неудобно, поэтому я сел, поставил маму вертикально, и начал поднимать её майку. Она покорно приподняла руки, пока я неспешно оголял её горячее тело. Теперь я мог схватить её за сиськи обеими руками, чем я тут же воспользовался, и принялся их наминать. При этом мы снова целовались, и на каждые мои действия руками мама отзывалась стонами. Иногда она настолько уходила в себя от удовольствия, что её губы оставались застывшими в одном положении. Я очень любил вводить её в это состояние.

Грудь была готова, поэтому правую руку я начал опускать ниже, выводя пальцами её рельеф. От ключицы до соска, несколько оборотов, по талии к пупку, а затем ниже, ниже… Я свернул вправо и начал гладить её бедро и пах. Это тоже такая игра, которая нравится нам обоим. Она жаждет прикосновения к самому сокровенному и приятному, но я намеренно оттягиваю этот момент. Движения моих пальцев постепенно становились всё ближе к центру влагалища, а её дыхание только учащалось. Как только я коснулся белых трусиков, дело пошло быстрее, потому что они уже были мокрыми насквозь. Я увеличил давление и стал натирать половую губу, уже быстрее двигаясь к центру. Мама застонала громко, вслух, и впилась мне в плечи ногтями. Тут я зашёл в самое мокрое место, которое было настолько горячим, что буквально обожгло мои пальцы. Мама сильно и мелко задрожала, сотрясая нас обоих. Кажется я едва успел задеть сам клитор, когда она вдруг резко выдохнула и с громким и очень длинным стоном обмякла у меня на руках.

Я сильно её обнял, а затем заботливо снял с себя и уложил на диван. Она лежала с открытой грудью, раскинув руки, закрыв глаза и улыбаясь. Я начал раздеваться, не в силах больше мучать свой каменный стояк. Затем шагнул на диван коленкой, и начал стягивать с неё трусики. Она вроде бы и была в небольшой послеоргазменной прострации, но всё равно немного приподняла попку, чтобы мне было проще.

Мы снова сблизились и поцеловались. Я начал двигать тазом, ища точку входа, мама немного раздвинула ноги, чтобы повысить шансы. Наконец мы состыковались, и хоть я старался не спешить, получилось что я сразу же зашёл в неё на половину головки. Она опять вдохнула тоненьким голосом. Я начал медленно двигаться, постепенно заходя всё глубже. Её глаза были закрыты, она томно дышала, на её мокром лице прилипли волосы, а остатки туши очень развратно расплылись небольшими кругами под глазами. Я любовно наблюдал как она снова начинает подходить к оргазму, постепенно ускоряясь. Мне безумно нравилось контролировать этот процесс и делать ей приятно. Ближе к финишу она вся сжалась как пружина, поднялась в направлении меня, немного больно куснув за шею. Затем была любимая мной мелкая дрожь, и она снова обмякла. Я лёг сбоку и обнял её, прислонившись всем телом.

Наши темпы выстроились так, что за вечер она кажется могла кончить раз пять-десять, не меньше. Я же раза два, и то с довольно сильной стимуляцией эрогенных зон.

Когда она отошла, я попытался было снова на неё залезть, но тут она меня остановила.

— Подожди, — засмеялась она, — я хотела начать немного с другого, но перед тобой невозможно устоять.

С этими словами она поднялась и перегнулась через меня куда-то вниз журнального стола. Во время этого действия она задела мой торс грудями, что очень приятно отозвалось у меня внутри.

Когда она поднялась обратно, в руках у неё был знакомый мне чёрный мешочек и смазка. Обычно мы ей не пользовались, поэтому я сразу заподозрил что-то интересное. Мама как будто нарочито медленно развернула мешочек и достала оттуда небольшую анальную пробку. Она была немногим толще большого пальца, а заканчивалась широким стопором в виде небольшой ручки.

Мы регулярно практиковали и минет и классический секс, и что греха таить, мне очень был интересен анал, но я опасался испортить нашу идиллию таким предложением. Иногда я замечал как во время секса мама заносит руку куда-то вниз, но мог лишь догадываться, что скорее всего сейчас она стимулирует себе анус.

Какое-то время мама смущалась и собиралась с мыслями, пока я жадно рассматривал её голое тело.

— Поможешь её вставить?

— Д-да, — с пересохшими губами ответил я.

— Только аккуратно, медленно, без резких движений, — попросила она, немного дрожа. От страха или возбуждения?

— Конечно. Знаю, — ответил я, и не соврал. Читать я любил с детства, и в своё время начитался немало опыта других людей в интернете. Поэтому с теоретической точки зрения я уже был подкован, даже в вопросах анала.

Я взял в руку пробку, в другую руку смазку. Мама медленно развернулась на диване и встала раком. Словно бы поменяв позу, через время она выставила попу вверх немного сильнее. У меня перед глазами открылась прекрасная картина голой женщины, стоящей раком двумя дырками вверх, которая буквально желает, чтобы с ней совершили что-то очень интимное и непристойное. Член и не думал опускаться, ещё крепче воспряв от этих мыслей.

Открыв смазку, я вылил немного ей чуть ниже копчика. Прежде чем она успела стечь куда-нибудь вниз, я поймал её пальцем возле дырочки попы, и стал круговыми движениями втирать её внутрь. Очень скоро палец достиг центра кружка и стал довольно легко заходить внутрь, по крайней мере один палец зашёл прямо без проблем. Мама отозвалась эротичным придыханием. Ей, похоже, очень нравилось, и она сама внимательно прислушивалась к своим ощущениям.

Внутри было очень горячо, но по сравнению с влагалищем, совсем по-другому. За сфинктером открывался более широкий проход, где было довольно свободно. Несколько раз я поводил пальцем туда-обратно, слушая мамины ощущения. Она замерла на месте, делая тоже самое. Затем я вытащил палец, сосредоточил остатки смазки на входе и приставил пробку. Мама неожиданно громко застонала, в этот момент я увидел как длинная нить природной смазки стекла с её киски на покрывало. Сейчас наша игра в подчинение зашла как никогда далеко, и маму явно очень возбудило проявить такое доверие и скатиться в такую пошлость.

Это придало мне уверенности, и я начал вводить пробку дальше. Всё же по размерам она была совсем небольшой, поэтому это было даже быстро. Как небольшая торпеда, она проскользнула внутрь, расширяя сфинктер, а затем плотно встала на месте. Мама ещё несколько раз звучно выдохнула. Я вытер палец салфетками, которые всегда были рядом.

— Как ты? — спросил я заботливо, любуясь той же позой.

— Хорошо. Даже очень, — стесняясь произнесла она. Затем оглянулась и заискивающе посмотрев мне в глаза, произнесла, — войдёшь?

Меня уже не надо было уговаривать. После пережитого и увиденного, я тут же по-хозяйски взял её за талию, поставил как мне удобно, и начал пристыковываться к её лону. В отличие от прошлых разов, войти было немногим сложнее из-за пробки в её попе, но в тоже время это придало входу невероятную плотность. Смазки во влагалище было так много, что я заехал внутрь совершенно без проблем. Судя по стонам мамы, ей тоже было очень хорошо. Постепенно я ускорился, но из-за новых ощущений, неожиданно для себя, я стал ощущать оргазм совсем близко. Интенсивно вдалбливая член в её матку, так приятно подпираемый пробкой в её анале, я быстро начал подходить. Животом я немного задевал стопор её пробки, поэтому получалось что пробка тоже несильно потрахивала её в попу. Почувствовав что я рядом, мама тоже несколько раз содрогнулась, перестала дышать, а затем с очень громким стоном кончила подо мной. Я пошёл сразу же следом, и через мгновение за три-четыре подхода оросил её матку своей горячей спермой. Вспотевшие, мы отклеились друг от друга и упали рядом.

Отдышавшись, мы открыли глаза, чему-то усмехнулись и поцеловались. Мама посмотрела вниз и приподняла ногу. Из ложбинки между ног по её бедру прошла струйка спермы и утонула в покрывале. Она опустила руку, и поводила пальцами по своей киске в сперме. Затем, смотря мне в глаза, она облизнула эти же три пальца, и снова направила их вниз.

— Тяжело было кончить, ощущения от пробки очень приятные, но слишком новые, — призналась она, — А тебе как?

— Тоже очень ново было, — ответил я, — конечно внутри стало плотнее, но я пока скорее сильнее возбудился от мыслей об этом, чем от самого предмета, не знаю. Надо бы ещё попробовать, чтобы убедиться.

— О, на это я согласна, — она довольно пошло улыбнулась глазами.

Я почувствовал как она заработала внизу рукой, и тоже невольно схватился за свой член, который начал подниматься.

— Можешь немного подвигать пробку во мне? — попросила мама очень умоляющим тоном. Мне нравилась эта игра в подчинение, поэтому я решил вознаградить её исполнением этой просьбы.

Отпустив член, я погладил её тело пальцами, от губ, до пупка, прошёлся по нежной коже между половым губами и бедром, а затем немного надавил на пробку. Мама отозвалась громким охом и выгнулась как лук. Я взял пробку за стопор, и начал медленно двигать его туда-сюда, пока мама очень быстро теребила свой клитор. С учащением её дыхания, я понемногу увеличивал амплитуду. Спустя несколько прерывистых конвульсий, мама снова кончила содрогнувшись. Я чмокнул её вспотевший лоб и сильнее обнял, она обняла меня в ответ.

Через минуту она открыла глаза, подняла ноги вверх и раздвинула их. Опустив одну руку вниз, она сосредоточенно вытащила пробку из себя и просто положила её на столик. Я погладил её по волосам, а затем дав ей ещё немного отдышаться, предложил:

— Хочу кончить у тебя во рту.

Она не ответила, я лишь увидел как по её лицу расползлась довольная улыбка. Затем она привстала надо мной, сползла пониже и села своей промежностью мне на ногу. После этого она взяла мой член в руку, немного вздрочнула, лизнула головку, и опустилась на него своим тесным, горячим ртом.

Как-то мама возвращалась домой поздно, и попросила меня её встретить. Окрылённый возможностью героического подвига, я быстро оделся, захватил зонтик и спустился вниз. Тёмный двор встретил меня свежим воздухом с запахом опавшей листвы и прелой земли. Я любил вечернюю осень в такие моменты. Пока я шёл, мокрый асфальт рябью отсвечивал искры фонарей. Нередкие лужицы отражали угрюмые облака, засвеченные центром города.

Я добрался до обусловленного перекрёстка и встал посреди тротуара. Через минуту мама вышла из-за поворота, в красивом блестящем чёрном плащике, в высоких сапогах на каблуках, и с довольно увесистым пакетом продуктов в руке. Я подскочил и галантно похитил у неё тяжёлую ношу. Улица была пустынной, поэтому я на секунду замешкался, но затем всё-таки приобнял её и чмокнул.

— Ого, а ты смелый, — улыбнулась мама, — вдруг кто увидит?

— Ты выглядишь как моя ровестница, — ответил я, — так что никто ничего и не подумает.

Про то, что за последние пару лет жизни в этом районе, мы так и не обзавелись друзьями, или хоть какими-нибудь знакомыми соседями, я уточнять не стал. Поэтому я выставил локоть, мама взяла меня под руку, и мы спокойно пошли домой, как пара на прогулке. Иногда она клала голову мне на плечо и мечтательно закрывала глаза. Её волосы щекотали мне шею, а из приоткрывшегося воротника поднимались тепло и запах её тела, разбавленный лёгкой ноткой духов.

Мы шли окрылённые происходящим, не веря что такое может быть хоть где-то, не говоря уже о том, что это происходило именно с нами. Когда мы подходили к дому, начался небольшой дождик, и мы, смеясь, ускорились в направлении подъезда. Как только входная дверь закрылась, мы облокотились на дверь и провели минуту в долгом, чувственном поцелуе.

По лестнице мы поднялись глупо улыбаясь. Зайдя в квартиру, я снял с мамы плащ, мы быстро чмокнулись, и пока что разошлись по сторонам. День близился к концу, мы оба были уставшими, и без слов знали, что секса сегодня обоим уже не захочется. Мы легли на наш многое повидавший диван в гостиной и стали смотреть какой-то старый фильм.

Иногда мы обсуждали привлекательность актрис или актёров, пытаясь понять, насколько отличаются наши вкусы. Иногда просто гадали, в каком ещё фильме мы могли увидеть это знакомое лицо. Так мы поспорили, что один молодой смазливый красавчик на экране сейчас уже стал зрелым симпатичным мужчиной, и снимается в высокобюджетных фильмах.

— Это не может быть он, нет, ну ты посмотри какой он зелёный! — мама протестовала и настаивала на своём.

— Да точно тебе говорю, он снялся в моём любимом фильме, я хорошо его знаю!

— Не похож совсем, нет. Давай… не знаю, поспорим на что-нибудь?

— На желание! — выпалил я.

— Хорошо, на желание, — улыбнулась мама.

Я открыл на телефоне Википедию и начал искать список актёров.

— Вот, — ткнул я довольный в экран, — а теперь смотри, — и победоносно открыл фотографии актёра в разные года. Мама какое-то время повглядывалась и деланно помотала головой.

— Ладно, твоя взяла. Что загадаешь? — спросила она и внезапно сделала свой эротично-просящий взгляд с большими голубыми глазами и расширенными зрачками. Тут у меня возникло странное подозрение, что она хотела проиграть. Я всмотрелся в её глаза, пытаясь прочитать что-нибудь ещё, но безуспешно.

— М-м-м… минет по запросу? — неловко предположил я.

— Минет это слишком обычно, — насупилась мама.

— Верно, и тебе это скорее плюс, — я усмехнулся, а мама немного зарделась.

— Ты как-то говорила, что у тебя вот-вот начнутся эти дни? — подумал я вслух, — как насчёт недели минета? Каждый день по одному разу.

Было немного страшно повысить ставку с одного минета сразу до семи, поэтому я стал выжидающе всматриваться в её глаза. Она же медленно облизала губы и задумчиво посмотрела на мой член в шортах.

— Хорошо, — сказала она очень многообещающе. Затем хихикнула, чмокнула меня в щёку и сильно обняла. Я крепко обнял её в ответ, и мы спокойно стали досматривать фильм. После этого, романтический вечер закончился и мы разошлись спать. Перед сном я представлял, что же будет завтра…

Едва я открыл глаза с утра, грядущий минет «в долг» был моей первой мыслью. Это меня даже немного возбудило. Был выходной, и я как был, в трусах и футболке отправился в ванную. Когда я вышел, мама сидела за столом на кухне, попивая чай. Одета она была в том, в чём спала: в какой-то наверно спортивный лифчик-маечку телесного цвета и чёрные трусики.

— Доброе утро, — улыбнулась она, и села поровнее. Так грудь казалась больше, а талия стройнее.

— Привет, — ответил я, и пошёл наводить себе завтрак. Между нами, конечно, было всякое, но её вид всё-таки заставил меня немного стесняться. Я снова подумал о минете, и мой член начал быстро расти вверх, так быстро, что пришлось поправить его рукой. Мама это заметила и прошептала:

— Уже? Мы не успели сами встать.

— Ты просто слишком красиво выглядишь, — улыбнулся я.

Мама смутилась, но немного покрутилась на стуле из стороны в сторону, покачивая своей небольшой грудью.

— Так что, сейчас? — спросила она, заискивающе смотря на меня, и закусила нижнюю губу. Я не планировал, когда именно это произойдёт, но перед таким невозможно было устоять. Поэтому я присел за стол, поставил чай и ответил лишь:

— Хорошо. Давай сейчас.

Мама начала нарочито медленно отодвигаться на стуле, а затем опустилась на колени и скрылась под столом. Судя по звукам, она подползла ко мне, а затем проникла головой между ног и вдруг упёрлась лицом в бедро. Вопреки ожиданиям из большинства рассказов об этом, о минете под столом не могло быть и речи, там явно не хватало для этого места. Мне не хотелось чтобы мама и дальше оставалась там в странной позе, поэтому мне пришлось отодвинуться на стуле и упереться в стену. Всё это время мама ползла следом за мной на четвереньках, заискивающе смотря в глаза.

Эта сцена меня очень сильно возбудила, из головки сразу просочилась смазка. Мама привстала чтобы стянуть с меня трусы, а затем отбросила их в сторону. Медленно она приблизилась к члену, так, чтобы я почувствовал её горячее дыхание совсем рядом. Мама несколько раз лизнула кончик, чтобы снять и, видимо, распробовать смазку. От наслаждения я запрокинул голову и руки вверх. Несколько раз она провела языком вверх-вниз, пока наконец не положила губы на головку и начала медленно вводить её внутрь. Обожаю этот момент, когда её горячее нёбо и язык так нежно и ласково обхватывают моё самое чувствительное место. Она неспешно начала двигать головой вверх-вниз, пока я постанывал от наслаждения.

Мне было безумно приятно, и очень хотелось дать что-нибудь в ответ, но большее, что я мог сделать в таком состоянии — немного погладить её по волосам. Я чувствовал как уже почти накопил тот самый заряд, но дальше дело никак не двигалось, несмотря на все её старания. Я посмотрел вниз, и увидел её в самом разгаре процесса. Мама полусидела на коленях на полу, выгнувшись в мою сторону. Её красивая спина существенно сужалась к талии, а затем снова расширялась к попке в форме сердечка. Две приятные округлости, которые я уже почти привык видеть с другой стороны, сейчас бесстыдно торчали, немного заостряясь вверх. Трусики врезались куда-то туда вниз, чего мне уже не было видно, но это внезапно взбудоражило фантазию, ведь я знал, что сейчас она уже вовсю течёт и скорее всего там уже водопад.

В этот момент мама открыла глаза и какое-то время на меня смотрела. Чёлка прилипла к её лбу, на висках и скулах блестела испарина. Это был взгляд, полный любви и покорности. Этого я уже выдержать не мог, вид сосущей мой член любимой женщины, стоящей на коленях подо мной, ощутимо ускорил дело. Я сильно выгнулся, напрягая ноги. Мама сильно ускорилась, двигая уже не головой, а всем своим верхом. Едва ли хоть что-нибудь различая, я замычал и начал спускать ей в рот. Через пару фрикций мама было начала останавливаться, но я показал жестом, что ещё какое-то время лучше продолжать меня стимулировать.

Я смог нормально сесть когда наконец спал последний спазм. Горло пересохло, хотелось воды. Всё ниже пупка у меня было мокрым, в слюнях и моей сперме, как и довольное лицо моей мамы. Она облизала губы и жестом пригласила меня встать. Пока мы пошли в ванную ополоснуться, я пару раз щипнул её за задницу.

Когда мы вернулись за стол, я спросил её, желает ли она что-нибудь взамен, но она неожиданно отказалась.

— Мне итак очень понравилось, я как будто ощущала оргазм за тебя. И вообще, чувство когда член наливается и во время оргазма пульсирует у тебя прямо во рту… Спасибо тебе за него, я, знаешь ли, такого никому ещё не позволяла. Мне очень нравится, правда.

Я сначала хотел настоять на своём, но в последнее время мы с ней были так искренни друг с другом, что я решил ей просто довериться.

— Хм. Ладно, — ответил я, — но неужели неделя минета будет только такой? Мне ведь тоже безумно нравится делать тебе приятно.

— Я… — немного замялась мама, — я, честно говоря, стесняюсь. Не готова пока ни к чему такому при месячных. Посмотрим, может, как-нибудь образуется ещё.

— Хорошо, — я обнял её одной рукой и чмокнул в лоб, — надеюсь, образуется. Я лично твоих месячных вообще не стесняюсь. Мне кажется, меня вообще ни что не способно смутить от тебя. Это же ты.

Мама покраснела, но ей кажется было очень приятно. Какое-то время мы попили чай, крепко сжимая пальцы друг друга, но затем нас разлучили дневные дела. Остаток дня прошёл как в обычной семье, не считая взаимных пощипываний за попу, если вдруг кому-то предоставлялась такая возможность.

Пока утром следующего дня я планировал как потратить последний выходной, мама успела куда-то отъехать за покупками. Я сделал домашнее задание, даже немного занялся расчётно-графической работой для второго семестра. Потом от скуки я несколько часов маялся всякой ерундой в интернете. На улице всё равно нечего было делать, там уже который день стояли сплошные серые дожди.

Мама вернулась ближе к вечеру с разными покупками. Она была уже уставшая, но дико довольная, так как случайно нашла недостающие нашему набору тарелок небольшие салатники. Я поддержал её в этой маленькой победе, и мы запоздало пообедали, обсуждая бытовые дела.

Вечером я зашёл в гостиную, где мама в обычном черном цветочном халатике лежала на диване и залипала в планшет. Её колени были согнуты, из-под подола выглядывал холмик голубых трусиков с выглядывающими ушками прокладки. Так я заметил, что во время месячных она носит трусы пошире, что в общем-то было объяснимо. Кажется по инерции она сначала сдвинула ноги вниз, но потом расслабилась и осталась в позе. Взглядом я дал понять, что всё видел, и она усмехнулась:

— Я всё ещё не привыкла. На самом деле это так чудесно, что происходит между нами, не могу поверить. Просто сносит голову.

— Да, мне тоже. А это чувство… запрета и тайны, как-то даже очень сильно добавляет ощущений.

— О да. — мама мечтательно прикрыла глаза.

Существует ироничная фраза, что если вы встретите человека, который понимает вас с полуслова, значит скоро вы совсем разучитесь составлять нормальные осмысленные предложения. Это было про нас в тот момент.

В тот день мы ни разу не дали друг другу понять, что помним об её обязательствах. Я просто сел поиграть в новый симулятор гонок на приставке, и просидел так пару часов кряду. Честно говоря, если бы мама просто забыла, я бы не расстроился и вовсе бы не обиделся, но чувство отнятой игрушки всё равно понемногу начало появляться.

— Перекусить бы хорошо перед сном, — вдруг заметила мама, глянув на часы, — ты не планируешь ничего со мной сделать, пока я не объелась?

Я обернулся, и вновь увидел этот горящий взгляд голубых глаз. От влажности её волосы начали немного виться и в свете планшета её длинная чёлка создавала красивую светотень на её лице. Я поставил гонку на паузу, развернулся и подошёл к ней, любуясь этой красотой.

— Ты так.. красиво-развратно выглядишь, — признался я, вспомнив, что комплименты неплохо бы и озвучивать.

— Потому что ты тоже очень красивый, — шепнула мама, — а ещё совсем неразряженный, — добавила она, и сжала мой член через одежду. Мы соединили взгляды, и не разрывая контакт глаз, поменялись местами. Я сел на диван, а она спустилась на пол. В этот раз я немного помог и спустил шорты сам. Член встал буквально за доли секунды, закончив наливаться кровью у мамы на глазах. Она не стала долго тянуть, и сразу нанизалась на него ртом. Несколько раз она попробовала взять его реально глубоко, отчего у неё выступили слёзы, а горло издало несколько не самых естественных звуков. Меня очень возбуждало понимание того, что мы оба считаем это совершенно нормальным, а мама сейчас старается делать глубокий минет, как для меня, так и для себя. После нескольких таких попыток, она оторвалась от члена чтобы вдохнуть, и от моей головки до её губ протянулись вязкие слюни.

— Ох, как это пошло, — не иначе как в возбуждённом угаре сказала она, оценив это зрелище, а затем снова вернула рот на место и принялась упорно запихивать член себе в горло. Я стал одной рукой немного стимулировать себе сосок, чтобы в полной мере насладиться ощущениями того, как взрослая красивая женщина давится на моём члене. В такие моменты я чувствовал контроль и какое-то чувство владения ей. По её словам, она чувствовала тоже самое, и ей очень это нравилось.

Через какое-то время горловой минет затих, и мама снова оторвалась отдышаться.

— Ух, не могу больше, для такого нужна практика, — улыбнулась она со слезами на глазах.

— Хорошо, мы тебе её ещё устроим, — смело подыграл я.

Ответ ей видимо понравился. Прежде чем продолжить, она приспустила халатик с плеч, оголив их, а затем нырнула рукой в чашечки своего лифчика и по одной вывалила свои груди второго размера наружу. Это было очень развратно, она как бы была и одета, но и раздета ровно настолько, чтобы показать, что её верхняя часть тела открыта для секса. Не теряя времени, она вернула свой рот на мой член и начала доводить меня по проверенной схеме. При этом её сиськи иногда задевали мне бёдра, что я прекрасно чувствовал, и это здорово подстёгивало мой оргазм. Практически в беспамятстве я напрягся как струна и излился ей в рот за несколько толчков. Помня прошлый опыт, мама ещё какое-то время мне пососала, пока я не остановил её, погладив по волосам. Затем я откинулся на спинку отдышаться. Это был просто умопомрачительный оргазм.

— Можно я?.. — раздалось снизу. Я открыл глаза, мама сидела в той же позе попой на полу. Халатик немного сбился, обнажая бёдра и трусики, плечи, шея и грудь так же были открытыми. Небольшой поток слюней и спермы прочертил две дорожки на её теле, исчезая где-то между сиськами. Одной рукой она уже готова была занырнуть к себе вниз, буквально уткнувшись пальцами в резинку трусов.

— Можно я доведу себя? — спросила мама ещё раз, очень натурально изображая подчинение. Я внутренне смутился, но внешне достаточно твёрдо сказал:

— Да. Похвали себя за хорошую работу.

Мама тут же поместила пальцы в трусы и принялась очень быстро натирать клитор, постанывая. Как есть, сидя на полу с приоткрытым ртом, с голой грудью и следами спермы на себе. Мой член и не думал опадать от такого, но я всё же решил приберечь эти силы на завтра. Мама очень быстро дошла, громогласно простонала вслух и упала мне на колени, закрывшись своими русыми волосами. Я снова несколько раз погладил её по голове, нашёптывая всякие приятности.

Затем мы понемногу очнулись. Мама встала и запахнула халат, я прикрылся трусами и мы снова пошли освежиться водой. Отчего-то у меня возникло странное ощущение, будто воздухе повисло чувство вины и неловкости. Я забеспокоился, и меня так и подмывало спросить, в чём же дело.

— Ты как? Всё хорошо?

— Да. Очень. — слабо улыбнулась она.

— Как-то кажется, что нет, — грустно произнёс я, и мама, видимо, почувствовала мой страх.

— Нет, что ты, всё здорово, ты молодец, — улыбнулась она. — Я просто… не знаю, дала волю чувствам, не была вообще уверена, что так захочется, но вдруг так открылась…

— Ты про эту игру в подчинение?

— Ага, — словно виновато ответила она, — я не думала что дойдёт так быстро, но с тобой так снесло крышу, что оно как-то само.

— Так это же было потрясающе! — возразил я, — ты бы себя видела! Мне безумно понравилось. И я совсем не стал к тебе относиться хуже, даже наоборот.

— Правда? — неуверенно спросила она.

— Правда, — сказал я, и обнял её сильно-сильно. Она тоже сжала меня в ответ, и прошептала «Спасибо». Так мы простояли довольно долго, это были очень крепкие и чувственные объятия. Когда мы разлепились, я заподозрил, что мама даже пустила слезу от чувств, но не стал отмечать это вслух. Остаток вечера мы провели вместе, и это было очень нежно. Я сделал ей чай, мы немного болтали и просто очень чувственно гладили друг друга кончиками пальцев, без пошлостей. Затем, пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись по своим спальным местам.

Понедельник встретил нас ранним пробуждением и скучными утренними сборами. Но это было бы так, если бы мы были обычной семьёй, на деле же мы проснулись всё так же окрылёнными вчерашними чувствами близости, поэтому мама с утра порхала и напевала песенки, а я всячески подшучивал и нахваливал её. Мы хихикали как подростки, а перед выходом сделали друг другу комплименты, и дали друг другу понять, что уже с нетерпением ждём вечера.

Однако универ быстро перемолол мне все силы, и спустя пять пар подряд я был уже выжат как лимон. Погода вторила настроению, разразившись ливнем и сильным ветром. Когда я немного подмёрзший пришёл домой, мама плескалась в ванной.

— Сынок, это ты? — раздался вопрос из-за приоткрытой двери.

— Ага, — устало бросил я. Однако, переодевшись, я всё же переполнился любопытством и заглянул в ванную. Там стоял приятный жар, диммер на светильнике был выкручен на минимум, создавая интимную атмосферу в тёмно-синем свете. В пенной воде головой ко мне лежала мама. Из-под воды было видно лишь лицо с закрытыми глазами и ногу, которую она поставила на край. Я не удержался, и, тихо прокравшись внутрь, начал гладить её по ноге. Она улыбнулась, и произнесла:

— Я слышала как ты крадёшься. — с этими словами она поднялась из воды и вытянулась, чтобы поцеловать меня в губы. Я немного наклонился, попутно пожирая глазами её тело. По бархатной коже стекали ручейки воды, русые волосы почернели и облепили красивое раскрасневшееся лицо и плечи. В ямочках ключиц собралась пена, одно такое облачко вдруг сорвалось и прокатилась вниз, остановившись прямо на кружочке под сильно выпирающим соском.

Мы соприкоснулись приоткрытыми губами, погружаясь в длительный поцелуй. Наши языки обменялись нежными поглаживаниями, а затем был вихрь чувств, и поцелуй завершился тем, что я легонько прикусил её нижнюю губу. Мы разлепились со звуком, и я снова завороженно залюбовался красотой тела матери. Её соски так сильно воспряли, что кажется ими можно было резать стекло.

— Хочешь? — спросила она, положив руку мне на низ живота. Тут я почувствовал, что никакой усталости уже и не чувствуется, а в тусклом свете помимо рельефных маминых грудей выделяется и мой стояк. Не отвечая, я стянул с себя всю одежду и выпрямился. Мама немного перегнулась через борт ванны и также ласково и долго поцеловала мой член. Вчерашний налёт нежности так и не спал, поэтому она стала действительно любовно гладить меня мокрыми ладонями по самым запретным местам и иногда приятно стимулировала соски.

Когда я начал шумнее дышать, она продолжила оральные ласки и стала осторожно погружать мой член в рот, всё глубже и глубже. Сегодня было без горлового, но мне его и не хотелось. Мы оба пылали любовью и чувствами, поэтому мы просто нежно отдавались друг другу.

Мама начала делать поступательные фрикции телом, её груди стали тереться сосками о борт ванной и немного колыхаться от столкновений. Одной рукой она схватила член у основания, другой стала легонько перебирать мои яйца. Как только я почувствовал это приятное давление от её пальчиков, я уже не смог держаться.

— Сей…час… а-а-а, — еле успел выдавить я. Мама старательно дососала до начала извержения, а затем немного отодвинулась и продолжила дрочить мой член рукой. Выстрелы спермы полетели в разные стороны, часть улетела в воду, на стену, на волосы… Когда я отдышался и посмотрел вниз, там сидела довольная мама. Она снимала капельки спермы с груди и плечей пальчиками, а затем аккуратно облизывала каждый.

— Она у тебя довольно вкусная, — причмокнула она.

— Ох, мне теперь тоже потребуется душ.

— Постой минутку, я сейчас тоже начну обмываться, можем сделать это вместе.

Мама открыла слив и пенистая вода начала опускаться. Я как был, голый, облокотился на стену, всё тело приятно разогрелось, после оргазм до сих пор всё пульсировало.

— Ты такой красивый, — сказала она очень чувственно.

— И твой. И ты очень-очень красивая. Спасибо, у меня нет слов описать то, что я сейчас видел и чувствовал. Это было волшебно.

— Ничего страшного, — улыбнулась она, — залезай сюда, давай примем душ вместе.

Я представил, что мы сейчас можем там сделать, и воодушевлённо шагнул в воду к маме. Мы занавесили шторку и включили струи воды.

Душ обдал меня обжигающе горячей водой. Похоже, это какая-то особенность девушек мыться под кипятком. Поэтому я быстро намочил себя и сдвинулся в сторону. Мама водила по мне руками, гладя своими маленькими пальчиками мой рельеф. Не сказать что я был атлет, скорее среднего телосложения, специально спортом не занимался. Но ей, похоже, итак нравилось. В этом тёмно-синем свете и отблесках плитки и воды всё выглядело в два раза эротичнее.

Нежные мамины прикосновения до моих сосков мгновенно пробудили мой член. Я тоже сначала просто гладил её, но затем надавил её на плечи, пытаясь её развернуть.

— Ой, может не надо, я ещё не знаю… — запричитала она, совершенно не сопротивляясь.

Я просунул ладонь вниз и погладил её по киске. Смазка была, но мгновенно вымывалась водой. Другой рукой я осторожно снизил напор воды, чтобы он лился не на нас, а рядышком. Я взял маму за талию и осторожно приставил член.

— Ты сделала мне очень приятно уже столько раз, теперь и я хочу тебе ответить, — сказал я, и начал входить внутрь. Она упёрлась двумя руками в края ванной и часто задышала. Я начал двигаться уверенней, до конца, но всё ещё не ускорялся.

Я обожал входить в неё вот так, медленно. Кажется так я чувствовал каждую неровность её стенок внутри. Видимо, она это чувствовала также. Насколько я заметил, самые сладострастные стоны она издавала именно от медленного секса. Я просто наслаждался актом, когда через пару минут мама вздрогнула, сжала член вагиной и кончила. Также медленно я вышел. На моём стояке местами остались красные пятна, и, насколько я понял, даже немного скатавшейся свернувшейся крови. Пока мама не видит, я вернул напор душа и быстренько смыл, чтобы её не смущать.

— Уф. Как хорошо. Но пока хватит, не будем дальше, — произнесла она, поднялась немного на цыпочках и чмокнула меня в щёку. Я тоже чмокнул её возле уха и погладил её мокрые волосы. После этого мы наконец занялись своей гигиеной и просто какое-то время выполняли предназначение ванной — мылись. Вылезли мы тоже одновременно и укутались в свои полотенца, я в одно на пояс, она в два, на всё тело и на голову. Я вышел из ванны первым и почувствовал щипок задницы.

— Выглядишь отлично. Интересно даже, — игриво сказала мама, задумавшись.

Мне эта мысль показалась забавной. Значит, можно будет иногда радовать её таким видом.

После этих приключений мы просто провели обычный будничный вечер, а затем легли спать.

Утром меня разбудила мама.

— Вставай, соня.

Я заворочался, понимая что будильник ещё не звенел. Затем вспомнил:

— Мне ко второй, — с трудом ответил я, пытаясь завернуться в одеяло.

— Да? А я вот что хотела сказать, мы сегодня с девочками с работы наверно пойдём куда-нибудь, поэтому я могу быть дома довольно поздно. У секретарши день рождения. А, и встречать не надо, приеду на такси.

Я приоткрыл глаза. За окном было ещё темно и судя по звукам, снова лило. По полоске света из коридора, я понял что мама надела красивое чёрное платье с сетчатыми и кружевными вставками и ярко накрасила губы.

— М? Ладно, хорошо повеселиться, — я с утра вообще не соображал.

— Глупыш мой, — рассмеялась она, и тут я ощутил как её рука залезла под одеяло с одной целью, найти там член. — Оу, да ты тут голышом спишь?

Да, я вчера поленился надеть новые трусы после душа, поэтому сладко спал нагишом под толстым одеялом. Пока я спросонья сообразил, что кажется мама хочет сказать, что другого времени для минета не будет, она уже нырнула ко мне под одеяло. И тут внезапно произошло то, что сняло мне сон как рукой. Мама немного приподняла мою ногу вверх и я почувствовал её острый язычок у себя между булок. Он быстро скользил всё ниже, пока не дотронулся до ануса. Там она разгулялась и начала буквально массировать его, не стесняясь втыкать его поглубже. В изумлении от ощущений, я издал несколько стонов, настолько это было приятно. У меня мгновенно образовался стояк, и чтобы усилить наслаждение, я было взял его рукой чтобы вздрочнуть.

— М, нет, — промычала мама из моей задницы, — это моя работа.

Она оторвалась от моего ануса, пару раз шмыгнув носом. Я перевернулся на спину.

— Давно хотела попробовать, — улыбнулась она, — как тебе?

— Ох, слишком… хорошо. Для пробуждения в самый раз.

— Ага! — победно воскликнула она.

Мы откинули одеяло и мама не теряя времени наделась ртом на член. С помадой это выглядело дико сексуально, а её официально-выходной вид и вовсе снёс мне крышу. Пока она старалась там внизу, я представил, что это всё происходит в каком-нибудь важном здании, где я сижу за столом в кабинете, и от этих мыслей оргазм стал стремительно приближаться. Одной рукой я взял мамину грудь сквозь платье и бюстгальтер, и напряг ноги чтобы кончить. Мама ещё немного поводила ртом, стараясь всосать всё, чтобы ничего не пролилось мимо.

— Ну вот, придётся ещё раз накрасить губы, — наигранно сказала она. — Ладно, на работе сделаю. Всё, я побежала. Ты за старшего!

Она чмокнула меня в скулу и скрылась в коридоре. Я и отдышаться не успел, когда дверь уже закрылась и замок провернулся. Ого, думал я. Это так вчерашний оргазм интересно на неё повлиял?

Спать уже конечно не хотелось. Я глянул вниз. Опадающий член был весь в помаде, пара марок была и на постельном. Слюни, сперма, помада. Недовольно я поднялся чтобы подмыться, насколько вообще можно было быть недовольным в такой ситуации. Ладно, припрусь в универ пораньше, может успею подготовиться к истории.

День прошёл утомительно, вечером я был дома один и не было сил даже поиграть. Я немного позалипал в интернете и было собрался ложиться назад, когда мама пришла. Я вдруг подумал, что было бы забавно если бы она пришла пьяная, как я бывало глупил по молодости, но нет, она была вполне свежей, хоть и уставшей.

— Как всё прошло? — встретил я её в коридоре, помогая снять плащ.

— Чудесно, столько болтали, столько смеялись. Я даже о тебе немного рассказала, — хихикнула она.

Меня как будто током прошибло. Что?

— Шучу, шучу, не бойся. Мы просто обсуждали секс, и пару раз я призналась, что сейчас у меня есть чудеснейший партнёр.

С этими словами она приблизилась и поцеловала меня взасос. От неё пахло уличной свежестью, духами, рестораном и немного алкоголем. Это мне нисколько не мешало, и я очень чувственно засосал её в ответ. Затем мы отлепились, и я почувствовал что помада теперь и у меня на губах. Она как будто была со вкусом мамы, но мне всё равно пришлось оттереть её языком.

— Помоги немного? — попросила мама, встав ко мне спиной.

Я расстегнул ей платье а затем щипнул за попу.

— Ай, — весело пискнула она, но тут же добавила: — Валюсь просто с ног. Ничего, если я сразу лягу спать?

— Конечно, какие вопросы, — согласился я. — Кстати, в холодильнике для тебя есть пара бутеров.

— О, спасибо. Ты такой заботливый…

Мы снова крепко обнялись, я про себя усмехнулся. Так вот как оно странно ощущается, когда один немного выпил, а другой нет.

Впрочем, тем вечером больше ничего особенного не произошло. Перед сном я думал об утреннем минете и о том, как мама лизала мне попу. Чего от неё ждать завтра?

Впрочем, это было обычное утро, мы поели, собрались и вышли из дома вместе, а затем разошлись по своим делам. В универе я мечтательно смотрел в окно и думал о том, как хочется домой. На счастье сегодня был короткий день, поэтому домой я завалился чуть позже обеда. На кухне что-то гремело, в коридоре вкусно пахло готовкой.

— Мам? — удивлённо спросил я, разуваясь.

— Да, я тут. Проходи.

Действительно, мама стояла на кухне и жарила на сковородке простой обед. На ней было лишь нижнее бельё и фартук. Сказка, а не женщина.

— Начальница сегодня рано уехала на встречу, и мне целый день было нечего делать. Поэтому я решила что лучше полежу дома, — предвосхищая мой вопрос пояснила она.

Я подошёл, мы чмокнулись.

— Вау, пахнет чудесно.

— Ага, уже почти готово.

Это была идиллия. Мы жили как семья, как пара. Мы любили друг друга как родственники, любовники и друзья. Это сносило голову, о чём мы иногда долго говорили, лёжа в обнимку на диване под кинцо.

Так и сейчас после обеда мы смотрели новую серию модного сериала и наперебой обсуждали как нам хорошо друг с другом. Было ещё светло, необычно было это делать вот так, посреди буднего дня. После небольшого затишья в разговоре, мама вдруг неожиданно сменила тему.

— А знаешь, что анус лучше регулярно поддерживать в расширенном состоянии? Чтобы не было каждый раз как в первый.

— Догадываюсь, — хмыкнул я, — хочешь снова поиграть с той штукой, пробкой?

Мама засмущалась такого прямого вопроса. Я погладил её волосы и чмокнул в лоб.

— Неси. На самом деле, это тоже очень меня возбуждает.

Она, всё ещё красная, поднялась и удалилась за инструментами. Я достал из-под столика смазку и салфетки. Мама вошла с бархатным мешочком в руке. На ней в этот момент была серая домашняя футболка без лифчика и серые трусики. Поэтому было отчётливо видно что несмотря на свою стеснительность, она уже возбудилась, торчащие соски выдавали её по полной.

— Снимай трусы. Становись, — решил покомандовать я. Впрочем, маме зачастую именно так и нравилось, любила она эти игры в подчинение. Она вышла из них, аккуратно отлепив прокладку. Я украдкой заметил, что месячные уже почти закончились. Мама тем временем забралась на диван, выгнула спину и послушно ткнулась головой вниз.

— Не стыдно передо мной вот так своими дырками стоять?

— Очень стыдно.

Кажется я прямо слышал как она краснеет. Но мы оба знали что это такая игра. Она требовала доверия, и оно у нас безусловно было, поэтому это возбуждало обоих дополнительно. Я уже выдавил немного смазки и ввёл пальчик ей в зад. Люблю это горячее тепло внутри. Впрочем, он ходил очень легко, поэтому я сразу добавил второй. Мама немного постанывала.

— Как приятно, — сказала она с придыханием.

Другой рукой я открыл мешочек с пробкой, и немного удивился.

— Эта побольше. И потолще, — озадаченно произнёс я.

— Будем честными, та была совсем смешного размера.

— Да, согласен. Вряд ли она даже растягивала.

Я вытащил пальцы из мамы и распределил остатки смазки на силикон.

— Сейчас будет приятно, — предупредил я.

Судя по диаметру пробки, она была совсем немного уже моего члена. Я осторожно приставил её к колечку мамы и начал давить. Мама часто задышала. Её киска опять начала сочиться и даже немного приоткрылась. Хотелось потрогать её там, но мне не хватало рук. Мне пришла в голову идея.

— Ты можешь себя поласкать, пока я буду вводить пробку, — сказал я тоном, будто действительно разрешил ей это.

Маме понравилась эта игра и она немного расставила ноги, а затем просунула между ними руку. Её ладонь раздвинула губки и стала гладить блестящий клитор и внутренности киски. Я ненадолго залюбовался, затем продолжил давление.

— Смелее, — с трудом попросила она. Видимо ей было совсем недалеко до оргазма. Что ж, я усилил давление и пробка начала быстро скрываться в её анусе. Мама сильно застонала и начала дрожать. Её рука заскользила быстрее.

— Ох, она такая большая, — выдавила она сквозь зубы, — почти как твой член.

Я был в восторге услышать фактическое признание того, что она собирается получить мой член внутрь своего анала. Пробка тем временем встала на место, и я стал двигать её в обратную сторону, имитируя фрикции.

— Да, почти. Только мой сделает тебе приятнее. И мне приятнее… Я представлял, как вхожу в твой зад…

Этого грязного разговора хватило и мама, вскрикнув, кончила в конвульсиях. Довольный собой, я оставил пробку в ней и обтёр пальцы салфетками. Затем взял её руками и перевернул, так чтобы она лежала киской вверх, подняв ноги, как если бы я в неё начал входить. Очень развратно было видеть большой выступающий чёрный стопор пробки из её зада и раскрасневшиеся половые губы. Мама какое-то время полежала с закрытыми глазами, затем вдруг словно очнулась.

— Ой, не надо сейчас, у меня месячные ещё не кончились, — быстро сказала она и свела ноги.

Но ведь вчера… Я хотел сначала возразить, но передумал, иначе совсем собьётся настроение. Девушки.

На часах было около четырёх вечера, поэтому я решил добрать своего по праву.

— Точно, месячные. Тогда минет? — спросил я.

— Ох, да. Конечно, — ответила мама заплетающимся языком. Похоже, оргазм был сильнее, чем я предполагал. Она сползла с дивана и жестом пригласила меня сесть. Я быстренько разделся и начал стягивать футболку с мамы чтобы уравнять счёт. Она охотно подняла руки и зачем-то помацала себя за грудь. Я не выдержал и тоже решил хорошенько её облапать. Мама улыбалась, ей было это приятно. Когда я наигрался, то откинулся на спинку дивана. Мой член твёрдо стоял вверх. Мама привычно начала с облизывания ствола, теперь немного надавливая языком в разные места. Как будто бы она старалась сделать каждый минет на неделе немного разным. Она почти начала брать его в рот, когда я попросил:

— А встань ещё раз попой ко мне. Это было так красиво, и очень возбуждающе.

Мамины щёки опять очень порозовели, но она начала разворачиваться и встала раком. Даже немного развела ягодицы руками для наглядности. Пробка всё также вызывающе торчала наружу. Я вновь подумал о том, как она обмолвилась о моём члене внутри, и не выдержав, начал дрочить. С другой стороны, отказаться от минета было непросто, поэтому я постарался сохранить эту картину в памяти и попросил маму вернуться.

— Спасибо, — успел выдавить я, когда она наделась ртом на член и начала двигаться.

Пока минет был в самом начале и довольно медленным, она снова несколько раз попыталась взять его как можно глубже в горло. В пике глубины я немного подавался вперёд чтобы подвигаться у неё там, в самых внутренностях. Долго мама продолжать так не могла, но всё равно это продлилось уже раза в два дольше, чем в первый раз. Когда она доставала член чтобы подышать, то почему-то очень счастливо улыбалась. Потом она сказала, что именно это ей тоже очень понравилось, и разработанное горло возбудило её саму не хуже пробки.

Тем временем она ускорилась и начала доводить меня ртом по отработанной схеме. Я снова представил ту картину с её пробкой и её слова о моём члене в заднице. Это повлияло очень сильно, и я сразу стал спускать маме в рот струи спермы. Похоже что я настолько возбудился, что её накопилось правда много, мама совсем не успевала всё проглотить.

Ещё не успев отдышаться, я встал и быстро повалил маму на пол. Она ещё не успела спросить, но я уже ответил:

— Теперь я сам, — и глубоко и чувственно её поцеловал. Не отрываясь, рукой я пару раз провёл по её влагалищу вверх-вниз, немного подвигал пробку, и опять вернулся к стимуляции клитора. Немного поигравшись, я опустился ниже и задвинул пальцы внутрь. В этот момент наш поцелуй разорвался и мама выдала протяжный стон. Тогда я понял, что на правильном пути, спустился пониже и начал покрывать поцелуями её грудь, изредка покусывая за сосок. Я двигал пальцами внутри, стараясь отзываться на её стоны, таким образом стало ясно, что приятнее всего ей было массировать верхнюю внутреннюю стенку. Было приятно ощущать пальцами гладкую поверхность анальной пробки «с другой стороны». Слушая её стоны, я ускорялся, начав более интенсивно ласкать соски языком.

— Быстрее, — еле выдавила она, нажав на мою руку.

Я удивился, потому что я итак двигался достаточно быстро, но всё равно ускорился как мог. Стало даже немного страшно: мама сначала пронзительно вскрикнула, а затем зарычала, согнув всё тело, подаваясь торсом вверх. Я замедлился, но она из последних сил немного постучала по руке, мол, хватит. Поражённый увиденным, я просто лёг с ней рядом и обнял, поцеловав её в нескольких местах в районе уха.

Прошло минут пять, прежде чем мы заговорили.

— Что это было, боже? — спросила она, уже ровнее дыша.

— Тот же вопрос. Это у тебя был такой оргазм?

— Видимо… да, — ошеломлённо ответила она.

— Раньше такого не было?

— Кажется, нет. Точно нет, — мама опустила руку вниз и тронула себя куда-то там, а затем вдруг отдёрнула руку и поморщилась.

— Но теперь я совершенно без сил, и мне кажется надолго, — сказала она, усмехнувшись. Я сел и помог подняться маме. Тут она увидела то, чего не видел я, — оказывается два моих пальца из неё были красноватыми, с остатками крови. Она поморщилась, но я быстро обнял её и успокоил.

— Перестань, серьёзно. Это же всего лишь кровь. Мы к тебе, вон, в попу лазаем, это, знаешь ли, рискованнее.

При этом я усмехнулся и выдал это всё как шутку. Похоже, что это пока сработало и позволило маме расслабиться. Не понимаю я эти женские загоны, казалось бы недавно обсуждали. Но чуйка подсказывала мне, что эту тему лучше не развивать, и что её освобождение от комплексов должно пройти естественным путём. Мы пошли ополоснуться от следов смазки и спермы. Мама там же аккуратно вытащила пробку. Мы расслабились, шутили, и балуясь то щекотали друг друга, то целовались. К концу дня у нас возникло прекрасное чувство, что мы провели отличный выходной посреди недели.

Вечером следующего дня мама опять припозднилась.

— Работы было много, завтра сдаём отчётность, — сказала она, когда мы уже шли по мокрой улице домой. Немного потеплело, можно было даже расстегнуть куртку. Мы держались за руки и смотрели вокруг. Небо было чистым и прозрачно глубоким. Звёзды было видно так хорошо, что они отражались в лужах.

— Может пройдёмся ещё? Я сто лет просто так не гуляла, — призналась мама.

— Если подумать, я тоже. С удовольствием.

Мы повернули в сторону от привычной дороги домой, во дворы многоэтажек. Город засыпал, за всё время пути мы встретили только пару бабулек у подъездов. Пахло увядающей осенью, но с непривычным тёплым ветерком.

Дорога через дворы вела нас сама, никак не заканчиваясь. В целом мы старались идти так, чтобы рано или поздно прийти домой, но тут дорогу там преградила стройка. Это было довольно обидно, потому что нам надо было пройти по ней всего метров двадцать, чтобы существенно сократить обратный путь. Мы потоптались на месте, осторожно заглядывая внутрь. Она была почти закончена, разве что не сделали дорогу вокруг, и не поставили окна.

— А вдруг там собаки? — тревожно спросила мама на моё предложение срезать путь.

— Нет их там. Раньше там была будка, а сейчас даже бытовки увезли уже. Должно быть пусто.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Так подрабатывал же тут, когда мы сюда только переехали.

— А, точно. Поверить не могу, что мы когда-то так мало общались.

Мама потеплела, мы чмокнулись. Я переступил дырку в заборе, протянул руку маме. Она осторожно взялась и тоже пролезла. Нас охватило чувство чего-то запретного, как будто мы дети, которые пролезли на стройку в темноте. Мы тихо пошли по песчаной дороге с мелким мусором. Здание смотрело на нас пустыми окнами, забор внутри стройки оказался полон граффити. Но к чести местных художников, сам дом был девственно чист. Мы прошли полпути и оказались у самого здания. Здесь был маленький навес и спуск, видимо в подвал. Мы немного посмотрели в темноту. Там была закрытая дверь и просто пустая бетонная лестница.

— Ох, — спохватилась мама, — уже без пятнадцати двенадцать.

— Хорошо, идём, — сказал я в сторону, и было двинулся вперёд.

— Нет, ты не понял. Мы же не успеем домой к полуночи, — мама выжидающе на меня посмотрела, пока до меня не дошло.

— Ого, — я неуверенно оглянулся по сторонам, — прямо вот так?

— Пойдём посмотрим, что там внизу.

Решётчатая дверь, ведущая к лестнице, оказалась открыта, просто затворена для вида. Мы проникли внутрь. Тут пахло свежим бетоном и краской, даже не было никакого мусора, не считая листвы. Было очень волнительно, мы спускались и слышали наше дыхание. Я на всякий случай дёрнул ручку двери в подвал, она оказалась заперта. Внизу лестницы нас не могло быть видно, только если бы кто-нибудь подошёл вплотную к решётке.

Мама поставила сумку на ступеньки и подтолкнула меня к стене. Я прислонился к ней спиной и выжидательно встал.

— Вот бы под колени что-нибудь, — задумалась она. Подумав, я стянул свою куртку и сложил её четыре раза.

— Спасибо.

Я не мог поверить в происходящее. Мама села на колени и начала доставать из джинсов мой член. Он конечно же уже встал и с радостью выпрыгнул на свободу. Пока она только начала массировать его язычком, я всё же сдался, и приспустил штаны с трусами до колен, так было всяко удобнее. Мама недолго ласкала меня, а затем погрузила головку внутрь.

С одной стороны, было очень приятно, но мысли о том, что нас могут обнаружить постоянно мешались. Чтобы отвлечься от этого, я стал одной рукой стимулировать себе сосок. Это дало необходимый уровень возбуждения и дело пошло слаженнее. Трюк с сосками я подсмотрел у мамы, странно что не хотелось использовать этого раньше. Она тем временем старалась, наращивая темп. Я тоже отключил голову и просто стал мечтать о том, как мне хочется кончить любимой женщине в рот прямо на улице. Под конец я напряг ноги и встал на цыпочки, чтобы смочь разрядиться. Мама всё поняла по моим сдавленным стонам и своевременно всосалась так, чтобы ни капли не пролилось мимо. Она оторвалась от члена с сильным причмокиванием и посмотрела мне в глаза. Они выражали доброту и какое-то счастье. Это было очень заразительно, но я всё ещё отходил, поэтому только и смог погладить её по голове, запрокинув голову.

Но долго это не длилось, как только кровь отступила, я почувствовал не самый приятный сквозняк и пришлось натянуть штаны обратно.

— Развратник, — сказала шутливо мама, — посреди улицы голышом стоишь! Стыд-то какой, кого я воспитала?

— Ох, а сама-то! — ответил я, — возможно придётся тебя за этого наказать, чтобы так не шалила.

В полумраке цвета были плохо различимы, но по знакомому выражению лица я понял, что она покраснела, и ей это понравилось.

Мы резко притихли, когда услышали смех. Кто-то также как мы, пролез в дырку в заборе и шёл по пустырю. Судя по голосам, это была компания из нескольких молодых парней и девушек. Они увлечённо болтали и довольно быстро прошли прямо над нами. Стоило бы им остановиться на секунду и глянуть вниз… Но опасность миновала, они стали удаляться, а затем затихли. Мы с мамой настороженно переглянулись.

— Ух ты. Парой минут бы раньше, — прошептала она.

— Ага. Повезло.

Я крадучись поднялся по лестнице и огляделся. Никого.

— Пошли, свободно, — заговорщически сказал я.

Мама неожиданно прыснула от смеха, чуть не сделав это в полный голос. Я почувствовал себя довольно неловко.

— Прости, просто это было так… как в каком-нибудь шпионском кино. Фух. Это я перенервничала немного.

Она чмокнула меня в щёку, я всё же приоткрыл дверь и мы тихонько выбрались. Затем осторожно огляделись и наконец пошли домой, как ни в чём не бывало.

Мама посмотрела на часы.

— Смотри, ровно полночь. Успели. Я успела, — довольно сказала она.

— Ты умница. Я на самом деле не думал, что ты отнесёшься к тому спору настолько серьёзно.

— А как ещё? Это же ты. Честно говоря, у меня давно не было такого чувства, я как будто… живу лучшие дни в своей жизни.

Это было очень романтично, поэтому мы остановились и поцеловались. Я ощутил далёкий привкус спермы во рту, но это меня даже не смутило. Эта женщина только что сделала мне очень приятно, было бы оскорблением стесняться такого. К этому моменту мы уже вышли с территории стройки и были почти у дома.

— А завтра ведь последний день, получается? — спросила она.

— Да, последний день спора.

— Даже как-то жалко, — вдруг призналась она.

— Хэй, это же не значит что больше у нас не будет минетов, правда?

— Нет, конечно, нет. Просто мне нравилась эта игра.

— Ну, ничего, мы сможем придумать другие, — сказал я, и сразу же подумал об анальной пробке.

— Здорово. Уже предвкушаю.

Я ещё немного подумал и всё же решился задать волновавший меня вопрос:

— А ты наши минеты планируешь как-то заранее? Или они спонтанно такими получаются?

— Честно говоря, нет. Как-то оно само всё, в моменте. Так естественно, и каждый раз так по-разному.

— Да, очень разнообразно. Я только поражаюсь.

Мы ещё совсем немного поболтали, когда наконец дошли до дома. Там мы просто поднялись наверх и быстренько легли спать. Чудесная вышла прогулка.

Настала пятница.

Я пришёл домой раньше мамы, захватив по пути маленький тортик, её любимый. Почему-то казалось, что это нужно особенно отметить. Забавным стало то, что вечером мама тоже принесла один, только из тех, что нравятся мне. Мы посмеялись над ситуацией, поцеловались, погладили друг друга. После пары домашних дел, мы собрались в зале, с чайком и тортиками.

— Давай сейчас, а то я потом объемся и будет непросто, — предложила она.

— Хм. Я не против начать, — согласился я, вынашивая в голове свой план. — Только немного иначе.

Мама была заинтригована. Я встал с пола и подошёл к ней, она полулежала на диване. Мы начали целоваться, я стал наминать её сисечки через майку, поигрывая с сосками. Она мгновенно завелась от этого, я уже уверенно мог читать язык её тела. Одной рукой я проник под её домашнюю юбочку и с удивлением наткнулся на голую промежность. На маме не было трусов.

— Ух ты, — удивился я.

Мама лишь посмотрела на меня очень развратно-пошло. Я приподнял майку и схватил её за грудь так. Ещё немного погладил их и оголил, но майку снимать не стал.

— Лежи, не двигайся, — шепнул я маме и поднял её юбку, чтобы всё было открыто. Я целовал её соски, облизывая их, затем прочертил языком дорожку ниже. Мама в этот момент сильно заволновалась, но я прижал её руками к дивану. Я уже водил языком по её пупку и медленно стал опускаться вниз.

— Может не надо? — постанывая сказала она, непонятно зачем. Сопротивляться, однако не стала, настолько она была возбуждена, хотя и появилась некая скованность.

Как-то так сложилось, что я до сих пор не сделал маме приятно орально. Она этого словно бы избегала и стеснялась, я и не настаивал. Но после всего что между нами было, я решил таким способом восстановить справедливость.

От пупка я уже спустился к лобку и стал лизать там, где обычно двигал пальцами. По складке паха, снаружи половых губ, всё ближе к центру. Мама извивалась, выкручивая от наслаждения шею. Её промежность никак особенно не пахла. Нет, конечно, там был свой нейтральный вкус смазки и всего такого, но я не знал чего ожидать, поэтому всё это мне вполне пришлось по вкусу. Сначала я двигал головой, потом понял что языком проще. Сверху вниз, сверху вниз. Вот я и нащупал вожделенную складку клитора. Мама застонала гораздо сильнее, едва я к нему притронулся. Я продолжал лизать, стараясь задеть максимально и верхнюю часть с клитором, и иногда поласкать кольцо вокруг входа. С учащением её дыхания я всё же вернулся к клитору и стал ласкать только его, понемногу делая язык твёрже. В один момент мама перестала стонать, вместо этого просто издавая один длинный мычащий звук, который только нарастал в громкости. Я понял что на правильном пути, и задвигал языком сильнее, хоть он уже и начал немного болеть. Мама совсем потратила весь свой голос, вжала мою голову руками к себе в промежность, вдохнула и наконец разрядилась с сильным стоном. Какое-то время после оргазма она ещё продолжала немного стонать, двигая зрачками под закрытыми глазами. Я встал довольный, протёр лицо. Мама приоткрыла глаза и сказала с трудом:

— Ох… не надо было, вовсе не обязательно.

— Надо. Ты мне сделала столько минетов, что я решил, что честным будет наконец сделать приятно и тебе. Считай, что это вместо минета мне на сегодня. И мне правда очень понравилось! Я как будто чувствовал всё за тебя.

— Ох-х, — продолжала стонать мама, — это было очень… ох-х.

— Всё хорошо, отдыхай.

Я поцеловал её в лоб, вернул на место её майку, запахнул юбку и сел рядышком. Через пару минут мама встала, будто очнувшись от глубокого сна.

— Вот это… да, — произнесла она и стала разминать тело, очухиваясь.

— Теперь можно и чаёк попить, — счастливо сказал я, наблюдая за маминой реакцией. Судя по всему, ей было очень хорошо.

Она всё же взяла свою кружку и порезала тортик. Я тоже начал пить чай и перелистнул несколько каналов на телевизоре.

— Нет, ну так не пойдёт, — вдруг насупилась она, — а ну, быстро снимай штаны.

Она сказала это как-то грозно и по-матерински, так, что я невольно не смог её ослушаться. Мой член успел к этому времени немного упасть, но мама просто набросилась на него и начала вожделенно сосать. Конечно после этого я мгновенно возбудился и кончил ей в рот. После этого мы попили чай с тортиками, а затем, перевыполнив условия договора, мы снова удовлетворили друг друга орально. Я просто опять ей отлизал, а она снова качественно мне отсосала.

Нас поглотила очередная волна, когда мы открывали между нами что-то новое. Это была эйфория, заряд сил, который мы тут же спускали друг на друга. Наши сексуальные отношения крепли с каждым днём и мы и дальше продолжали открываться чему-то новому.

Оральный секс мы очень полюбили и он плотно влился в нашу жизнь. Но им одним всё не ограничивалось, мы пробовали ещё и разные позы. Так например, мы заметили, что маме очень нравится поза «по-собачьи». Как она сказала, ей нравилось отдаваться так по-животному, когда её берут сзади. В такие моменты она лучше всего чувствовала, что я ей обладаю, как мужчина. Иногда она усиливала ощущения, сильнее прогибая спину вниз. Мне это тоже очень доставляло, под таким углом она как будто лежала на собственных сисечках и вообще это было просто красиво.

Зачастую мы включали в секс грязные разговорчики, притом инициатива сначала пошла от мамы, но впоследствии и я втянулся. Таким образом акт соития здорово подогревался психологически, что безусловно делало оргазмы гораздо ярче.

Мы вообще много говорили о сексе, уже без стеснений. Слушали друг друга, делились наблюдениями и предпочтениями. Это было для меня чем-то баснословно новым, потому что при близком общении с ровесницами как будто существовал какой-то барьер. Мол, секс это запретная тема, трахайтесь им сколько влезет, но обсуждать такое нельзя, запрещено, неприлично. Странно.

Также мы часто стали практиковать анальную пробку. Иногда мама встречала меня в трусиках, делая игривый полуоборот, и я видел большой стопор у неё в попе. После очередного такого раза я преисполнился решимостью снова попробовать грязные разговорчики на эту тему, а там может и ещё куда дело зайти сможет.

Похоже, в тот вечер у неё было особенно игривое настроение. Она так и тёрлась вокруг меня, пока я копался в холодильнике, планируя ужин.

— Будешь так мешаться, придётся тебя как-нибудь наказать, — ухмыльнулся я.

— О нет, только не это! — наигранно ответила она. Я же между делом смотрел на её круглую задницу, думая, как бы всё это можно было начать.

В один момент, когда я попытался просто немного посолить огурцы, она так сжала меня за попу, что я опрокинул перечницу и она прокатилась несколько раз по кругу на столе. Тут я прямо замер и почувствовал даже небольшое раздражение. В любой другой ситуации всё было бы нормально, мы бы даже посмеялись, но сейчас я и был правда довольно голоден. Я поставил руки на стол и медленно обернулся к ней. Кажется она даже немного испугалась. Тут мне в голову и пришла идея, что можно совместить приятное с полезным.

— Предупреждал я или нет? — спросил я грозно, но немного улыбнулся, чтобы повернуть обстановку в правильное русло.

— Ох. Я… такая неаккуратная, — виновато сказала мама и переступила с ноги на ногу, качнув грудью под футболкой.

Возникла крохотная пауза, было слышно как тикают часы. За мамой зиял выход в коридор, а там и приоткрытая дверь в комнату её спальни. Секундная вспышка злости, видимо, сублимировалась в фантазию и немного наглости, поэтому мне в голову сразу пришла мысль снять ещё один барьер. Секс у нас был почти везде — в ванной, на кухне, в зале, в коридоре, и, если помните, даже немного на улице. Был и у меня в кровати, и даже за компом. Но маминой спальни это всё как-то не касалось, и, конечно, балкона, он был довольно холодный.

Решившись, я уверенно встал и схватил маму за талию. Она стояла, боясь шелохнуться, и с интересом ждала. Немного помассировал ей бочка и с нажимом провёл ладони вверх, взяв её за лопатки. Затем, убрав одну руку, я просто подхватил её под коленки и резко поднял в воздух. Она удивлённо охнула, но закинула руку на шею. Я понёс её по коридору в направлении её спальни. Нажал локтем на выключатель, бедром открыл дверь.

Большая двуспальная кровать была накрыта каким-то светло-синим шёлковым пледиком с большим количеством декоративных складок. Я положил маму на него, придав этому движению немного небрежности, как бы уронив её под конец. Она смотрела на меня очень удивлённо, и мне уже подумалось, что она вот-вот скажет что-нибудь против всего этого, но ничего такого не случилось.

— Снимай пока трусы, — скомандовал я, открыв прикроватный ящик с «игрушками». Я не раз видел как она достаёт их отсюда, но сам ещё ни разу не посмел вторгнуться. Приятно было следить краем глаза как мама послушно раздевается. Если бы жизнь заставила смотреть на это тысячу раз, я бы не удержался посмотреть и в тысячу первый. На тумбочке появились большая пробка и смазка, так, чтобы мама видела. Я повернулся к ней, наклонился, и начал стягивать её маечку вверх, попутно лаская языком набухшие сосочки. Она особенно страстно отозвалась стоном когда я втянул один из них в рот вместе с ореолом и поиграл внутри языком, слегка прикусив всю конструкцию.

И вот она голая лежит подо мной, подняв сложенные ноги кверху. Ждёт моего игрушечного наказания, обещанного ей на кухне. Я вошёл в роль и уверенно смазав пальцы, приставил сначала один, а потом и два к её анальному проходу. Они беспрепятственно заскользнули внутрь. Чувствовалось как мама сжимает и разжимает свой сфинктер чтобы облегчить вторжение. При этом меня не покидало ощущение, что вместе с этим она как будто буквально анально мастурбирует моими пальцами, при этом совсем не касаясь киски.

Мама издавала длинный сладострастный стон. Другой рукой я взял её руки и направил так, чтобы она взяла себя за бёдра и держала их над собой. Пальцы уже ходили совсем свободно, поэтому я вытряхнул пробку из мешочка и она упала на кровать рядом. В этот момент мама немного задрожала, я уже было подумал, что она сейчас каким-то образом кончит. Но нет, видимо, это был очередной пик возбуждения от предвкушения.

Я немного покрутил рукой, как бы расширяя её проход ещё, а затем медленно извлёк пальцы. Мамина попка тут же закрылась, и выглядела почти как обычно, лишь совсем немного более расслабленной.

— Сейчас я трахну тебя этой пробкой, — сказал я и немного помахал ей перед мамой, — прямо в твой зад её вставлю.

Мама немного посмотрела на это, часто дыша, но кажется её возбуждение зашло уже так далеко, что она ничего даже не смогла ответить. Но всем своим видом она просто кричала, что только и ждёт чтобы это наконец произошло.

Поэтому я не стал её расстраивать и пристроил пробку ко входу. Забавно было называть это место входом. По крайней мере, я впервые поймал себя на этой мысли. Мягкий треугольник быстро погрузился в её попу почти полностью. На самом большом утолщении я сдал немного назад, а затем снова пошёл вперёд. Мама задышала ещё чаще и громче. На пятый раз я пропихнул пробку полностью внутрь и опять потянул её наружу. Сфинктер охотно поддавался, расширяясь и сужаясь. Это было по-своему чарующее зрелище.

Её киска при этом так намокла, что влага стала стекать вниз, помогая смазывать анал. Половые губы покраснели и опухли, клитор тоже немного подрос и вход в пещерку немного приоткрылся. Такого и не заметишь, когда суёшь туда свой член, а сейчас это всё было как на ладони.

Честно говоря, мой каменный стояк уже был способен свернуть горы, но чувство преобладания над мамой так нравилось мне психологически, что я пока на него и не отвлекался. Пробка стала входить-выходить довольно свободно, и кажется мама даже привыкла к ощущениям, поэтому я решил добавить жару.

— А знаешь в чём здесь настоящее наказание для тебя?

— В том, что ты трахаешь меня в жопу, как последнюю сучку?

— Нет, — шепнул я, — в том, что это пока всё ещё не мой член.

Мама раскрыла рот как от сильного удивления, но это она так втягивала воздух. Она зажмурила глаза и вцепилась ногтями в свои же бёдра, так, что побелели пальцы. Внутри неё родился сильный стон, но она сдерживала его от напряжения, с которым она сдавила свой анус, даже киска немного запульсировала. Я уверенно держал темп движений, хотя от сотрясаний маминого тела это стало труднее делать. Постепенно пришлось остановиться, читая язык её движений. В конце я очень аккуратно вытянул пробку наружу и положил её на тумбочку.

Сложно было поверить в то, что произошло, но всё же для нас обоих это было очевидно — мама только что в первый в своей жизни анально кончила. Она размякла на кровати и свела ноги. Люблю её в такие моменты, раскрасневшееся лицо, руки, бёдра. Я поцеловал её в мокрый лоб и прилёг рядом, приобняв. Мы пролежали так довольно долго, у меня даже успела спасть эрекция.

— Я и не думал что так бывает, — мне захотелось прервать тишину. — В смысле, о подобном я только читал или видел жалкую симуляцию в порно. Но так…

— Я тоже только читала, — слабо отозвалась мама, всё ещё с закрытыми глазами. При этом она улыбалась.

— Но когда мы ставили добавлять пробку, я словно бы чувствовала… что-то ещё. Это было очень тяжело нащупать, но вот мы здесь.

— И каково это? Чем ты там… э-э-э, вырабатываешь оргазм?

Мама хихикнула, словно бы я спросил что-то совсем глупое.

— Это всё тоже происходит через клитор. Он, знаешь ли, не только головкой торчит наружу. У него ещё есть разветвления, которые идут вдоль влагалища, и некоторым женщинам… Девушкам, везёт с партнёрами так, что они могут стимулировать свой клитор через, кхм, анал. Но тут требуется большое доверие, интерес и весьма длительная подготовка.

Не про всё из этого я знал, хоть и считал себя уже начитанным всяких умных статей.

— Это сколько мы тебя готовили? Недели три с лишним?

— Кажется, да.

— Не поторопились? Всё же нормально?

— Нормально, — задумалась мама, немного подёргав себя пальцами за анус. — Да, я даже более чем в порядке. И кажется ещё раньше могла. А вот ты, кстати, ещё не всё, — словно бы очнулась она и проверила мой член через одежду. Я как раз залюбовался на её грудь, поэтому от её прикосновения член сразу подскочил.

Мама поднялась надо мной и стала стягивать с меня одежду. Мы поцеловались в процессе, а затем она стала знакомой дорожкой опускать поцелуи ниже. Но нет, мне хотелось сделать ей приятно иначе. Я перевернул её, мы перекатились, и теперь сверху был я. Без помощи рук я нашёл головкой её мокрое влагалище и, немного надавив, провалился в её горячие внутренности. Она всё ещё была сильно возбуждена, поэтому всё ощущалось как-то очень нежно и эластично. Было безумно приятно и я пока не торопился ускоряться. Мама тоже стонала, слушая ощущения от трения моей головки с её неровностями внутри. Мы не ускорялись, просто часто дыша тёрлись друг об друга. Было приятно, горячо, чувственно, мы обменивались слюной, потом, прикосновениями в разных интимных местах. Это сносило нам голову, поэтому, так медленно и двигаясь, всего лишь через минуту мы кончили одновременно.

— Ох, ну ты и наспускал, — усмехнулась она, оценив подтёк спермы из влагалища на кровать. — Я пойду ополоснусь, а то всю ночь от нашего запаха заводиться буду, не усну.

— Ха. А я теперь наконец смогу нормально поесть, — пошутил я, вставая.

Мама возмущённо ударила меня по заднице, но шутка ей понравилась. Мы разошлись, довольные и счастливые. А я теперь точно знал, что в следующий раз мы займёмся этим прямо в попку, и что мама сама этого ждёт. И честно говоря, это заводило меня за полсекунды, так что перед сном пришлось передёрнуть ещё пару раз. Как потом оказалось, мама тоже сделала это, и в душе и перед сном, на те же самые фантазии. В небольшом нетерпении мы стали ждать ближайший выходной, чтобы сделать всё с чистого листа.

Когда я открыл глаза, было ещё темно. Конечно, поздняя осень. Сейчас темно постоянно, даже в полдень. Беспокойно посмотрел на часы: но нет, во-первых, было ещё очень рано, а во-вторых, вообще-то сегодня выходной. Эта мысль меня сразу же расслабила. Я тихонько сходил в туалет и возвращался в кровать, когда увидел приоткрытую дверь в мамину комнату. Что-то меня дёрнуло и я решил заглянуть внутрь. Мама мирно спала лицом ко мне, укутавшись в середину большого одеяла. Это выглядело очень мило и уютно. Мне пришла в голову идея, поэтому я тихо проник в комнату. Взяв край одеяла, я аккуратно забрался к ней в кровать и приобнял её. Так стало ещё теплее, и на сердце тоже. Мама немного поворочалась, но больше никак не отреагировала. Так как сон от меня ещё не ушёл, я довольно быстро отрубился.

Наутро первым делом я ощутил волосы на лице и приятный запах. Мы всё также лежали рядом, я обнимал её одной рукой держа за грудь, а она прижималась ко мне попой и плечами. Странно, но откуда-то выглянуло утреннее солнце и предательски светило мне прямо в глаза. Оно также отражалось от маминого шёлкового халата в котором она спала, рубиново-красного, с чёрными полосками по краям. Я, видимо, как-то выдал своё пробуждение, потому что мама вдруг подняла на меня свои светло-голубые глаза и сказала:

— Доброе утро.

Она улыбалась и всей собой прижималась ко мне.

— Вот так действительно доброе, — признался я, и смело сжал её небольшую грудь. Она выскользнула из-под шёлка и в руке осталась пустота. Мама сразу же отозвалась вдохом. Это было интересно, поэтому мне захотелось проверить её снизу. Пока я искал рукой путь под низ её халата, оказалось, что я лежу со стояком и он удобно расположен между мамиными булочками. Она же прикрыла глаза и тёрлась лбом о мой подбородок, пока мои пальцы двигались к её самому сокровенному. Наконец загадка халата была решена и я оказался в её трусах. Меня встретил горячий мокрый тоннель, так и манящий помять его стенки пальцами. Не открывая глаз, мама застонала и подалась мне навстречу, выгибая тело. Я немного поиграл с её половыми губками, иногда случайно задевая скользкий клитор. Это уже сводило и её и меня с ума, поэтому в нетерпении я всё же вытащил руку, чтобы наконец развязать слабый узелок пояса на халате. Половина красного шёлка сразу упала, оставшись на кровати. Солнце красиво очертило её грудь и талию в полуобороте. Античная богиня, не иначе. Мы несмело чмокнулись, но затем всё же поцелуй развился и вот мы уже вовсю ласкаем друг друга языками внутри. Я постепенно переместился так, чтобы встать над ней на руках. Она торопливо стянула мою футболку вверх, и сразу же взялась руками за член. Я помог ей снять с меня трусы, а затем стянул и её. Тянуть больше было нельзя, поэтому я без рук прицельно наткнулся на её влагалище и упёрся членом во вход. Мы начали медленно, очень медленно, чтобы ощутить каждый момент проникновения члена и расширения входа. Это повергало нас обоих в экстаз. Мама натекла так много, что я мог бы достать до конца сразу, но это было бы не так приятно. Я стал двигаться немного быстрее и глубже, лишь когда член был уже наполовину внутри. Мы сблизились, мама обняла меня руками, вцепившись в спину. Её бёдра обхватили мои, и я стал двигаться быстрее. Стало жарко, оставшуюся на нас часть одеяла пришлось откинуть ногой. Мама задышала часто, ровно в такт моим движениям, через дыхание с трудом пробивался стон. Я ускорился, почувствовав эту просьбу, и неожиданно для меня, оргазм стал подходить очень быстро. Звуки сдержать было невозможно, и я тоже застонал, как всегда делал в конце минета. Она это почувствовала и сжала ноги ещё сильнее, её влагалище тоже напряглось, сдавливая и без того напряжённую полную головку члена. Мы взвыли в унисон и я начал обильно кончать в неё под звуки оргазма и беспорядочные движения рук на моей спине. Постепенно движения затихли и мы ненадолго замерли.

— Ох, — выдохнула мама, — почему с тобой каждый раз как в первый раз?

— И не говори, зачем ты скрывала от меня, что секс с утра такой приятный?

— Если б я знала, если б я знала… — мечтательно запричитала она. Её щёки всё ещё горели, солнце красиво очерчивало её зрачки.

— Единственный минус, — продолжила она непринуждённо, — слезь, мне надо пописать.

— Оу.

Мы разлепились, я упал рядом на кровать. Мама подскочила и ускорилась в туалет, придерживая себя рукой, видимо, чтобы не залить квартиру спермой. Забавно, подумал я. Однако пришлось тоже встать и пройти за ней, так как немало наших соков осталось и на мне. Мама повернула в туалет, я прошёл в следующую дверь в ванную. Помыл член и яйца (так много было смазки), протёр. Уф. Заодно можно и умыться тогда, да зубы почистить. Пока я занимался этим скучным ежедневным обрядом, за мной в ванную прокралась мама. Отдельное удовольствие видеть как вы вдвоём стоите перед зеркалом в ванной голые. Мама приобняла меня сзади и чмокнула в плечо.

— Спасибо за утро. В обнимку спать очень уютно и тепло. А про оргазм я вообще молчу.

— Мвхм, — только и ответил я с зубной щёткой во рту.

Мама же продолжила благодарно целовать мне спину, опуская влажные губы всё ниже. С одной стороны, мне было неловко, с другой, это было очень пошло, поэтому я в изумлении замер. Постепенно она добралась да моей попы, зарылась туда носом и начала активно работать губами и языком. Член уже стоял колом, пришлось вильнуть тазом, чтобы он не упирался в раковину. Божественное ощущение, нежный язычок ласкал мой анус и область вокруг, иногда прокрадываясь немного внутрь. Иногда он терял дырку и беспорядочно тыкался вокруг, чтобы затем вновь ворваться и сделать мне необъяснимо хорошо. Я не заметил как замер, и во рту уже было больше слюны, чем зубной пасты. Мама всё же оторвалась, не преминув проверить рукой, как там мой стояк. Немного подвигав его рукой, она поднялась вверх, явив в зеркало свой красный нос.

— Вот тебе моя благодарность.

Я всё ещё не мог нормально ответить, лишь закатил глаза, изображая блаженство. Она хихикнула.

— Это тебе за чудесный оргазм. А вот это, — она погладила меня по яичкам, — оставим на попозже. У нас на сегодня большие планы!

Да, действительно. Мысли о том, что сегодня у нас кажется будет анальный секс, посетили меня уже раз двести, и вчера перед сном, и сегодня, но я старательно их отгонял, предвкушая. Утренний секс, впрочем, прошёл без них, ибо он действительно получился слишком сладким, чтобы хотеть чего-то ещё. Однако, с гигиеническими процедурами надо было заканчивать. Я ополоснулся и пропустил маму вперёд. Ещё немного помял её за сиськи, смотря на отражение этого в зеркале. Очень красиво, слов нет.

Нам всё же пришлось оторваться друг от друга, чтобы поставить чайник, да сообразить завтрак. Чудесное начало дня. Мы оделись в домашнюю одежду, кружили по кухне, смеясь и болтая. На кухонной колонке негромко поставили музычку, благо было уже не слишком рано. Это было чудесное времяпровождение, впрочем, таким было что угодно, если мы делали это вместе. Мы приготовили завтрак, но было так весело, что заодно сварганили и обед. После этого была небольшая пауза на уборку и поход в магазин за закончившимися продуктами, потом мы немного потупили каждый в свой интернет, затем пришла пора и пообедать.

После обеда мы решили посмотреть какой-нибудь фильм. Ни сегодня, ни завтра нам больше никуда не надо было, поэтому мы могли отдаваться только друг другу. Пока я выбирал за компом что мы будем смотреть, мама лежала на моей кровати и мы беззаботно болтали обо всём. В качестве фильма мы утвердили какую-то проходную фантастику, но нам многого и не надо было — лишь бы убить время вместе. Мы переместились в зал и улеглись на диван рядышком. Поза была прямо как с утра — мы полуобнимались, лёжа на боку.

Такое непривычное осеннее солнце пока никуда не делось, пришлось даже зашторить окно. Мы с таким интересом уткнулись в телевизор, что даже не заметили как пролетели ещё два часа. Сюжет оказался куда интереснее ожидаемого, поэтому без особых сожалений мы посмотрели фильм не прерываясь ни на что. К этому времени начало темнеть и после обсуждения фильма мы всё же откровенно посмотрели друг другу в глаза.

— Боишься? — спросил я.

— Нет. Да, но совсем чуть-чуть. Я не оттягиваю, просто это ты нашёл слишком интересное кино.

— Да, виноват. Фильм правда вышел отличный. Надо что-нибудь поскучнее теперь выбрать наверно.

— Ага. И давай наверно закажем какой-нибудь еды на вечер?

Это было отрадно слышать. Домашняя еда это здорово, но иногда хочется какой-нибудь дряни. Бургеров там или роллов.

— Замечательная идея.

— Я выберу что-нибудь, что подойдёт к вину? — спросила мама, игриво отводя взгляд.

— Конечно, — улыбнулся я. — А что празднуем?

Мама смутилась, но ответила:

— Глупо наверно, но… у нас сегодня два месяца нашей секретной домашней жизни.

И правда ведь, я бы и не заметил.

— Ух ты, как здорово! А кажется, что так уже целая вечность проходит, — мечтательно ответил я.

— Да-а-а.

Мы поулыбались друг другу и крепко обнялись. Затем быстро поцеловались и разбежались по своим делам. По пути я проверил холодильник. Вино было то самое, французское белое. С нашего первого вечера любви. А мама тот ещё романтик. Мы собрались в зале и болтали на отвлечённые темы в ожидании доставки. Пару раз мама отлучилась в комнату, и принесла под журнальный столик так знакомые нам пробки и смазку. Я принёс ещё пачку салфеток. Мама вновь переоделась в свой утренний халатик, так он ей шёл! У нас вовсю играли гормоны, таким сладким и томительным было это ожидание. Оттого, впрочем, не менее возбуждающим.

Когда пришла еда, мы красиво расставили всё на столике, уселись на пол и начали открывать вино.

— Так, стоп, — заметил я, и отбежал ненадолго чтобы включить гирлянду.

— Да ты романтик, — сказала мама, когда комната осветилась белыми огоньками. — Помню, как это было чудесно. Я тогда очень боялась.

— Ох, а уже как я боялся неверно тебя понять, — рассмеялся я, — сейчас уже и не верится.

Настал момент близости и мы поцеловались. Я откупорил бутылку, разлил вино по сразу же запотевшим бокалам. Мы чокнулись, отпили немного, вскрыли еду. Я нажал на пульт и мы пока погрузились в какой-то приключенческий боевик. То ли он был не таким затягивающим, то ли мы слишком плохо его смотрели. Я то придвигался ближе к маме, то мы немного гладили друг друга. Воздух наполнился искрами, сексуальное напряжение нарастало. За этим прошло ещё полфильма, последние десять минут которого мы уже совсем не смотрели, а просто друг друга лапали. Вино приятно дало в голову, мы отодвинули столик и стали гладить друг друга под одеждой. Это перетекло в крепкие страстные объятия, и вот я начал раздевать её. Мама отдавалась процессу, ей нравилось когда я снимал с неё одежду. И вот она осталась лежать голая передо мной на полу, немного извиваясь. Я демонстративно лизнул палец и поднёс к её киске. Там было уже очень влажно, я постарался собрать на пальце как можно больше смазки и стал спускать её ниже. Мама замерла в предвкушении. Я ввёл в её попу палец, это было довольно просто. Смазка, правда, тут же растерялась, поэтому пришлось неторопливо взять флакон и выдавить себе на руку ещё. Новый заход, два пальца вошли уже потуже, но через минуту тоже стали свободно ходить. Мама уже расслабилась и вовсю стонала, как в наш прошлый раз с пробкой. Но теперь мы оба знали чем всё закончится, и были просто в нетерпении перейти эту границу. Её сфинктер так расслабился, что я уже мог согнуть пальцы внутри и погладить стенки. Терпения уже не доставало. Пора.

Я вытащил пальцы и схватил маму под бёдра. Другой рукой за плечи, поднял её в воздух и положил на диван попой ко мне. Её киска раскрылась, снова явив моему взору набухший возбуждённый клитор. Мама открыла рот и с огромным вожделением смотрела как я встаю и раздеваюсь. Я специально оттянул момент с трусами, чтобы член вывалился последним. И вот он навис над ней. Я присел на колени. Её дырки располагались как раз на уровне члена. Мы уже ранее пробовали вагинальный секс в этой позе, но кажется что нам не хватало буквально сантиметра три-четыре для удобного угла. Другое дело, что для анального секса это была просто идеальная высота. Кажется, мы оба об этом сейчас подумали.

Я ещё раз воткнул два пальца ей в анус, которые легко вошли и также вышли. На всякий случай добавил смазки на член и ей на колечко. Чем ближе моя головка была к её анусу, тем чаще она дышала, практически так, как около оргазма.

Наконец я приставил головку к её входу и стал пытаться надавить. Очень аккуратно, чтобы не ворваться сразу, если вдруг это возможно. Мама сладко вздохнула и схватилась за ягодицы чтобы немного развести их в стороны. Её голова немного упиралась в спинку дивана и так она сама могла видеть что её киска сейчас закрыта почти ровной полоской, а член входит совсем не туда.

Её анус, впрочем, не очень охотно пытался меня впустить. Пришлось надавить сильнее, когда головка наконец нашла провал и последовала вперёд. Это были совсем другие ощущения, было довольно узко и иногда анус сам сокращался, добавляя мне новые чувства. Я осторожно продвигался вперёд, видя как головка скрывается в маме полностью. Она же только постанывала, иногда задерживая дыхание.

— Тебе нормально? — спросил я, не прекращая движения.

— Да. Заходи. Только очень медленно.

— Я итак еле-еле.

Мой член продолжал движение, зайдя на одну треть. В этот момент я привычно сдал назад, чтобы сделать нам обоим приятно, а затем снова продолжил заходить. Через пару таких фрикций я ощутил что напряжение ануса спадает и продолжил двигаться взад-вперёд, каждый раз заходя всё глубже. Мама вспотела и немного напрягалась, но судя по ней, её правда начало отпускать.

— Добавь ещё смазки.

На вид её вроде как хватало, но кто я такой, чтобы ослушаться любимую маму. Смазка разлилась по члену, но входить и правда стало легче. Держаться было уже невозможно, мне хотелось быстрее и сильнее, поэтому я начал двигаться активнее. Мама тоже вошла в темп и начала двигаться навстречу. Мне было очень интересно, что она сейчас ощущает, но я пока концентрировался на себе. Её задница плотным кольцом обхватывала мой член у самого входа, что было очень непривычно, но безусловно приятно. Также это возбуждало чисто психологически — у нас обоих был первый анальный секс, я впервые вхожу в зад своей матери!

С каждым толчком я погружался всё глубже, на какое-то время я замедлился. Очень хотелось прочувствовать момент когда я зайду в неё до конца. Кажется, маме самой не терпелось и она даже немного приспустилась вниз чтобы податься навстречу. Наконец я сделал последнее движение и вошёл до предела. Мамин рот застыл в большой букве «о», она прямо замерла от новых ощущений. Я чувствовал как мои яйца упёрлись в её копчик, а лобок в перегородку между киской и попой. Её выделения тут же остались у меня на животе и потянулись нитью когда я начал двигаться обратно.

— По самые яйца, — тихо произнесла мама, с закрытыми глазами.

— Тебе хорошо? — спросил я неуверенно, заметив слёзы.

— Очень. Даже слишком. Твой член такой большой, такой тёплый и он живой, это не какая-нибудь пробка.

Пока она это говорила, я стал всё сильнее насаживать её задницу на себя. Она вставляла стоны между словами, иногда делая паузы. Я попытался удержать её одной рукой, другой стал поглаживать её клитор. Тут она совсем обезумела и стала стонать в прострации. Долго, однако, я так не смог, поэтому взял её руку и положил ей между ног, а сам схватил её за бёдра. Мама стала надрачивать себе клитор, а я стал сношать её в зад. Он уже совсем расходился, было легко и свободно, но приятное ощущение плотного кольца никуда не делось. Я сосредоточился на себе и стал двигаться всё быстрее и быстрее. Иногда я открывал глаза и смотрел как мамина киска расширяется когда мой член раздвигает её задницу с другой стороны. Её сиськи подрагивали в такт моим движениям, соски были твёрдыми и торчали в разные стороны. Сама же мама двигала головой, громко стонала, иногда открывала глаза и тоже поднималась посмотреть на всё это, затем падала опять. Мои руки переползли к её икрам, в конце концов, я схватил её за лодыжки и стал трахать на полную. Кольцо ануса следовало за моим членом, и то вытягивалось наружу, то пряталось под мокрую открытую вагину матери, по клитору которой летали пальцы. Это чарующее зрелище меня добило, и я начал кончать прямо ей внутрь. Темп замедлился, пока я совершал механические фрикции, а затем и вовсе остановился. Мама немного дёргалась, её пальцы также лежали на клиторе. Я отдышался. Всё было мокрым, даже место где я сжимал мамины ноги. Аккуратно я вытащил член. Её анус начал быстро стягиваться и оттуда закапала смазка со спермой. Я быстренько взял салфетки и несколько раз всё протёр. Затем я взял маму и повернул, чтобы она удобнее легла, выпрямив ноги.

Только теперь происходящее сморило меня, и я упал рядом, приобняв её. Стало волнительно, хотя в целом мама выглядела как после очень хорошего оргазма.

— Тебе не больно? — всё же решился спросить я.

— Нет. Ну, может, немного. Ерунда, — улыбнулась она слабо.

— У тебя что-нибудь получилось?

— О да. Я кончила наверно раз пять-семь. В определённый момент даже не поняла, оргазмы шли волнами, не переставая.

— А как жопка себя чувствует теперь?

Она сосредоточенно опустила пальцы вниз и прищурилась, массируя свой анус.

— Ох, на сегодня точно всё. Всю жопу мне там раскурочил.

До сих пор немного смущаюсь когда мама говорит что-нибудь такое жаргонное. Но в большинстве это были грязные разговорчики во время секса, видимо её просто всё ещё отпускает возбуждение.

— Ай, — пискнула мама, — и клитор кажется себе задрочила. Блин, ногти надо подстричь.

— Главные причины по которым мне совершенно непонятно, зачем женщинам нужны длинные ногти. Неудобно же.

Она насупилась и я быстро исправился, обняв её:

— Бедная. Израненная вся теперь, героический секс прямо.

— Да-а-а, это было хорошо. До сих пор анус горит, но это даже немного возбуждает. Там только что впервые был настоящий член.

Мы ещё какое-то время обнимались.

— Ой, хватит, а то ты так пахнешь соблазнительно, что я сейчас опять заводиться начну, — рассмеялась мама. — Схожу, пожалуй, в душе немного посижу. О-ох.

Она кое-как захромала по комнате. Выглядело это не очень соблазнительно, но я больше переживал, чтобы всё хорошо прошло и мы ничего там не повредили. Я тоже помылся рядом в раковине, пока мама начала плескаться за шторкой.

— Я думал ты всё? — хитро спросил я, когда услышал стоны.

— Водой не считается, — ахнула мама. — Пальцами не могу трогать.

Я нагло втиснул голову за шторку и смотрел как мама сидит на краю ванной, поливая свою промежность из лейки. Она сидела с прикрытыми глазами, но всё равно меня заметила. Несмотря на это, она кажется даже охотнее стала мастурбировать.

— Погладь мою грудь, — прошептала она наконец. Всё было в воде, капельки покрывали её тело и красиво отсвечивали тусклый свет диммера. Иногда они стекали вниз, художественно расчерчивая формы её груди. Я осторожно притронулся ладонью сначала к одной, потом другой, ощущая ладонью твёрдые стоячие соски.

— Как ты властно отымел мой анал, — протянула мама, повышая тон.

— О-о-о, это было потрясающе. Он был такой узенький.

— Да… и ты его… прямо растянул своим огромным членом, — продолжала она, тяжело дыша. — Самый первый там побывал, сделал так приятно.

— И ещё побуду. Мне очень понравился момент, когда я только начинаю входить и он еле поддаётся, неохотно так.

— А потом понемногу… растягивается… членом, — мама еле договорила, с трудом произнося слова. Наконец она согнулась в мою сторону и затряслась, напрягаясь. Перед самым её оргазмом, я всё сильнее сжимал сосочки, кажется это всегда ей помогало.

— Вот теперь точно всё, — устало выдохнула она. — Хотя, вспоминая сегодняшнее, я теперь всё время буду возбуждаться. Просто голову сносит!

— Я тоже.

— Ничего, с тобой что-нибудь придумаем, — хитро улыбнулась мама и, перегнувшись через борт ванны, погладила мой привставший член.

— На самом деле, ты и не представляешь, насколько ты умелый любовник, — продолжила мама. Я люблю, чтобы меня брали грубо или властно, но для многих мужчин это сродни… не знаю, жестокости, или показной силе. Это далеко не одно и то же, потому что там не чувствуется уважения и… взаимной любви, что ли.

Я не находился что ответить, поэтому мы просто обнялись. Мама прильнула ко мне грудями и уткнулась носом в плечо, намочив меня всего. Теперь придётся тоже мыться.

Следующие несколько дней мы постоянно обсуждали что нам понравилось, что нет, и как мы бы снова это повторили. Нередко эти разговоры заканчивались страстным минетом со стороны мамы, чаще всего с окончанием прямо ей в горло. Пару раз у нас случился и классический секс, притом мама кончала практически за несколько движений внутри.

Однажды она вернулась с работы в очень хорошем настроении.

— Всё так замечательно складывается, похоже меня повысят. Я такой властной женщиной теперь себя чувствую, — поделилась она после ужина.

— Прямо-таки властной? — усмехнулся я.

— О да. Поэтому очень хочется чего-нибудь этакого, — она блеснула глазами. — Например, чтобы меня поставили раком и отымели прямо в задницу.

У меня мгновенно образовался непробиваемый стояк.

— Через две минуты в зале, — предложил я, а сам тут же понёсся обустраивать простую гигиену и принадлежности.

Когда я вернулся, мама уже сидела на диване, всё также по-домашнему одетая, но было видно, что от возбуждения она уже прямо горит и немного елозит. Мы продолжительно и страстно поцеловались, я стянул с неё верх, оголив её аккуратные сисечки. Чудесное зрелище, глаз не оторвать. Затем я стал направлять её, чтобы она встала на диван попой ко мне. Я спустил с неё штаны и вскоре она оказалась полностью голой перед одетым мной. Впрочем, я быстро избавился от одежды и, выдавив смазку, начал массировать ей анус пальцами.

Она была бесподобна в позе сзади, волосы на красивой спине, талия, попка. По форме тела прямо почти песочные часы. Я наклонился чтобы посмотреть на сиськи, ровно свисающие вниз, и подрагивающие от каждого движения. Наш прошлый опыт был сравнительно недавно, поэтому я решил не затягивать с пальцами и поскорее прильнул к маме членом.

Сначала я провёл головкой по её губкам, чтобы собрать немного смазки. Меня, признаться, очень возбуждала мысль, что сейчас её вагинальная смазка будет использована совсем не по назначению. Член у меня был так возбуждён, что стоял твёрже камня, и управиться с тем, чтобы подставить его к маминому анусу, было даже немного трудно. Зато когда я наконец нащупал верное направление, он ворвался туда уверенно, словно в сотый раз.

Мама звучно застонала, примерно так, как если бы я входил к ней в киску. Не в силах ждать, я стал погружаться глубже и глубже, всем членом ощущая, как тяжело растягивается её сфинктер. Постепенно тяжёлая часть пути была пройдена и головка прошла в более широкую область. Анус плотно сжимался кольцом прямо у меня на основании члена. В позе сзади это выглядело очень обладательно, я даже взял её руками за талию, чтобы удобнее было натягивать. Мы продолжили двигаться, я закрыл глаза, пытаясь получить максимальное удовольствие от процесса. Мама сначала притихла, но видимо вскоре привыкла к огромному члену в своей заднице и тоже стала немного постанывать и подмахивать.

Этот анальный секс мы начали медленно, как любили. Я словно бы каждой стенкой члена ощущал все её неизвестные мне неровности, она искала тоже самое. Поэтому когда мы ускорились, мы уже знали где нам приятно, и могли концентрироваться на этих точках. Член двигался всё быстрее, мама стонала всё громче, практически не переставая. Я сжал пальцами её бока, практически толкая маму то вперёд, то назад на своём члене. Мои яйца стали шлёпать её по тёплому входу в киску, который от этого немного приоткрылся и подставил под редкие удары клитор, хоть я этого и не видел. Было так приятно, что хотелось войти ещё глубже, хотя уже некуда. Я открыл глаза и завороженно смотрел как член заскальзывает ей под копчик на всю длину. Подумав об её растянутом анусе, я быстро ощутил начало приятной волны и стал совсем остервенело сношать маму в задницу. Мы взмокли и скользили друг на друге, так это было по-животному. Мама похоже почувствовала, что я совсем отпустил процесс и просто стал трахать её. Ей это понравилась и она начала напрягаться и подвывая стонать, при этом совсем не трогая клитор. Наконец я просто достиг кульминации и стал кончать ей глубоко в кишечник, раз за разом вбивая член до предела. Кажется там накопилось немало, я, прямо почувствовал как оставил там кучу жидкости. Мама замерла, содрогаясь. Сосредоточенный на своём оргазме я вообще ничего не различал под конец. Аккуратно вытащив из её попы член, я протёр его салфеткой и завороженно наблюдал как анус неохотно закрывается.

— Ты как? — сипло спросил я.

— Я нормально, — с трудом произнесла она.

Я сбегал на кухню за водичкой с членом наперевес. Мама благодарно припала к стакану и начала понемногу приходить в себя.

— Точно нормально? — уже запереживал я.

— Господи, это был лучший оргазм в моей жизни! — наконец произнесла она, посмотрев на меня. — Ты так по-животному меня брал, я кончила раз пять наверно. Было трудно, но от этого ещё приятнее когда получалось! И в позе раком, о-о-ох, как сладострастно, как только представлю, сразу же ещё возбуждаюсь. А ты ещё можешь? — вдруг спросила она с надеждой.

— Конечно, — ответил я, чувствуя как уже наливаюсь силой.

— Только помойся быстренько с мылом, я теперь хочу в киску. Я её даже специально не трогала ради этого.

С процедурами было быстро покончено. Когда я вошёл в зал, мама смущённо сидела на диване, прикрывая все прелести ногами и руками. Мне в голову пришла очередная светлая идея, поэтому я подошёл, поднял её и на руках понёс к ней в спальню. Мы упали на кровать и быстро погрузились в темноту под мягким одеялом. Там мы снова целовались, гладили друг друга, тёрлись неприличными местами, накапливая жар. Там же мы не стесняясь громко в один голос стонали, когда я вошёл в неё и начал движение. Несколько раз мы переворачивались, то она была сверху, то я. Я гладил её груди над собой и сжимал соски, гладил вокруг пупка и легонько давил ей на плечи. Когда она была спиной ко мне, я брал её за талию и немного тянул за волосы. В полумраке комнаты я видел её приоткрывающийся анус, с которым мы тоже только что делали много любви. Мама загадочно сказала, что моя сперма всё ещё в ней, и это очень её заводит. Этот секс был долгим, мы кувыркались не один час, простынь промокла насквозь вместе с нами. Мы обменялись всем чем можно, слюнями, потом, смазками, мы сливались воедино так страстно, что и не знали, что такая близость может быть между двумя любящими людьми. После очередного совместного оргазма мы просто замерли рядом друг с другом обнявшись, да так и заснули. Но ночью мы то и дело тёрлись между собой, нагота и близость вновь нас распаляла, поэтому, игнорируя сон, мы любили друг друга вновь и вновь. Выспались мы в результате плохо, стёрли себе все половые органы, но душой отдохнули как никогда. Впоследствии мы почему-то прозвали этот секс самым лучшим из всех, что у нас были.

Даже с утра мы проигнорировали утренние процедуры и снова попробовали анальный секс, притом на нём настояла сама мама.

— Весь день буду на работе думать о том, как ты натягивал мою жопку, так хочется ещё, — сказала она, жадно насаживаясь аналом на мой член.

Продлилось это, правда, недолго, так как по словам мамы, анус ещё со вчера был растянут. Поэтому мы быстренько ещё раз довели друг друга орально и разбежались по работе и учёбе.

Мы очень полюбили анальный секс и он плотно вошёл в нашу жизнь наравне с остальными. Иногда мы могли по полчаса неспешно потрахивать маму в попу, просто ради процесса. Я научился кончать ей в зад, а мама научилась находить выгодные позиции для анального оргазма. Впрочем, он получался у неё не так часто, и тогда она помогала себе и клитору пальцами. Даже эта маленькая деталь нам очень нравилась, по сути мама мастурбировала на то, что её сейчас дрючат в задницу.

Это была цитата мамы, так как при анальном сексе ей особенно нравились грязные фразочки. Понимание и признание нашей анальной близости вслух здорово помогало ей довестись, а так как мне тоже очень нравились её оргазмы, я и сам иногда заводил разговор про трах в жопу.

Чаще всего анальный секс был спонтанным, без предварительной подготовки мамы (как оказалось, она иногда это делала). Поэтому у нас бывали и неудачи, но так как мы были очень близки, относились к этому скорее с юмором. Если что-то шло не так, то я быстренько бежал мыться, а мама запиралась в туалете, но никто никогда не говорил ничего плохого.

— Это же жопа, мы же знали куда лезем, — шутил я, если мама смущалась.

Новым также стало то, что мы иногда спали вместе на кровати у мамы. Конечно мы тратили полночи на утехи, но спалось потом вдвойне сладко. Мы привыкли засыпать в обнимку, прижимаясь друг к другу. Это было особенно уютно и тепло, ведь нас постоянно окружала холодная дождливая погода.

Мама часто стала носить самую большую анальную пробку, это позволяло начинать секс практически без подготовки. Да и сам регулярный жопный секс способствовал тому, что больше не приходилось подолгу готовить анус. Как-то мы сделали перерыв на почти пять дней, и с непривычки процесс затянулся. Потом мы ещё долго шутили про то, как быстро вырастает анальная девственность.

Как-то пару раз, когда мы прогуливались по улице и по темноте дворов немного распаляли друг друга, я даже умудрился потрахать маму в попу пальцами. Во второй такой раз маме пришлось довести себя пальцами в процессе, после этого мы ещё два двора шли красные и смущённые такой дикой уличной шалостью.

Вагинальным сексом мы показывали нашу любовь, а анальным нашу похоть. Оральный служил скорее как предварительные ласки или временная замена. Секс в киску мы испробовали самый разный, так что нового уже ничего не осталось. Даже проверенные способы, казалось, начали меркнуть, так как мы всё же несколько привыкли друг к другу. Нагота уже не являлась чем-то таким интимным, настолько мы пресытились друг другом.

---

Эпилог

Осень затягивалась, не желая уступать место зиме. С того «лучшего», как мы его называли, секса в маминой кровати, прошёл месяц, когда одним утром лужи на улице затянулись первыми заморозками. В течение всего этого месяца, мы, конечно, отдавались сексу и так и эдак, всеми возможными способами, и грубо и романтично, то трахаясь во все дыры, то скромно лаская друг другу половые органы и пышущие любовью тела.

Но со временем страсть как будто угасала. Мы оба это замечали, не желая выдавать наши догадки за действительное, но этим морозным утром нам всё же пришлось поговорить. От «внезапных» морозов в квартире пока было прохладно, поэтому мы тянули утренний кофе разодетые в три слоя тёплых одежд.

— Сынок, — неуверенно начала мама. — Ты же понимаешь, что всегда мы так жить не сможем?

— Ага. — угрюмо ответил я. Помолчав, добавил:

— Конечно я думал о своём и твоём будущем. Думаю, мы просто жили моментом, и тогда это было… слишком хорошо, чтобы от такого отказываться.

Я опасливо посмотрел маме в глаза, но нашёл в них полное понимание.

— Я так рада это слышать на самом деле. Мы не можем так вечно продолжать, хотя бы потому что нам действительно надо обустроить свою жизнь и по отдельности.

Я и сам понимал, что это так. В универе ко мне проявляла знаки внимания девочка, которая мне тоже очень нравилась, но из-за имеющихся отношений дома, у меня не было никакого желания заводить это дальше самого невинного флирта.

Мы ещё немного поговорили с мамой на эту грустную тему, а потом обнялись, как будто на прощание.

Тем не менее, этой же ночью я ворочался не в силах заснуть, словно бы что-то было недосказано. Когда я понял, что сон так и не придёт, то всё же решился и вышел из своей комнаты. Дверь в мамину тоже была приоткрыта, и я с удивлением увидел, что она тоже стоит в проёме, облокотившись на косяк. Мы смотрели друг на друга какое-то время, тяжело вздыхая. Но всё же чувства победили ещё раз. Я взял её за руку, мы сблизились и потёрлись висками как коты. Затем зашли к ней в комнату и закрыли за собой дверь, чтобы показать, что мы всё ещё любим друга друга физически, пусть и, видимо, в последний раз.